Битва за любовь

— Ты выглядишь довольной жизнью. Тебе нравится ублажать этого монстра? Хотя вы подходите друг другу — некрасавица и чудовище. Лучше и быть не может.
Слова лились из Клеа грязным потоком, не прекращающимся ни на секунду. Я опустилась на край кресла и не перебивала ее, давая выговориться.
— Тебе не тошно от самой себя, Магда? Предать свет и все, что он олицетворяет. Ты даже не пыталась бороться, да. Мой отец…
Молча поднявшись, я подошла к ванне. Пока принцесса не успела ничего сообразить, положила руку ей на макушку и с силой надавила. Не ожидая такого, Клеа ушла под воду. Я держала крепко, моя хватка не посрамила бы и злобного духа, который недавно старался утопить меня. Я не злилась на принцессу. Разум был пугающе холоден и спокоен.
Клеа забилась, бестолково заколотила руками, но скользкая ванна не позволяла вывернуться. Мой подол быстро промок от выливающейся воды.
Решив, что этого достаточно, я наконец отпустила принцессу, и она вынырнула, хватая ртом воздух, отплевываясь и фыркая. Естественно, ей сразу стало не до слов. Я же почувствовала себя настоящей темной ведьмой, которая мучает хорошенькую светлую принцессу.
— Видишь, Клеа, в желании жить нет ничего плохого. — Она открыла и закрыла рот. Поток оскорблений прервался. — И все, что мы можем сделать сейчас, это выжить, — отрезала я.
— Как ты посмела… — Зубы принцессы стучали.
— Клеа, очнись, игры кончились. Принц Гис вспыльчивый, непредсказуемый некромант. Если ты умрешь, то просто пополнишь его коллекцию живых мертвецов. Навечно. Он назначил свадьбу через два месяца. Это большой срок. Возможно, твой отец возьмет штурмом этот замок и освободит тебя. Нужно продержаться и выиграть немного времени.
Естественно, я не имела ни малейшего представления о планах правителя. Может, по Клеа уже сгорели поминальные свечи в обителях Светлейшей и, погоревав, ее отец занялся более важными государственными делами.
По выражению лица принцессы я пыталась понять, какие мысли бродят в ее голове.
— Принц Гис больше не ведет переговоры о твоем обмене. Он решил оставить тебя в темных землях. Себе. И пока, как я понимаю, вел себя с тобой благородно.
Тут Клеа вспылила:
— Ничего себе — благородно! — Щеки ее заалели, на груди проступили красные пятна. — Он отправил меня в темницу! Заковал в кандалы!
Я смотрела на нее, склонив голову и сложив руки на груди.
— Потому что… — подтолкнула я.
Уголок ее рта нервно дернулся.
— …я украла с ужина нож и… Ты не поверишь, Магда! Я вонзила клинок по самую рукоятку, так, как меня учили. Удар был смертельный — это точно. Но он просто вынул нож и отбросил в сторону!
Клеа всхлипнула.
Я опустилась рядом на колени, невзирая на мокрый пол.
— Я не покорюсь, не покорюсь. Не сдамся, — шептала Клеа.
— И не сдавайся. Будь сильной. Тебе понадобится все твое мужество, — тихо сказала я. — Но просто представь, что мог сделать принц Гис. А если бы он отдал тебя одному из своих магов?
— Я бы умерла…
— Нет, Клеа, тебе бы не позволили, — мягко возразила я. — Если ты продолжишь отказывать принцу, он разъярится и сделает тебя своей наложницей.
Ее глаза расширились.
— Он не посмеет!
— Ты не верила, что он может меня подарить. Вспомни, как все получилось.
Принцесса обдумывала мои слова.
Я взяла баночку с мылом и нанесла немного ей на волосы. Она не сопротивлялась. Легкими массирующими движениями я взбивала пену.
— Принц сегодня говорил, что ваш брак может прекратить войну, — сказала я.
— Война закончится, когда все темные погибнут, — возразила Клеа, впрочем, не слишком уверенно. — Ты думаешь, отец придет сюда с войсками?
Сложный вопрос.
— Я думаю, что все его мысли о тебе.
Клеа приободрилась.
— Но я не могу просто ждать.
— Придется. Ждать тяжелее, чем действовать.
— Два месяца… — задумчиво протянула Клеа. — Скажи, Магда, ты пользуешься достаточной свободой? Может, мы можем отправить весточку отцу, пока будем водить принца Гиса за нос? Ты права, два месяца — это большой срок. Нас освободят, мы вернемся в светлые земли и навсегда забудем об этом кошмаре.
Только не я. Мне некуда возвращаться.
— Конечно, Клеа. Подумаю, что можно сделать.
— Прости меня, Магда, — сдержанно сказала принцесса. — Я не хотела тебя обижать.
Я вылила ей на голову воду, смывая пену, а потом еще и еще.
Она быстро вытерла глаза.
— Пожалуйста, не думай обо мне плохо. Я на самом деле очень не хочу умирать.
Клеа неожиданно бурно разрыдалась.
Я лила воду, и этот поток смешивался с потоком слез.
— Тебя обязательно спасут, Клеа. Тут даже думать нечего, — повторяла я, изо всех сил стараясь в это поверить. — У советника есть свои войска. Они придут, Клеа. Обязательно.
Но на самом деле мне вспомнился бедняга Эдмунд. Он так любил Клеа… Интересно, смирился ли он с утратой истинно любимой?
Пожалуй, нескладный заикающийся маг был чуть ли не единственным человеком во дворце, о ком я вспоминала с теплотой.
* * *
Понадобилось несколько дней метаний и сомнений, чтобы Клеа приняла решение. Мы сидели в ее покоях и лакомились свежими ягодами. Тогда-то она и объявила:
— Я дам принцу свое согласие, Магда. Понятно, что я не хочу за него замуж. Но если я скажу «да», это сулит некоторые преимущества, пока мы дожидаемся спасения.
— Хорошо, — обрадовалась я, — это мудрое решение.
— Да, и мы составим компанию принцу Гису за ужином. — Клеа слабо улыбнулась. — Ты сможешь исполнить обязанности моей фрейлины и помочь с нарядом. Сегодня я хочу выглядеть подобающе.
Она открыла шкаф, где висело несколько платьев.
— Они все такие темные, — сказала Клеа, наморщив хорошенький носик.
Я же испытала глухое раздражение. Оставалось молиться всем существующим богам, чтобы принцесса не выкинула ничего неожиданного.
— Магда, — Клеа понизила голос до шепота, — весточка.
Да, это поддерживало и грело принцессу. Она верила: как только отец получит весточку, за ней немедленно придут и спасут. Клеа гораздо больше полагалась на силу магии и оружие, чем на дипломатию. «Конечно, не стоило вести переговоры с этим чудовищем. Отец только потерял драгоценное время, поэтому я здесь столько торчу». И срок в два месяца казался ей удивительно длинным, достаточным для решения любой проблемы. Пока что.
Я зажгла высокую свечу в одном из канделябров.
— Нужно несколько капель твоей крови.
С этим было сложно. Из покоев Клеа заботливо и предусмотрительно удалили все острое, опасное и режущееся. Видно, несмотря на редкостную невосприимчивость к лезвиям, принц Гис не желал, чтобы острые предметы оказывались у него между ребрами, и проявлял разумную предосторожность, когда дело касалось принцессы.
— Хотя волосы тоже подойдут. — Я сняла несколько длинных волосков с расчески. — Встань рядом, — скомандовала принцессе.
Она послушно заняла место напротив.
— Думай о тех, кто тебя любит: об отце, матери, об Эдмунде.
Клеа закрыла глаза и нахмурила брови. Она думала так усердно, что я почти слышала ее мысли. Принцесса старалась докричаться: я здесь, я жива, спасите меня.
Я бросила ее волосы в пламя свечи. Они вспыхнули, по комнате поплыл серебристый дымок, который моя магия превратила в маленькую прозрачную птичку. Клеа открыла глаза, чтобы увидеть, как птичка садится на подоконник, а потом вылетает в окно. Весточка спешила прочь от некромантского замка. С карнизов поднялись местные птицы с человеческими лицами. Громко крича, они бросились в погоню.
В отличие от меня Клеа не могла их видеть. Наша полупрозрачная птичка неслась и металась, петляя в воздухе, а ее преследовала целая стая. Я смотрела до тех пор, пока они не скрылись из виду. Ну что ж, во всяком случае ее не перехватили у нас на глазах.
Клеа ожила.
— У нас получилось, Магда!
Она закружилась по комнате, схватила меня за руки, и мы пустились в пляс.