Грех (СИ)
Подростку пришлось хорошенько потрудиться, чтобы шериф возбудился. К тому моменту он уже успел выпить своё пиво и полностью расслабиться. Хотя Энди работал ротиком долго и изрядно подустал, тот, кажется, кончать вообще не собирался, из-за чего действо тянулось невыносимо долго. И только проглотив все до последней капли и оттерев рот, юноша облегченно вздохнул. Дэвид вернул хозяйство в штаны и приказал пацану принести ещё пива из холодильника.
Глядя на Максвелла сейчас, невозможно было поверить, что он был таким жестоким и что он вообще способен кого-то обидеть, кто ни в чем не виноват. С другой стороны, Энди провинился, и не будь у шерифа своих людей и надежного тыла, — он бы сейчас не пиво попивал после оргазма, а сидел в оранжевой форме.
— Хэнк сказал к тебе всю неделю захаживали. Там хоть что-то зажило?
— Не очень, печет еще, — сознался Рут, с удовольствием поднимаясь с колен и разминая мышцы.
За эту неделю он «натер» не только задницу, но и колени. Вообще, было не привыкать, но после бурной ночи с шерифом стало как-то тяжко. У него ведь совершенно не было отдыха. Этого понятия в их семье просто не существовало. Юноша всегда должен быть готов принимать клиентов и вести себя максимально услужливо, чтобы в доме водились деньги. По правде говоря, только этот доход и держал их на плаву. Мать работать не спешила, прекрасно чувствуя себя в роли свободной женщины и эдакой сводницы. А мнение Энди ее ничуть не волновало. Как и то, что он мог валиться с ног, проебывать учебу или попросту нуждаться в лечении. Пацан хоть забеременеть не мог, это же такой плюс. Так что и работал на износ.
— Можно сегодня не трахаться? — блондин впервые взглянул на шерифа почти умоляюще. — Я лучше тебе еще раз отсосу, а то так и будет кровить же… А долбить в мясо никому не нравится. — Парень шмыгнул носом и неловко помялся с ноги на ногу, ожидая решения мужчины.
— Мне нравится, — серьезно ответил мужчина, встречаясь со взглядом парня. Он словно издевался над ним на каждом шагу, с каждым словом. Пару минут внимательно рассматривал блондина, наблюдал за меняющейся мимикой. У этого ребенка все было на лице написано. Но после Дэвид усмехнулся, открыл новую банку пива и посмотрел на небольшой телек, что показывал странное шоу. — Не волнуйся. Я добр к своим шлюшкам. Так что позволю тебе зализать ранки. Скажи, какие у тебя отношения с матерью? Ты её любишь? — Коп похлопал ладонью по дивану, приглашая пацана присесть к нему, и уменьшил звук в технике. Видимо, ему хотелось поговорить, и у Энди выбора не было. Если он и правда не желал себе новое фото со стулом в заднице.
Что за парад невиданной щедрости устроил Дэвид, юноша не знал, но решил воспользоваться шансом и отдохнуть хотя бы один вечерок. Хотя от его любознательности и внезапному желанию общаться удивлялся уже сильнее.
— Кхм, — Энди присел рядом, тратя пару минут, чтобы найти удобное положение и чувствовать как можно меньше дискомфорта. — Да никакие у нас отношения, я — товар, она — торговец. Как я могу ее любить?
На самом деле, Рут первый раз говорил с кем-то на эту тему. Не только о том, чем ему приходилось заниматься, а в целом о жизни. И даже о матери. Ее он вообще никогда и не с кем не обсуждал. Тем более в негативном свете, как того давно требовала его душа.
— Хэнк говорит, что все деньги идут ей на руки, поэтому ты пошел торговать собой на улицу. Это так? Не дают на карманные расходы?
— Ну хоть в чем-то Хэнк не спиздел, — хмыкнул юноша и тут же притих. — Да, она лично получает деньги на руки, и я их даже не вижу. Говорит, все идет на оплату счетов. Но я-то знаю, что она покупает себе шмотки и косметику. Будто это, блять, может спасти ее увядающую молодость… — Энди хрипло рассмеялся, и в этом звуке было больше горечи, чем настоящего веселья. — Почему тебя это вообще интересует?..
— Проверяю, будут ли тебя искать, если исчезнешь, — и снова серьезный тон без единой доли шутки. Дэвид был умелым шерифом, и понять о его намерениях, казалось, невозможным. В этот раз он комментировать свои слова не стал, переключаясь на школу парня, после на его отца. Стандартные вопросы в духе «кто он и где». От такого душного допроса Энди ощущал себя максимально неуютно и скованно. Дерзить больше он не решался, четко и по делу отвечая на каждый вопрос. А получив ответы, Дэвид вручил пацану пару долларов и начал одеваться. — Я позвоню. И помни, те прекрасные фотографии согревают мне душу… — ехидно рассмеявшись, шериф уехал, оставляя после себя с десяток вопросов. И, казалось бы, вечер прошел хорошо и спокойно, вот только стоило парню вернуться домой, как его ждал сюрприз.
Дверь едва держалась на петле, внутри всё было перевернуто и сломано, а мать Энди валялась на полу в самом плачевном виде. Её избили и изнасиловали. И, судя по всему, не один раз. Посиневшая кожа, ссадины и распухшее лицо, покрытое спермой и кровью. Она едва могла говорить, не могла даже встать сама и уж тем более не могла вызвать скорую. Телефон был сломан, провод перерезан, а соседи ничего не видели и не слышали.
— Какого хуя… — пройдя сквозь выбитую дверь, Рут охуевал с каждой минутой все больше и больше. И пик этого состояния пришелся на момент нахождения матери. — Что они с тобой сделали…
Женщина только хрипела и болезненно стонала, чудом оставаясь в сознании. А юноша отчетливо осознал — это предупреждение. Дэвид крепко за него взялся и ни за что теперь не отпустит свою новую игрушку, пока не возьмет от нее все. Блондина затрясло всем телом от животного страха и паники, выбивая его из колеи на несколько минут. После он кое-как собрался с силами и потащил мать на диван. Устроив ее там, парень потратил несколько часов на то, чтобы найти для нее помощь. И в итоге она загремела в больницу на множество дней. На это ушли почти все их сбережения, которые хранились в ящике на кухне. Сам же Энди остался без средств существования в разъебанном доме, с ужасом ожидая следующей встречи с шерифом. Совершенно потерянный и незнающий, как ему выбираться.
***
— Зачем ты так с ней? — в третий раз Рут пришел чуть раньше. И долго торчал в другой стороне от мужчины, задумчиво сжимая в руках свою одежду. — Она не святая, конечно, но это… блять…. — Он вздохнул и повернулся к Максвеллу лицом. На нем была смесь страха и непонимания. — Я и так уже в твоих лапах, чего тебе еще надо? Или хотел запугать меня сильнее? Так я, бля, уже стремаюсь по самое не хочу. Ты… ты самый страшный человек, которого я знаю.
Мужчина лишь улыбался на слова парня, снимая привычными движениями рубашку и аккуратно её вешая. После вальяжно подошел к Энди и прижал к стене, касаясь одной рукой его щеки и обжигая ушко дыханием. Энди ахнул, оказавшись прижатым к стене. Вмиг стало жарко, а внутренности скрутило в тугой клубок где-то внизу живота. Мужчина игрался им, как хотел, и, кажется, действительно ждал полного подчинения. Но парня от одной мысли о том, чтобы ползать у мудака в ногах и о чем-то умолять, трясло. Хотя с каждым разом он все больше увязал в этом, как в болоте, зная цену страха и неповиновения. В такие моменты, как сейчас, он чувствовал себя маленьким и уязвимым. Почти не человеком, а так… игрушкой для утех. Хотя, кого он обманывал? Он давно уже ею являлся, просто старался это отрицать.
— Я только начал… Но надо же, как в тебе проснулись чувства к матери. Вспомнил, что ты её сын? — Дэвид забрался свободной рукой под одежду подростка, сжимая ощутимо его сосок, а коленом раздвигая ноги и прижимаясь плотнее. Он не трахал его две недели. И неделю к нему никто не прикасался, пока родительница валялась в больнице. — Из-за этой бляди мне пришлось столько ждать… Да и к тому же, она торговала моей сучкой, в моем городе… Такое никому не позволительно. Кажется, её предупредили, нет? Еще раз замутит бизнес здесь, и её сынок найдет холодный труп. — Ладонь, греющая лицо парня, резко отпустила сильную пощечину, а Дэвид продолжил раздеваться дальше. — Я не слышу слов благодарности, — сев на кровать, он провел рукой по сонной плоти, возбуждая её, — не вижу, чтобы ты стремился быть хорошим мальчиком.