Грех (СИ)

— Будь сильным. Ты со всем справишься… И Энди… Кто-то должен будет начать всё, ты же понимаешь? И тот, кто это сделает, не сможет отсидеться в бункере… — Роан понизил голос и взял личико Рута в свои большие ладони. — После… о тебе нет ни единой записи. Возможно, ты погиб, ведь от этого места ничего не осталось сразу же, но… машины времени уже тогда были изобретены. Новейшие секретные разработки, но тебе о них должно быть известно. Энди, я буду ждать тебя. Возвращайся ко мне…
— Господин, четырнадцатая минута!
Мужчина больше не медлил. Он впился страстным поцелуем в полу раскрывшиеся губки Рута, а после отпустил от себя, наблюдая за его спешкой. Дэвид уже удобно устроился внутри и при виде Энди лишь промолчал, прижимая к себе. Снаружи послышался голос, что вёл отсчёт, а тело ощутило уже знакомую сонливость. Кажется, всё получалось.
«… Сорок девять, пятьдесят, пятьдесят один… пятьдесят девять!»
Дальше Дэвид уже ничего не слышал. Когда глаза вновь открылись, он лежал на спине, а подросток на его груди то ли сопел, то ли всхлипывал, а возможно и то, и другое сразу. Шериф был не дурак. Он прекрасно видел, какие чувства возникли между этими двумя. И слышал последнюю просьбу своего далёкого правнука. Было понятно, что сердце мальчишки разбито, но странно было то, что сам Максвелл его жалел. Нет, он не был уж совсем бездушной глыбой льда, но подобные вещи никогда не вызывали отклика в его душе. Но не сейчас.
Мужчина обнял парня и позволил ему дать волю чувствам. Почему-то была твёрдая уверенность в том, что они вернулись. Если ничего не вышло — Роан уже был бы внутри. Если они не в своём времени — то лучше пока и не знать об этом.
К тому моменту, когда Энди полностью утих и даже немного задремал, мужчина осторожно уложил его рядом, а сам выглянул наружу. Никакой воды или гигантской анаконды. Только лес, птицы и осенняя прохлада. Они дома.
***
Следующие дни были похожи на часы «после шторма». Они пришли к осознанию того, что отсутствовали всего один день. Впереди были ещё почти две недели отпуска Дэвида. Мужчина решил не досиживать здесь до конца. Желание увидеть сына в кой-то веке пересилило ненависть к его матери. Да и Энди был бы рад увидеть свой родной дом. Хотя, сейчас ему было намного лучше здесь.
Максвелл не стал сразу увозить парня, позволяя ему до конца всё осознать, принять, прийти в себя. Отдых на природе был лучше, чем мать-сутенёр. Так считал Дэвид. И теперь он отвечал за светловолосого полностью. Почему? Мужчина сам не знал. Это путешествие не изменило его, как человека, но отношение к Энди стало иным. Может сыграло роль то, что он в будущем будет другом Максвеллу-младшему. А может то, что другой Максвелл готов был на всё ради Рута. А возможно они просто сблизились благодаря этим приключениям. В любом случае, Дэвид старался откормить Энди, отвлечь на природу, но и в то же время позволить побыть одному.
Но время шло. Нужно было возвращаться. Загрузив машину вещами, они отправились домой. Дорога была длинной и прошла в полном молчании. Даже музыка немного раздражала.
— Если с матерью станет жить тяжело — скажи. Переедешь ко мне или снимем тебе жильё. Можно даже в общежитии что-то выбить… Мэр мне давно должен, он всё оформит…
Дэвид остановил машину у дома Энди и теперь серьёзно смотрел на подростка. Они договорились о встрече на следующей неделе, на старом месте, но шерифу казалось чем-то неправильным теперь позволять возвращаться парню в этот дом. Но навязывать свою волю он не стал, уезжая сразу же, стоило Руту скрыться за входной дверью.
Как ни странно, им нужно было теперь адаптироваться к миру, что всегда был их домом. Пересмотреть свою жизнь и цели, успехи и поражения, подготовиться к обозримому будущему, взять себя в руки и принять бой за лучшую жизнь… Но сначала — отдохнуть.