Царская экспертиза
— Да, какое же?
— Он увечит того, кто нападает с оружием. Увечит радикально — ломает все пальцы, ломает руки, чтобы уже никогда бандит не бросился на другого человека. Урок на всю оставшуюся жизнь преподносит. Тому, кто ударил меня табуретом по голове, он порвал сухожилия в плече: вывернул руку и дёрнул. Оставил навеки инвалидом, поскольку сухожилия не восстанавливаются. Наверное, это правильно. На всю оставшуюся жизнь этот бандит запомнит, что нельзя бить другого человека табуретом по голове.
— Вы, Алексей Иванович, какие — то дикие истории рассказываете, — пробормотал растерянно Антонин. — А как же христианское отношение к ближнему своему, как же понятие гуманизма, мы должны всё это отринуть? Получается, что в одном мы — гуманисты, в другом — звери какие — то?
— Вы знаете, Антонин, на Руси вплоть до Петра Первого практически не было рецидивной, то есть повторяющейся преступности. По очень простой причине. Наказания были членовредительскими: за бандитизм на первый раз пороли кнутом и клеймили, при повторной поимке — рубили левую ногу от лодыжки и правую руку от запястья. Понятно, что бандит без лодыжки и запястья уже не бандит. Ему останется только подаянием побираться, и то, если кто — то подаст такому калеке… Люди — то видят, какие увечья у человека, понимают, что перед ними бывший бандит, душегуб. Поэтому, бандиты на Руси, конечно, были, но… только до второй поимки. Мне кажется, в подобной правовой норме есть своя жизненная правда. И она нисколько не противоречит христианскому миропониманию.
— Ну, не знаю. — Антонин задумался. — Я не готов так сразу вам возразить. Но я подумаю.
— Подумайте обязательно. Что же касается той истории с табуретом, разбитым о мою голову, то я из неё сделал один важный вывод.
— Какой же?
— Нельзя ходить на задержания в одиночку…
— Понятно.
— Поэтому сейчас я пришёл к вам, — закончил свою мысль Шумилов. — Мне нужна ваша помощь в задержании.
Антонин на несколько секунд задумался над услышанным, затем, крайне озадаченный, поинтересовался:
— Снова шутка?
— У вас комната какая — то странная, не обращали внимание? Эхо перекатывается от стены к стене; один и тот же вопрос слышится по несколько раз. Я вам снова повторяю: Антонин, я вовсе не шучу, у меня вообще нет чувства юмора. Мне требуется ваша помощь в задержании человека, возможно, имеющего прикосновение к отравлению вашего брата.
— Так что ж вы молчите, не о том всё говорите?
— Жду, пока вы закончите возню с гантелями и начнёте меня слушать.
Антонин моментально отложил гантели, схватив полотенце, сбегал к умывальнику во дворе и ополоснул там торс, после чего вернулся в комнату и принялся одеваться. Через пять минут он в сопровождении Шумилова уже шёл по направлению к городскому саду.
— Расклад у нас такой, Антонин, — объяснил ему Алексей Иванович. — Человек, подозреваемый мною в изготовлении яда, которым был убит ваш брат, занимается тем, что раскапывает скотомогильники. Полагаю, его интересуют остатки плоти на костях, либо мокрицы, питающиеся этой плотью: и то, и другое чрезвычайно ядовито, ввиду высокой концентрации трупного яда. В отличие от ядов минеральных яды животного и растительного происхождения — так называемые токсины — в настоящее время изучены сравнительно слабо. Поиск методов их распознавания — это задача судебно — прикладной химии на следующее столетие. Число токсинов достаточно велико, они разнообразны по своему воздействию на организм и степени эффективности; по мере развития биологии число этих ядов будет только возрастать. Трупный яд стоит в ряду самых мощных токсинов, едва ли уступая самым сильным змеиным ядам, но в отличие от них не имеет столь выраженной клинической картины, что затрудняет распознавание отравления. Будем считать, что с теоретической частью покончено. Вопросы есть?
— Конечно, есть! Во — первых, насколько я знаю, при массовом падеже скота, скажем, от чумы или сапа, его не хоронят, а сжигают. Откуда же скотомогильники в Донской Области?
— Область Войска Донского находится в безлесной местности. Для полного сожжения трупа, согласно опыту судебной медицины, требуется на единицу массы сжигаемого тела не менее двух единиц массы дров, а желательно даже ещё больше. Теперь задумайтесь над тем, что если масса коровки, скажем, тридцать пудов, а таких коровок, скажем, пятьсот, то сколько же потребуется на их сожжение дерева? Правильно, очень много, — ответил Шумилов. — Поэтому падший в ходе эпидемий скот хоронят, согласно санитарным нормам, выработанным Ветеринарным управлением Министерства внутренних дел. Кстати, к созданию сего уважаемого ведомста приложил руку тот самый министр граф Дмитрий Андреевич Толстой, некрологи которого вы столь внимательно изучали во время моего прошлого посещения. Ветеринарное управление он выделил из состава Медицинского департамента Министерства в самостоятельное подразделение в 1884 г.
— Тогда другой вопрос: власти же должны были побеспокоиться на тот счёт, чтобы скотомогильники не вскрывались разного рода негодяями. Ведь тогда конца эпидемиям не будет! Почему эти меры не работают?
— Хороший вопрос, Антонин, только немного детский. Давайте выпьем пива с сосисками и я вам всё подробно объясню!
Шумилов с Максименко расположились в почти пустом шатре и сделали заказ. Через минуту они уже вовсю уплетали горячие сосиски и запивали их штофом чёрного портера.
— Захоронения падшего скота должны осуществляться на возвышенных местах, дабы толщина грунтового слоя между водоносным горизонтом и нижней точкой могильника была наибольшей и с условием обязательной засыпки в захоронение негашёной извести. Химия, полагаю, вам в общих чертах известна? Негашёная известь вступает в реакцию с водой, содержащейся в трупах, связывает её, в результате чего происходит реакция гашения. Труп же в свою очередь как бы усыхает, мумифицируется, не разлагается, либо разлагается гораздо медленнее. Засыпка в скотомогильники негашёной извести резко снижает угрозу распространения заразы через почву и почвенные воды. В таких могильниках нет паразитов — трупоедов, останки животных как бы законсервированы во времени. В таком состоянии они могут оставаться десятилетиями. Способ достаточно эффективен, но есть в его использовании одна загвоздка: негашёная известь нужна в любом приличном крестьянском хозяйстве. С её помощью крестьяне раскисляют почву, готовят из неё белила для покраски домов. Поэтому, когда похоронной команде выдают, скажем, тридцать мешков извести, для засыпки в скотомогильник, то у начальника команды возникает сильный соблазн продать половину или даже две трети этого количества крестьянам. В результате захоронение скота производится с грубым нарушением предписанных Ветеринарым комитетом норм.
— Понятно. Что требуется от меня?
— План таков: мы задерживаем подозреваемого в момент раскопки скотомогильника и предлагаем ему добровольно рассказать о том, каким именно образом и каким ядом осуществлялось отравление вашего брата.
— Вы шутите? Он не признается в своём соучастии, ведь для него это равносильно тому, чтобы добровольно отправиться на каторгу! — воскликнул Антонин.
— Не горячитесь так, — Шумилов успокаивающе похлопал собеседника по руке. — Почему же обязательно на каторгу? Я ему объясню, что в наших силах повернуть дело так, что каторга не будет ему грозить. Можно ведь аргументировано доказать, что Блокула и Гунашиха не знали наверняка, что яд будет направлен против человека. В конце концов, убийцей считается не тот, кто яд готовил, а тот, кто непосредственно его использовал против человека. Никому же не приходит в голову обвинять аптекаря, готовящего яд для крысиной потравы, в подготовке убийства, правда?! В нашем случае отравителем является именно Александра Егоровна… либо её немецкий дружок.
— Но всё равно я очень сомневаюсь, что этот Блокула и Гунашиха захотят рассказать в полиции о своих махинациях.
— Разумеется, не захотят. Чай не дурные. Но мы их принудим.
— Принудим?