Три месяца счастья

Ужинать тоже предстояло одной. Она как раз собралась положить себе на тарелку жаркое, приготовленное Эдной, как в дверь постучали. Анна вздрогнула и поморщилась. Так не хотелось сейчас видеть Эдвина.
— Куда он, черт побери, задевал свой ключ? — ворчала она, направляясь к двери. — Зачем тогда вообще брать ключ, если собираешься отрывать людей от стола и заставлять открывать тебе дверь? — Это так похоже на него, добавила она уже мысленно, про себя. И, наверняка, даже не подумает извиниться за причиненные неудобства.
Открывая дверь, она кипела от возмущения.
На пороге стояла незнакомая женщина, та самая женщина. Анна сразу поняла это, поскольку у стоявшей перед ней брюнетки должен был быть именно такой голос, который она слышала по телефону. Некоторое время они пристально разглядывали друг друга, затем Анна вежливо произнесла.
— Чем могу быть полезна?
— Ты — ничем, — ответила женщина, — но Эдвин непременно будет мне полезен. Он дома? — Тот же великолепный английский, тот же едва уловимый акцент, который она уже слышала по телефону. Конечно, именно эта дама звонила вчера.
Она улыбнулась, но взгляд остался холодным и оценивающим.
— Ты здесь работаешь? — спросила она несколько нетерпеливо. — Позволь мне войти.
— Конечно. — Анна посторонилась, а женщина кивнула на дверь:
— Мои сумки у такси. Если ты не возражаешь…
Три чемодана, если быть точной. Таксист тащил их к дому так усердно, что Анна не сомневалась: чаевые были немалыми.
Брюнетка осмотрела ее с головы до ног, хотя без всякого интереса, и как только Анна закрыла дверь, проговорила все с той же холодной улыбкой:
— Будь так любезна, скажи Эдвину, что приехала Мария Фелуччи.
— Это вряд ли возможно, — ответила Анна, с усмешкой глядя на гостью, — его нет.
— Ох! — Слова эти ей не понравились, она нахмурилась, и вежливая улыбка исчезла.
Анна почувствовала неприятный привкус ревности. Наверняка это его любовница. Роскошная женщина! Кареглазая, смуглая, изящная, стройная, с очень короткой стрижкой и такая маленькая, что рядом с ней Анна чувствовала себя гигантом. Дорогое платье, несколько более чем нужно открытое, не скрывало сильного загара. Замечательная фигура округлые формы и просто осиная талия. Великолепно ухоженные руки с длинными пальцами и ярким маникюром. Да, без сомнения, эта женщина никогда не носила джинсов и даже домашнюю одежду заказывала у самых дорогих портных. Она сама казалась дорогой и твердой, как великолепный драгоценный камень.
— А ты не знаешь, когда он вернется?
— Боюсь, что не знаю. Он приходит домой в разное время.
— Домой? — Мария подняла брови. — Это не его дом. Дом Эдвина в Италии.
Анна вежливо улыбнулась и подумала, что не стоило утруждать себя, открывая дверь.
— Ладно, тогда проводи меня куда-нибудь, где я могу подождать его.
— Пожалуйста, идите за мной.
Анна направилась в гостиную, раздумывая, как долго собирается оставаться здесь очаровательная компаньонка Эдвина. Судя по чемоданам — несколько месяцев. Хотя, пожалуй, она не похожа на тех, кто уезжает из дома налегке даже на одну ночь, со злостью подумала Анна.
— Хотите что-нибудь выпить?
Не отвечая, Мария холодно спросила:
— Ведь это с тобой я разговаривала по телефону вчера вечером? Ты — горничная?
— Я работаю у мистера Колларда, отца Эдвина. Я его личная медсестра.
Теперь она удостоилась задумчивого взгляда карих глаз.
— Понятно. — Мария немного помолчала, а затем сказала так, словно ее совершенно перестали интересовать и Анна, и место, которое она занимала в доме, да и сам этот дом: — Нет, ты ничем не можешь быть мне полезна. Я побуду здесь и подожду возвращения Эдвина. — У нее в руках был дорогой чемоданчик, и она слегка похлопала по нему. — Здесь бумаги, которые нужно просмотреть. Я займусь этим сейчас. Эдвин знает о моем приезде и, думаю, скоро придет.
Она раскрыла чемоданчик, вынула из него бумаги и больше не взглянула в сторону Анны. Та вышла из гостиной и поспешила обратно на кухню.
Так, значит, ее пригласил Эдвин. Прелестно! Просто замечательно! Удивительно, как это она еще не попросила показать спальню, где могла бы подождать его возвращения.
Еда, естественно, совершенно остыла, Анна все выбросила, быстро вымыла тарелку и приготовила себе кофе. Она собиралась после ужина сразу лечь, но теперь решила подождать, пока вернется Эдвин. Он, как только придет, обязательно заглянет на кухню, которую, как и все домашние, считал центром дома. Анна просидела там сорок пять минут, пока не услышала шаги за дверью.
Он явно не ожидал встретить ее здесь. Остановился в дверях, серые глаза сузились, затем вошел, снял пиджак, повесил его на спинку стула и ослабил галстук.
— Ты сидишь с таким видом, — проговорил он, и не спеша повернулся, чтобы достать из холодильника вино и воду, — словно потратила пять фунтов на всякую ерунду, а потом обнаружила, что нет денег на последний автобус, чтобы вернуться домой.
— Очень смешно, — холодно бросила Анна. — Наверное, ты собираешься прочесть мне лекцию, что я вел себя крайне неуважительно, заставив тебя напечатать несколько коротеньких писем. — Он быстро, оценивающе взглянул на нее и сел напротив. — Тебе известно, что иногда ты очень привлекательна?
Анна тут же покраснела и заерзала на стуле. Что бы там ни было, подобные замечания до сих пор приводили ее в замешательство, заставляя забыть, кто перед ней.
Эдвин встал, и она подумала, что он вернется к холодильнику за вином. Но вместо этого он подошел к ней сзади, наклонился и положил руки на спинку стула. Лицо оказалось так близко, что чувствовалось тепло его дыхания на шее.
— Так что же все-таки тебя тревожит? Ты должна все выбросить из головы, иначе можно свихнуться.
Она почувствовала, что не может пошевелить и пальцем, не то что ответить на эту расчетливо саркастическую реплику.
Он выпрямился, вернулся на свое место и налил минеральной воды в высокий стакан.
Теперь, когда он не маячил за спиной так близко, что пропадала всякая способность соображать, ей удалось обрести дар речи, и она сказала со сдержанной улыбкой, не глядя на него:
— Спасибо за заботу. — Он, конечно, снова улыбается. — Но ты ошибся. Мне нечего выкидывать из головы. На самом деле на кухне ты застал меня совершенно случайно. — Она потупила взгляд, поскольку это было неправдой. — Но раз уж я здесь, то должна сказать, что твоя подружка ждет тебя в гостиной.
На секунду у него перехватило дыхание, потом вырвался стон, который не удалось сдержать.
— Когда она приехала?
Значит, он не отрицает, что Мария Фелуччи — его подружка. Она и не думала, что будет иначе, но все равно почему-то это задело ее. Никто не любит, когда его разыгрывают, а теперь она получила прямое доказательство, что флирт, который волновал ее, от которого бросало в жар, для него не более, чем игра.
— По меньшей мере, час назад, — сказала Анна. — Разве ты тотчас не бросишься к ней? Она, наверное, уже сходит с ума от скуки, хотя и сказала, что у нее полно бумаг, которые нужно просмотреть.
Он встал и озабоченно нахмурился.
— Интересно, зачем она все-таки приехала. — Продолжая хмуриться, он ушел.
Анна осталась на кухне и заварила себе чай. С какой стати ложиться раньше из-за того, что в доме появилась подружка Эдвина? Она не позволит этой женщине вмешиваться в ее собственную жизнь. Поэтому, сидя за чашкой чая, заставила себя остаться на месте, даже когда в холле послышались голоса и звук приближающихся шагов.
Пальцы так сильно сжали чашку, что стоило больших усилий расслабить их. Но она не поднялась из-за стола и даже не сделала вида, что собирается идти спать. Какого черта она должна так себя вести?
Эдвин открыл дверь, и в кухню вместе с ним вошла Мария. На ее прелестном кошачьем личике еще сияла улыбка, вызванная, видимо, какой-то интимной шуткой. Но едва увидела Анну, как улыбка сбежала с лица, и в глубине карих глаз появился суровый блеск, как в тот момент, когда она появилась на пороге этого дома.