Проклятие рода Тремейн (СИ)
— Анна! — набожная баронесса, как и следовало ожидать, пришла в праведный ужас.
— Что Анна? — она потеряла контроль, — что Анна? Ты всегда знала, какая я, и всегда была этим недовольна. Ну, что ж… прости, что я вышла не такой, как тебе хотелось бы. Поступила в университет вместо того, чтобы торчать за вышиванием и фортепьяно, — перечисляла она, — замарала руки в госпитале, пишу книги…
— Как ты разговариваешь с матерью?!
— Я устала, — Анна рухнула в кресло и, игнорируя гневный взгляд баронессы, достала сигарету. — Я больше так не могу.
Они поругались. Снова. Домой Анна приехала взвинченная и натянутая, как струна. Швырнув мажордому пальто, взлетела на второй этаж и захлопнула дверь спальни так, что звякнули окна.
— Бетти! — она позвала горничную, чтобы та помогла ей расстегнуть платье. — Бетти! Бетти!
Никто не отзывался. Служанка, не ожидавшая, что хозяйка вернётся так скоро, очевидно, занималась своими делами где-то в другом конце дома. Анну охватила паника. Стиснув зубы, она безуспешно пыталась выпутаться из наглухо застёгнутого платья, сорвала с волос цепочку, сломала ноготь…
Из зеркала на неё смотрело бледное, нервно подёргивающееся лицо с перекошенным ртом и опухшими глазами.
— Проклятье!
Содержимое туалетного столика: духи, косметика, шкатулки — всё полетело на пол. Раздался звон битого стекла. Следом пришла очередь безделушек.
Наконец, измотанная и дрожащая, Анна сидела в центре ею же учиненного погрома и беззвучно плакала. Сил не осталось. За дверью испуганная Бетти пыталась достучаться, но Анна велела ей убираться вон, пригрозив увольнением.
“Я должна уехать. Должна уехать”, стучало в висках. Она была готова хоть сейчас сорваться с места и бежать куда глаза глядят, главное, оказаться как можно дальше от этого дома и этого города.
…Через час, спустившись в гостиную, она извинилась перед бедной служанкой и даже обняла испуганную девушку, пообещав заодно прибавку к зарплате. Но Бетти и так не злилась — она, потерявшая на войне любимого, понимала внутреннее состояние хозяйки.
— Почтовое отделение ещё открыто?
Горничная посмотрела на часы:
— Осталось меньше часа.
— Тогда ступай быстрее и отправь телеграмму в Торнтон, местному юристу Винсенту Чейзу — распорядилась Анна, протягивая ей короткую записку, — вот её содержание.
Бетти пробежалась по строчкам, удивлённо глянула на хозяйку, но спрашивать ни о чём не решилась — кивнула молчаливо и побежала к себе в каморку за пальто.
***
Позади осталась ещё одна маленькая станция неизвестной деревушки, и паровоз прибавил ходу. До прибытия в Торнтон оставалось чуть меньше трёх часов, и с приближением к пункту назначения усиливалось и волнение. За три дня в дороге Анна так и не смогла решить для себя, правильно ли поступила, сбежав из Лондона, не предупредив ни мать, ни друзей. Подготовка к отъезду заняла у неё чуть больше двух недель: письмо юристу и ожидание ответа, покупка билета в один конец и сборка вещей… Бетти и мажордому под страхом увольнения было велено держать язык за зубами, и лишь в день отъезда Анна оставила матери телеграмму, попросив работника почты доставить её леди Хасли через неделю, когда Анна будет уже на месте. Если же до этого времени баронессе вздумается нанести дочери визит, мажордом скажет, что она уехала в Брайтон, к подруге.
Анна прекрасно знала, какой будет реакция матери и потому заранее “бросила концы в воду”, как любил говаривать Уильям. Точно также она знала, что миссис Хасли ни за что не поедет в такую даль, а вот гневные письма и телеграммы полетят непременно. Наверняка ещё и телефонный звонок закажет.
Решение уехать именно в старое родовое поместье пришло неспроста: графство находилось далеко от столицы, деревушка была совсем крохотной и лучшей обстановки для того, чтобы взяться, наконец, за новый роман, ей не найти. Райдхайм, надо думать, находится в унылом состоянии и, как написал ей мистер Чейз, “выглядит несколько мрачновато”, но Анну это не пугало. В проклятия она не верила, призраков не боялась, а для житья имение было вполне пригодно — юрист по её просьбе лично осмотрел дом и участок.
На одной из станций Анна зашла в бакалейную лавку, купила отменный китайский чай в нарядно украшенной жестяной банке и упаковку южноамериканского табака — в благодарность мистеру Чейзу за проявленную любезность и скорость в выполнении её просьбы. Стряпчий виделся ей представительным седовласым мужчиной в немного старомодном костюме и непременно с трубкой во рту.
…Наконец вдоль путей мало-помалу появлялись из темноты небольшие каменные и деревянные постройки, свидетельствующие о наличии поблизости станции. Паровоз сбавил скорость. В купе заглянул один из стюардов, сообщил, что багаж собран и поинтересовался, не будет ли кто встречать её на платформе.
— Всё в порядке, — успокоила она — меня будет ждать мой юрист, так что я в надёжных руках.
Стюард робко улыбнулся и вдруг ничтоже сумняшеся протянул Анне её собственную книгу с просьбой подписать на память. Она улыбнулась. “Пустошь”, её первый роман. Не самый лучший, но пришедшийся по нраву читателям.
— Жуть как люблю мистические истории, — шёпотом признался парнишка. — Жаль только, что в конечном счёте никакого призрака, как выяснилось, не существовало, — вздохнул он.
— Потому что их не бывает, — просто ответила Анна.
— А в Торнтон, вы, наверное, приехали за вдохновением?
Прежде, чем она успела ответить, раздался предупредительный свист, и поезд теперь ехал на инертном ходу.
Стюард вышел в коридор. Оставшись в одиночестве, Анна закрыла глаза и вдохнула полной грудью. На несколько секунд задержала дыхание и, наконец, медленно выдохнула. Прихватив с верхней полки ридикюль и мелкую сумку с вещами первой необходимости, огляделась, проверяя, не забыла ли чего, и вышла из купе.
Кроме неё желающих сойти в Торнтоне не оказалось, точно также как на платформе не было и встречающих, за исключением одинокой мужской фигуры в свете тускло мигающего старого фонаря.
Она стояла у открытой двери, дожидаясь полной остановки состава. Прохладный ночной ветер щекотал лицо и забирался под одежду, но холода Анна не чувствовала — апрель в этом году выдался теплее обычного.
Наконец, поезд остановился, и мужчина быстрым шагом направился к единственной открытой двери вагона.
— Миссис Дафф, — он протянул ей руку, помогая сойти, и Анна с удивлением обнаружила, что мистер Чейз был немногим старше её самой, хотя лица его разглядеть она ещё не успела. — Добро пожаловать в Торнтон.
Комментарий к Глава 1
[1] “Ausgezeichnete Arbeit!” - “Отличная работа!” (нем.)
[2] испанка - испанский грипп
[3] жена Лота - библейский персонаж. Согласно преданию, убегая из Содома, нарушила запрет и, оглянувшись, превратилась в соляной столб
[4] “Хорнер и сыновья” - название издательства вымышленное
========== Глава 2 ==========
Ловкие грузчики тем временем уже успели вынести багаж, судя по всему перекидывая чемоданы из рук в руки прямо на ходу состава.
— Благодарю, что встретили меня на станции, — улыбнулась Анна, когда рассчиталась с носильщиком. — Надеюсь, это не доставило вам больших неудобств.
— Пустяки, — отмахнулся Чейз, — люблю иногда прокатиться ночью, а тут ещё и случай представился.
Они вышли на свет, и она, наконец смогла разглядеть его получше. Высокого роста, черноволосый и неплохо сложенный, чего не скрывал даже светлый костюм-тройка, дорогой, но явно бóльший на размер. Твидовый жилет был застёгнут на все пуговицы, галстук безупречно отглажен и завязан под самое горло. Очевидно, по роду занятий, мистер Чейз хотел казаться солиднее, но этот строгий наряд лишь ещё больше подчёркивал его молодое, почти юное лицо. Исключением были глаза. Несмотря на улыбку, он глядел исподлобья, настороженно и будто бы даже с грустинкой. Так смотрят люди, которым пришлось многое пережить.
— Оу… — Анна посмотрела на груду вещей и только сейчас поняла свою оплошность.