Самая главная злодейка (СИ)

И брался все чаще за дела опасные и безнадежные: караван купцов
через весь Тарнасс провести или группу незадачливых
путешественников из западни Скалистых гор вызволить, а то и убить
кого-то особо тщательно охраняемого. И всегда, когда убивать
приходилось, выбирал мужчин, с заказами на женщин и детей не
связывался. Принцип у него такой был, еще с войны остался.
74
Он бы и сейчас своим принципам не изменил, если бы в
деревню свою родную не решил наведаться. Не было там уже ничего,
война все пожрала: родителей и дом, одно пепелище осталось. А тут
вдруг потянуло что-то.
Думал — посмотрит, о прошлом погорюет и уедет, но на
счастье или на беду, на простой, припорошенной снегом дороге
встретилась ему девица. Ладненькая, красивая, глаза большущие, а
уж бойкая какая. Он как увидал ее, так глаз оторвать уже не смог.
Акулина — старосты местного дочка.
Торек разговаривать долго с девицей не стал, сразу к ее отцу
отправился. А тот и заявил, что пока выкуп за дочку не получит, а
Торек дом справный не построит, не отдаст дочь за человека без кола
и двора.
Жизнь наемника сбережения хранить не учит. Мало ли когда
смерть настигнуть может, вот и Торек никогда ничего не копил.
Спускал гонорары с приятелями в тавернах, на продажных женщин и
оружие. Так и получилось, что когда остепениться захотел, да
жениться на дочке старосты, предложить ее отцу было нечего.
Пришлось Тореку в гильдию ехать, пообещал ведь Акулине, да
отцу ее, что богатым вернется и наказал, чтобы ждала его, коли люб.
Вот так и случилось, что ради своей мечты принципами пришлось
поступиться. Может, и сожалел Торек о согласии своем, да только не
поправить ничего. Задаток получен и уже отправлен старосте, как
выкуп, а на оставшуюся сумму гонорара он дом построит, большой и
непременно из дерева, как у родителей был.
Одно примиряло Торека с совестью — девчонка умрет быстро и
безболезненно. Есть в гильдии наемники, которые с жертвами своими
забавляться любят, да истязать подолгу. А он сделает все быстро,
девочка как бы уснет. Ведь было бы хуже, если бы другой кто взялся.
Главное, чтобы заказчик не подвел и с информацией не обманул, а то
он уже несколько часов ждет, наблюдает за внутренним двором
школы их магической, а ничего не происходит. Только маги ходят
все по двору, ворота какие-то устанавливают. Но Торек подождет, он
умеет ждать, терпение — это первое, чему война учит. Без терпения
ведь на войне никак. Чуть поспешишь и смерть, за спиной ходящая,
настигнет. Вот и он спешить не будет.
Заказчик не обманул, прибыли делегаты, много, он издалека с
крыши ближайшего к школьному двору здания наблюдал, ведь
внутрь академии так просто не попадешь, для этого магией обладать
надо и разрешение специальное иметь, а у Торека ни того, ни
75
другого. Только карта с маршрутом, по которому нужная полукровка
во дворец поедет. В карете поедет, с сопровождением.
Приблизиться к объекту здесь — смерти подобно, а вот на
городских улицах всякое может случиться: лошади понести, колесо
отвалиться, или народ загулявший путь перегородить. Торек на
случай не рассчитывал, у него свой план был, поистратиться немного
пришлось, но заказчик щедрый попался, обещал все расходы
возместить. Ведь обещания выполнять надо, а то кто знает, вдруг
исполнитель обидится и уже не за юной полукровкой придет, а за
самим заказчиком.
Солнечный луч привлек внимание Торека. У принца этого уж
больно цепь длинная, да бляха на ней блестючая на шее висела.
Ушел, нос задрал, на девчонку и не взглянул даже, та ему вслед
посмотрела, а у самой слезы в глазах стоят. Обиделась. Видать люб
ей этот принц. Тьфу, дура, девка! Нет бы, глянула на паренька с
красными паклями, вон как на нее глядит, все зенки высмотрел, а она
на спину принца ихнего никак не наглядится.
Долго она во дворе не стояла, дэйв к ней вышел, длинный, как
каланча, сияющий весь, подхватил девчонку, закружил, затискал всю,
словно дочь его родная. Да так закружил, что шапка, лицо и волосы
девичьи скрывающая, чуть с нее не упала. Удержала, рассмеялась,
дэйва этого в щеку поцеловала. Так они и ушли вглубь здания в
обнимку. Вернулись не скоро. Торек даже подустал немного, видать,
стареть начал. А уж когда вернулась полукровка, он каждую мелочь
подметил, что переодеться успела не в костюм, а в платье, шапку
свою сняла, да почему-то на другую полукровку надела. Две их
теперь было, только он знал, что ему блондинка нужна, та, у которой
волосы колечками завиваются, а у другой медовые, прямо как у
Акулины. Красивые, глаз не отвести.
Он проследил, как девицы в карету сели, а с ними дэйв,
большой, грозный, морда опасная, все по сторонам озирался, уж не
его ли высматривая? В другую четыре дэйвы забрались — одна
постарше, строгая такая, суровая, а три другие молоденькие совсем,
красивые, на тонкие рябинки похожие. Их полукровка сопровождал,
постарше да поопытней, и принц. Но этот в карету не полез, на
лошадь взобрался и рядом поехал.
Торек медлить не стал, поднялся, перебрался с одной крыши на
другую и побежал. Времени у него было в обрез, а успеть надо было
многое. Вот он и торопился, перепрыгивая с крыши на крышу. Благо,
дома в центре, как грибы, рядышком строились, а вот ближе к дворцу
76
расстояния все увеличивались.
Торек
спустился,
дворами
побежал и вышел, аккурат, к тому самому месту, где все случиться
должно.
Осмотрелся, увидел процессию нужную впереди, пропустил,
скрывшись в полутьме переулка, а когда кареты достигли
перекрестка, наперерез им выехали два старых экипажа и
столкнулись прямо перед процессией. Народ, по главной улице
гуляющий, в сторону шарахнулся, шум поднялся, гвалт, суета,
колонна остановилась, охрана бросилась на помощь, и принц
проскакал вперед, чтобы выяснить причину остановки, даже
охранник этот, большой да суровый из кареты полукровок наружу
вылез. А Тореку только этого и надо было. Не зря он поистратился на
двух пьянчуг-кучеров со старыми экипажами. Как надо сработали,
внимание отвлекли, а ему всего то и осталось — подобраться
поближе, выманить ту, беленькую полукровку наружу, а там его
ножичек сработает без шума и безболезненно, через спину, прямо в
сердце.
А вот и еще одно нанятое лицо появилось — девчушка мелкая к
карете бросилась, упала у самых колес, полукровки и не усидели,
темненькая вышла, за ней беленькая, попытались поднять девчушку в
испачканном в грязи белом пальтишке. Зима в Эссире нынче
слякотная. Тут-то Торек и решился. Считанные секунды всего у него
и были, зажать в руке клинок, подобраться поближе, сделать вид, что
тоже хочет помочь и…
Не успел Торек. Ничего не успел, даже шага сделать. Наемников
учили наблюдать, всегда быть начеку, видеть опасность и чуять ее
издалека, но бывает так, что, сосредоточившись на деле, перестаешь
замечать зуд под лопатками, когда кажется, что кто-то за тобой
наблюдает, когда чувствуешь кожей опасность. Слишком хотел он,
чтобы прошло все гладко, мечта манила, застила глаза, а вот шип,
входящий в спину Торек почувствовал, но не успел даже вскрикнуть