Люди и чудовища (СИ)

Лишение воды и пищи — медленный способ, но действенный. Особенно учитывая, что чешуя твари, жившая на девушке, хранила ее от любых иных воздействий, обычных или магических. Если бы не заранее поставленное заклятие переноса, нацеленное сразу на эту камеру, неизвестно, удалось ли бы вообще поместить ее сюда…
— Если с Великим Уррием что-то случится, богиня покарает вас, — сказала Нисса тихо. — Как же вы слепы. Великий Уррий — последний шанс нашей страны на спасение.
— Именно, — Керс постарался вложить в этот разговор все свое умение убеждать. Лицедейка, так тщательно подобранная им на роль Ниссы, не справилась, не смогла обмануть тварь. Только настоящая Нисса способна была убедить свое ручное чудовище. — Ты ведь любишь свою родину, свой народ. Помоги нам. И помоги себе. Сияющее Око суров, но справедлив. Помоги — и он не только позволит тебе жить, но и богато одарит.
Нисса отвернулась и долго молчала, глядя в пустоту. Потом вновь посмотрела на него.
— Я не боюсь смерти. А ты, Керс? Ты боишься?
В ее голосе не было угрозы, только вопрос, но тэрэ вздрогнул, вспомнив стражников, погибших или ставших калеками только потому, что пытались связать хозяйку чудовища. Из какого бы вещества не были эти чешуйки на ее теле, но сквозь человеческое тело, сквозь сталь, и даже сквозь магические щиты, они проходили как сквозь масло. К счастью, трехфутовые каменные стены подземелья, зачарованные еще древними тэрэ, оказались неприступными даже для них.
Острая боль пронзила его правую руку чуть ниже локтя, и тут же — будто стальное жало вошло в левое бедро. Керс вскочил на ноги, покачнулся, кувшин упал на пол, покатился, выплескивая воду.
— Ты? Это ты?! Как ты это сделала?!!
— Сделала что? — сквозь спокойствие Ниссы проглянуло удивление. Вроде бы искреннее. Вроде бы.
Керс был рядом, когда одна из чешуй перерубила шею молодого стражника, схватившего Ниссу поперек туловища. Перерубила чище, чем секира самого умелого палача… Если сейчас и Керсу… Но он ведь далеко от Ниссы, он ведь предусмотрительно оставил между ними достаточное расстояние… Да и она должна понимать, что его смерть ей ничего не даст. Правителю нет разницы, одним тэрэ больше, одним меньше…
Подобрав кувшин, Керс попятился к двери и выбил на ней условную дробь. И, едва стражник открыл ему дверь, помчался прочь из подземелья. Вверх, в те покои, которые ему отвели. Там, закрывшись от всех, он проверит себя заклятиями — всеми целительными заклятиями, которые знает. Потому что тэрэ — не обычные люди, тэрэ не болеют… Неужели его настигло проклятие? Или… Или он стал первой жертвой новой эпидемии, такой же как Синяя Чума, от которой не спасает даже Дар? Даже при малейшем подозрении на такое целители правителя не станут церемониться. Его изолируют, убьют, тело сожгут. Рисковать никто не станет…
Едва Керс закрыл за собой дверь, боль вернулась. В этот раз — в спине. Будто туда воткнулись раскаленные ножи и поворачивались, поворачивались, поворачивались. Потом боль переместилась на руки, растеклась по коже. Стискивая зубы, чтобы не закричать в голос, тэрэ уставился на руки — и в этот раз увидел. Десятки крохотных, как муравьи, почти бесцветных осколков чего-то полупрозрачного ползли по его коже — впивались в нее и погружались под нее…
Керс потянулся стряхнуть их — и внезапно понял, что не может. Тело больше ему не подчинялось.
Часть 2 Глава 9
Молчанию Прежнего шел десятый день. Словно бы и не жил в голове Арона его темный двойник.
Чем он занимался? Каким образом собирался вернуть себе тело? И было ли это вообще возможно? Арон бы очень хотел верить, что нет, что проигрыш Прежнего в храме Триады был окончательным.
Но.
Но…
Но Прежний был им самим, а себя Арон знал — он никогда не сдавался. Значит, и Прежний не сдастся. Будет искать путь к возвращению. А если такого пути не существует — будет изобретать собственный. И пытаться — вновь и вновь…
— … давай, Рик, ты еще ничего не рассказывал. Сам же говорил, что у первого мастера только и делал, что переписывал старые фолианты. Неужели там не было ничего интересного?
Арон, вырванный из размышлений, обернулся на голос Кирка, ехавшего немного позади рядом с Рикардом.
— Но в этих фолиантах не было ничего о времени Хаоса! — отказывался мальчишка. — Даже заклинаний интересных не было. Просто хроники. Об эпохе восьми княжеств, о Каире Солнечном, о Змее Разрушителе, о Вассаре Серой Ведьме, об этом, как его звали, о безумном Светлом маге, который хотел утопить архипелаг Кашимы…
— Айгош Торим, — вмешался Истен, — так звали того Светлого мага. И он не был безумен! Он был Великим Магом! Только предательство тех, кому он доверился, помешало ему выполнить задуманное.
— Если бы он выполнил задуманное, то поднятая им волна смыла бы не только пиратские гавани, но и наши прибрежные города. Только безумец мог решиться на такое! — возмутился Бракас. После недавнего происшествия с иллюзорным монстром он перестал уезжать вперед отряда. И хмуриться на каждую ерунду он тоже перестал — просто теперь он хмурился не переставая.
Арон, усмехнувшись, отвернулся от наемников, заспоривших о делах двухсотлетней давности. Его куда больше волновали дела нынешние — и Прежний, явно что-то задумавший. Вот только Прежний, в отличие от Айгоша Торима, не был ни безумцем, ни человеком, способным на излишнюю доверчивость — что, в некоторых ситуациях, одно и то же.
*****
Дорога ровно ложилась под копыта коня, интересных разговоров больше никто не вел, и Истен просто бездумно смотрел по сторонам, пока взгляд его не остановился на нескольких точках, висящих над горизонтом. Растущих точек.
Истен бездумно наблюдал за их приближением, пока вдруг не осознал, что увеличиваются они слишком быстро и выглядят слишком крупными для…
— Это ведь не птицы, нет? Господин Тонгил, вон там! — мажонок тоже оказался глазастым. Через мгновение весь отряд смотрел в небо.
— Ты чувствуешь опасность, Тибор? — Бракас остановил своего коня рядом с Темным.
Тонгил смотрел вверх с таким выражением на лице, будто пытался что-то вспомнить, но не мог.
— Опасность — нет, — сказал он медленно, подразумевая: что-то другое он явно ощущал.
— Они всегда пролетают здесь осенью, — подал голос Кирк. — Не обращайте внимания. Люди им не интересны.
— Кому — им? — Бракас подозрительно прищурился.
— Дочерям Многоликого. Перед началом зимних бурь они покидают Великую Степь, переселяются на острова…
— А ты откуда знаешь? — перебил его Бракас. — В этой местности живут только Вольные, нормальные люди сюда не суются.
Кирк пожал плечами.
— Ну знаю и знаю. Какая тебе разница, откуда?
Черные точки тем временем приблизились.
В несколько раз крупнее, чем самые большие орлы, Дочери Многоликого летели низко. Истен видел их вытянутые чешуйчатые тела с длинными змеиными хвостами, огромные кожистые крылья и головы, напоминающие морды рептилий. Подходящая внешность для детей Жестокого Бога.
— Как будто чего-то не хватает, — Темный задумчиво провожал взглядом удаляющихся существ, выстроившихся неровным клином.
— Их только восемь, — сказал Кирк, — должно быть девять. Странно.
Бракас взглянул на Кирка искоса, но в этот раз ничего не сказал. А Истен подумал, что для простого наемника Кирк действительно знает слишком много. Мало кому удавалось побывать на территории, которую Вольные считали своей, и вернуться живым. Если только эти кто-то не были Темными магами, их слугами или жрецами неблагих богов…
Часть 2 Глава 10
Альмар сидел у костра и почти неотрывно смотрел на пламя. После того, как они нашли останки бесов, прошло три дня. Желание творить магию вернулось на второй, а на третьей переросло в гложущий голод. Только при виде огня становилось легче. Вот он и смотрел, а иногда протягивал ладонь, касаясь пальцами алых язычков, чувствуя их приятный жар.
При господине Митриле Альмар не решался так делать, но сейчас полуэльф уехал на разведку, оставив его одного, и можно было играть с языками пламени, а еще — брать раскаленные угли на ладонь, наблюдая за алыми бликами, дуть на них, не позволять погаснуть, возвращать их в огонь и брать другие.