Тысяча свечей

Сменяли друг друга красные охряные дни, малиновые холмы ночью становились багровыми, розовыми и цвета индиго. Они миновали стадо буйволов, которых гнали охотники в десятигаллоновых шляпах для защиты от палящего солнца. Этих животных отправляли в Сингапур на работу, и любопытно, что из Сингапура их сюда и завезли. Они проезжали мимо верблюдов, ослов, стай динго, попугаев гала, грациозных серых журавлей. Теперь ночи до восхода луны становились винно-темными, но Крэг всегда останавливался раньше.
– Два пальца над горизонтом, – учил он Дэйви. – Достаточно для дневного путешествия.
Он держал большую ладонь параллельно горизонту, вытянув два пальца.
– Твоих или моих пальцев, Крэг? – спросил Дэйви.
– Понимаю, что ты имеешь в виду, мальчуган. На этот раз пусть будут твои, и мы остановимся здесь. – Он выбрался из машины и сказал: – Последняя ночная стоянка, народ.
– Что? – Пиппа удивленно обернулась к нему, а Дэйви, оказывается, уже знал, причем немного оставалось, чего этот мальчик не знал о путешествии и этой удивительной стране.
– Завтра, – кивнул Крэг, – «Падающая Звезда».
В эту ночь Пиппа готовила ужин со странным чувством, словно закончилось что-то в ее жизни; только что она перевернула последнюю страницу старой книги.
Дэйви в прекрасном настроении усиленно собирал хворост, предвкушая перемены завтрашнего дня.
Что принесет завтрашний день? Пиппа смотрела на костер, пожирающий сучья намного быстрее обычного, лепила белый пепел… теперь она стала настоящим хлебопеком… приближалось окончание дня. И начало ночи.
Этим вечером она молчала за едой, молчала, когда укладывала спать Дэйви. Она не покидала его даже после слов «Благослови тебя Бог», после того, как посапывание убедило ее, что мальчик спит. Пиппа знала, что оставаться больше незачем, но все равно медлила. В ней пульсировало нечто ранее неведомое. С усилием Пиппа подняла завесу палатки и вышла на воздух.
Крэг сидел вдали от света костра, потому что было тепло и переворачивать тлеющие сучья не требовалось. Она видела его темный силуэт на фоне дерева.
Крэг тоже увидел ее и встал.
– Я жду тебя, – позвал он… и словно под гипнозом Пиппа пошла к нему.
Миг они стояли друг против друга, затем он обнял ее, и она не сопротивлялась.
Их окружало темно-синее небо. Звезды. Серебро луны. Где-то фазан выкрикнул «пасс-пасс», древесный голубь начал свое «двигайся-ближе-дорогая». Он… Крэг… когда-то сказал, что в спальном мешке это было бы трудно.
Но они сейчас не в спальном мешке, а на мягкой земле, и над ними склонилось дерево.
– Спокойной ночи, миссис Крэг, – сказал позже Крэг, залезая в свой спальный мешок в палатке, но она притворилась спящей и не ответила.
Кто я – она теперь знала. Я миссис Крэг, не миссис К.
Я жена Крэга.
Каждый час этого последнего дня вызывал у Пиппы растущее волнение. Она всегда думала о пребывании в «Падающей Звезде» как о чем-то временном, просто ожидании, пока Дэйви…
Но Крэг, державший теперь курс на северо-запад, только что назвал его… домом. Это не так. Только передышка для нее, простая передышка, и все же…
Она смотрела на пустоту вокруг, ошеломительную пустоту, так как чем больше смотришь на нее, тем больше очертаний… и красоты она приобретает, и желала забыть то, что ее вскоре ожидает. Этот мужчина любит мальчугана… вот, она теперь тоже его так называет… и поэтому женился на ней. Только чтобы иметь при себе Дэйви. Ночью… ее щеки вспыхнули… это только часть биологического образа жизни. Жизнь проходит. Люди уходят. Дети. Что, если… Внезапная мысль заставила ее затаить дыхание. О нет, этого не случится, но если вдруг? Она бросила взгляд на сидящего рядом мужчину. Как она подумала о нем? Как о хорошем отце. Что, если…
Когда солнце было прямо над ними, Крэг остановился на ленч. Пока Дэйви изучал гигантскую антиллу, которая также была частью пейзажа, Крэг, вскипятив чайник сухим хворостом так быстро, словно подключил электричество, усмехнулся:
– Успокойся, Пиппа.
– Успокойся? – Она вздрогнула и вопросительно посмотрела на него.
– В «Падающей Звезде» восемь комнат. – Он подбросил еще хвороста. – Пять из них – спальни. Мы… – умышленная пауза, – используем только две.
– Две? – осведомилась она.
– Мальчуган и я в одной, поэтому я буду присматривать за ним, и ты сможешь отдохнуть, другая для тебя. Нет… – когда она хотела возразить, – …знаю, что ты хочешь сказать. Замужество для тебя… останови меня, если привожу неправильные слова… означает больше, чем жизнь, которую ты вела раньше, а к этому ты не готова.
– Крэг, – неловко сказала она. – Я хочу быть справедливой.
– Справедливой? – Он изумленно повторил слово, словно пробуя его на вкус. – Справедливой?
– Крэг, я… я…
– Слушай, Пиппа. – Он глядел на нее снизу, большая ладонь сжимала ветку. – Слушай, девушка, ночь ничего не изменила. Я имею в виду наш договор. Я имею…
– Да, Крэг, что ты имеешь в виду?
– Что это ничего не значит. Теперь успокойся.
Успокоиться. Пиппа отвернулась.
Дэйви прибежал от антилл полный вопросов. Мужчина рассказал ему об их магнетических свойствах, бросая чайные листья в булькающую воду. Затем покрутил чайник.
– Немного для ужина, – огорчился он, – но сегодня вечером будет лучше. Со станции я позвонил миссис Кэссиди.
– Кто такая миссис Кэссиди? – удивилась Пиппа.
– Моя экономка, она еще у моего отца работала. Вот почему тебя нельзя было взять на эту должность, девушка.
– Разве миссис Кэссиди не покажется странным, что мы… Я имею в виду… – Она посмотрела в сторону Дэйви, который все еще разбирался с антиллами.
– У нее есть свои мальчуганы, – сказал Крэг. – И она понимает, что ребенку иногда требуется мужское внимание. Кстати… – Крэг налил три чашки чая, – она живет в собственном коттедже.
– Усадьба, еще и коттедж?
– Практически маленький город. Большинству поселений внутри страны пришлось стать такими. Мы создали собственный мир. Когда ты в сотнях миль от магазина, то заводишь собственный. То же относится к развлечениям. Например, показываешь собственные фильмы.
– Правда, Крэг? – спросил очарованный Дэйви, забыв об антиллах.
– Разумеется. У нас своя церковь, своя больница, все, что есть в обычном городе.
– А врач? – тихо спросила Пиппа. Он понял ее тревогу.
– Нет, постоянного нет, но в любое время может прибыть Л.В.
– Л.В.?
– «Летающий врач». Хотя при необходимости я сам даю лекарства ребятам.
– Детям?
– Да. У мальчугана будет полно юных друзей, Пиппа. – Видя, что она хмурится, Крэг добавил: – Они прекрасные малыши, Дэйви будет счастлив.
– Конечно, – заверила его Пиппа, – но меня беспокоит отсутствие медика. Я хочу сказать, если вдруг… – Она перевела взгляд на Дэйва.
– Тогда к нам придет помощь так же быстро, как и на Юге. Даже быстрее, ведь в небе нет пробок, поэтому Л.В. и Л.С.П.
– Л.СП.? – переспросила Пиппа.
– «Летающая скорая помощь», она доставит пациента в ближайший стационарный госпиталь или, если нужно, в Сидней или Мельбурн. Говорю же, милая, для тревоги нет оснований.
– Понятно, – успокоилась Пиппа.
Во время дневного пути на красной земле и в скалах они замечали вкрапления зелени, и Крэг сказал, что вокруг хлопковая страна.
– Видишь, здесь есть вода, то, что нужно хлопку.
– А у тебя дома?
– Только для скота. Хлопок требует больше.
Он подвел машину поближе к растениям, чтобы она могла разглядеть их. Она нашла цветущие кусты в цвету очень красивыми, почти свадебными.
– Почему нет, ведь здесь невеста? – поддразнил он. – По дороге есть хлопкоочистительная фабрика. Когда-нибудь я возьму тебя туда.
Скоро зелень исчезла, и снова началась красная земля, голые кости камней. Они обогнули гнездо эму, чтобы не потревожить мать. Позднее пришлось объехать священное место, где, как объяснил Крэг, по верованиям аборигенов, бродят предки.
Весь долгий жаркий день Дэйви глядел по сторонам, широко раскрыв глаза.