К суду!.. (Гомосексуальный Петербург)

В лице Эйхенфельда мы имеем дело с популярным в кружке гомосексуалистов притонодержателем.
Почему звали его «Дурищей-Немкой», имеет свое логическое объяснение.
Есть люди, которые под личиною напускной «дурости» скрывают самые темные, требующие большой изворотливости, делишки и «дурость» служит им, как бы, защитительным панцирем, делая их неуязвимыми для любопытного глаза; и господа гомосексуалисты оказались плохими психологами, окрестив его этим прозвищем, так мало, в сущности говоря, вяжущимся с его образом действий.
Макс Эйхенфельд имеет в гомосексуальном «свете» сильного и богатого покровителя, некоего господина Ч., брата сановника; служа сам ему для «приятных развлечений», он не гнушался доставлять «новеньких», так называют в кружке «жертв» и вообще прозелитов «секты».
В его квартире происходили «свидания» представителей света с «демимондом» и просто «случайными» знакомыми, подцепленными где-нибудь, в Народном доме или в Пассаже.
Тут же можно было достать и пиво и другие «укрепляющие» напитки по невозможно дорогим ценам, словом это был «приют гомосексуальной любви» au naturel.
Если прибавить к этому платные маскарады, устраиваемые периодически Максом, где с каждой персоны взимались по 2 рубля, то круг его деятельности можно считать законченным.
Но Макс Эйхенфельд был известен кружку еще и с другой стороны, а именно, как великолепная «портниха», обладающая «бездной вкуса», и все гомосексуальные «Фрины» заказывали туалеты у этого предприимчивого господина, мастера на все руки.
В начале я говорил о велосипеде, так умилявшем соседей Эйхенфельдов, могу сказать, что не дешево достался он молодому Альфреду и что Макс сыграл в этом деле самую гнусную роль.
К его маскарадам еще придется вернуться впоследствии! А пока довольно об этом редкостном экземпляре из живописных окрестностей «культурной» Риги.
  
Глава III-я
 
ПРИТОН КУРОЧКИНА («ВАСИЛИСА ПЕТРОВНА»)
 
Многие из петербуржцев вероятно помят ресторан «Тулон», что бойко торговал в старом Пассаже!
Быть может, найдутся и такие, которые не забыли и лакея Василия Курочкина, прослужившего в нем немало лет.
«Великолепный этот человек был Курочкин», скажут они, «в трудные минуты всегда выручал».
И это будет «истинная правда». Василий занимался «этими делами» и занимался, как надо полагать, успешно, потому что едва ушел из Тулона, как открыл квартиру на Фурштатской с «девицами» и… «кавалерами».
Я вижу, вы смущаетесь, читатель, не хорошо уразумев, в чем дело, бросьте… в наш век!
Ну что особенного в том, что Василий Курочкин открыл гомосексуальный притон, как «Шабельская» и «Эйхенфельд». Этот Российский гражданин даже во многом превзошел их, соединив две отрасли «торговли» в одном учреждении…
Он сам характеризовал свою «квартиру» так: «у меня насчет „малины“ на всякий вкус найдется»!
Василий Курочкин не зря начал это «дело», казалось бы столь чуждое русскому крестьянину, — он был и сам из «таких».
Еще, когда он служил лакеем, многих удивляло обилие подозрительных молодых людей за столиками «Василия».
Но это было в доброе старое время, когда «секта» еще только с надеждой приподнимала «голову», пугливо озираясь на «власть», и никто конечно, не мог и заподозрить «услужливого» официанта в «гомосексуализме». Из этих-то самых посетителей и «сформировал» Курочкин кадр своих «кавалеров».
Содержатель третьего гомосексуального притона в Петербурге любил наряжаться в женское платье и в таком виде разгуливать по улицам.
На своих маскарадах он также отличался экстравагантными туалетами.
Представьте себе немолодого, обрюзгшего, усатого крестьянина в костюме «Периколлы» с гирляндой живых цветов через плечо, и вы поймете, как был хорош Василий Курочкин в этом наряде, но вы поймете не только это, вы поймете и то, что гомосексуалисты — люди почти ненормальные.
Но к этому вообще мне придется вернуться впоследствии и остановиться подольше, а пока я скажу лишь, что столица потеряла эту дивную «Периколлу», и она и ее притон процветают теперь в «первопрестольной».
  
ЗНАМЕНСКИЕ БАНИ
 
В трехэтажном невзрачном здании на Знаменской ул., против Манежного переулка приютились известные «Знаменские бани».
Если вы человек любопытный, то загляните туда, там вы найдете много интересного такого, что заставит покраснеть и не стыдливого человека.
Едва вы проникнете в эту «обитель», как навстречу к вам утиной походкой движется массивная фигура знаменитого в гомосексуальной секте банщика Гаврила.
Гаврила, тучный мущина, лет 40–45, с отталкивающим, неприятным лицом, и угодливым, заглядывающм вам в душу взглядом.
Этот «господин» с места не постесняется предложить вам свои «услуги» или кого-нибудь другого.
Другие здешние сильфиды и феи в образе разбитных хулиганов восседают в пустом, никогда не занятом номере, в ожидании гостей, за трынкой или орлянкой, и чают движения воды…
Каких только типов преступного Петербурга не встретите вы в этом милом обществе, кажется, что вертепы и подполья порочной столицы выкинули сюда всю свою гниль, что все отбросы нашли себе здесь надежное убежище в тихой «обители» «дяди Гаврило».
Но вы человек стыдливый и не решаетесь потревожить «почтенную» компанию, но это ровно ничего не значит. Таврило принесет вам альбом с фотографическими карточками, где все эти гомосексуальные «Фрины» и «Аспазии» изображены прифранченные и накрашенные, некоторые даже в женских нарядах.
Все это, конечно, вы встретите в отделении номеров, где и кипит только эта подпольная деятельность, которой так прославились Знаменские бани в «кружке», в остальных же отделениях, они ничем не отличаются от прочих бань.
Вот вы показываете на одного из «малых сих», изображенных в альбоме, и через каких-нибудь минут 5 «оригинал» в вашем распоряжении.
Тут же попутно сообщается цена.
Все это проделывается удивительно нагло в сознании полной безответственности.
«Альбомчик» показывается исключительно гостям из важных и старых клиентов банщика Гаврило.
Так процветают Знаменские бани на глазах полицейской власти. Совсем, как на востоке! Где таких бань тысячи с точно такими же «удобствами»!
Вот главные тайные притоны, где собирается кружок гомосексуалистов для удовлетворения своих противоестественных склонностей.
Итак, кто же является насадителями и комиссионерами разврата? Неудачный актер, на выходные роли, псевдо-массажист, отставной официант и баньщик. Но сами по себе они лишь важны как орудие, центр лежит в лицах, принадлежащих к высшему обществу и богатой буржуазии, пользующихся услугами этой предприимчивой «компании», и потому я считаю необходимым более подробно остановиться на характеристике этих лиц, а потом уже перейти к вечерам и оргиям гомосексуалистов, к вербовке молодежи и наиболее известным «демимонденкам» гомосексуального мирка.
  
ИСКОПАЕМЫЕ («ТЕТКИ»)
 
Трудно установить точно, когда, собственно говоря, гомосексуальный порок народился в Петербурге.
Из наиболее старых представителей гомосексуализма в настоящее время пользуются известностью в кружке, как пионеры секты, г. Т-влинский, Грюнфельд, К-лов, К-кази, О-тников и некоторые другие. В кружке они более известны под странным прозвищем «теток».
Разгадку этого прозвища нужно искать в любви некоторых из них к рукоделью, которым занимаются они в Летнем и Таврическом садах, не забывая, впрочем, за пяльцами кидать довольно недвусмысленные взоры на проходящую молодежь. И то, и другое занятие, без сомнения, несколько странное для пожилых, солидных людей непрекрасной половины человеческого рода.
  
Г. ТРАВЛИНСКИЙ
 
«Диковинный остаток старины средь наших зданий род Ихтиозавра». Это шуточное стихотворение о «Вяземской Лавре» как нельзя лучше подходит к характеристике г. Травлинского.