Самая главная злодейка (СИ)

сказала:
— Мне всегда плохо, Касси. И хватит уже уходить от темы.
Рассказывай. Тебе кто-то понравился из наших гостей? Неужели ты
влюбилась?
— Это не для меня, — еще больше покраснела девушка. — Отец
попросил.
— Попросил? — дернула бровью принцесса. Уж она-то знала,
что Питер Камден никогда не просит — он приказывает. — Зачем
ему это? Облачать тебя в подобный наряд?
Теперь Касс опустила взгляд и съежилась как-то, став еще
меньше своих метра пятидесяти пяти. Самире даже не надо было
использовать дар, чтобы догадаться:
— Он все-таки не отказался от идеи выдать тебя замуж. За кого
на этот раз?
— Я не знаю. Нас представят на балу, — со слезами в голосе
ответила девушка, но в глазах слез не было, она давно уже научилась
контролировать их и прекрасно знала, что отец слез не любит, ни ее,
ни маминых.
— Перестань волноваться, я не позволю твоему чокнутому
папаше выдать тебя замуж против воли.
— Не говори так о нем, — строго проговорила Кассандра. — Он
не злой, просто…
— Да-да, знаем мы старую песенку. Папочка не злой, он просто
сволочь, — фыркнула Сэм, не заметив, как задели подругу ее злые
слова. Но ведь это была правда, которую не скрыть ни от людей, ни
от себя. И Касс это знала. Каждый день видела в зеркале. У людей
полукровки не рождаются, маги могут, но не полукровки. Наверное,
именно поэтому она не могла обижаться на отца, винила себя в том,
что он, они оба с мамой так несчастны.
Конечно, Касс хотела знать кто он — ее настоящий отец? Но
боялась спрашивать его имя. Ведь слухи ходили разные, одна
поразительней другой. Кто-то был убежден, что она дочь самого
короля, кто-то намекал на принца Дэйтона, а некоторые вспоминали
давнюю влюбленность леди Джулии в бывшую Тень короля —
виконта Кради.
— Ты несправедлива к нему, — уверенно заявила Касс, встав на
сторону отца.
— Любить надо тех, кто отвечает тебе взаимностью, — ответила
Самира.
— Тогда, может, и ты своему совету последуешь? —
огрызнулась девушка в ответ.
— Котенок вспомнил, что у него есть коготки? — хмыкнула
Сэм, ничуть не обидевшись. Но правда, если признаться, задела за
живое. Вот бы еще Касси также научилась давать отпор своему
бездушному папаше, который наверняка затеял всю эту историю с
платьем только для того, чтобы побольнее ударить жену и дочь. И
она нисколько не удивится, если в мужья ей выберут самого
отвратительного человека из всех возможных. Какой-нибудь старик,
или запойный пьяница, или жестокий самодур. Вариантов масса,
впрочем, Сэм не шутила, когда заверяла, что не позволит ни одному
из этих планов осуществиться. Она искренне любила Касс и могла
позволить себе иногда побыть хорошей. Надо же совесть задобрить,
ведь даже у злодеев, как оказалось, она есть.
— Прости, — повинилась подруга, а Самира покачала головой
от досады.
— Не извиняйся, если ты права. И я не стану извиняться за
правду.
— Он просто глубоко несчастный человек.
— А ты нет? А твоя мать?
— Мама говорит…
— Да, твоя мама мученица. Богиня, да полстраны своим мужьям
изменяют и детей рожают от соседа, но никто же так не убивается, не
жертвует собой.
— Не говори так о моей маме! — разозлилась Касс, заставив
Сэм на этот раз прикусить язык.
— Прости, — с трудом выдавила она из себя, потому что не
умела извиняться, ни когда была права, ни когда ошибалась. Но
подруга это знала и понимающе улыбнулась в ответ. — Не
зазнавайся.
— Как я могу, — хихикнула Касси. — И кстати, если мы все же
хотим попасть на бал, нам следует поторопиться. Тем более что это
последний бал перед приездом гостей из Илларии.
— Ох, даже не напоминай мне об этом, — фыркнула принцесса
и машинально почесала старый шрам на тыльной стороне ладони.
«Подарочек» от Огненной принцессы Алатеи, илларской выскочки и
задаваки, которую Сэм всю жизнь терпеть не могла.
Когда-то мерзавка применила к ней свой дар, сожгла платье и
кожу, заставив испытать несколько очень болезненных часов, и
принцесса просто жаждала отплатить ей той же монетой. Да, ее дар
не может причинить физическую боль, но если узнать грязные
секреты ненавистной принцесски, да еще правильно ими
воспользоваться, тогда Огненная дрянь тысячу раз пожалеет, что
вообще решилась приехать в Арвитан. Тем более, если она останется
без подруги…
— Ты слишком предвзята к ним, Сэм.
— Ты так думаешь? — хмыкнула принцесса.
— Я уверена, если мы узнаем их поближе, то обязательно
подружимся.
— Пока они не ударят тебя в спину. Ты — добрая душа, во всех
хочешь видеть хорошее, но когда-нибудь это может заставить тебя
страдать.
— Я вижу хорошее в тебе, — с намеком сказала Кассандра.
— А может зря? Может, я чудовище?
— Это не правда! Ты просто запуталась. Ты веришь, что
любишь Дэя, но он не твоя судьба, Сэм.
— Да, а кто же тогда моя судьба? Может, маркиз Франц
Ардонский?
— Нет, не он, но я чувствую, что твоя любовь придет и совсем
скоро.
Вот, еще одна полукровка с даром, замешанным на чувствах. И
если Сэм ощущала их все, то Касс видела только любовь, настоящую
или когда-нибудь возможную. Правда, не все в это верили. А Самира
просто предпочитала отмахиваться или отшучиваться, как сейчас.
— Ты и ко мне подключила свой глупый дар?
— Он не глупый. И я знаю, что очень скоро ты его встретишь.
— А ты-то сама свою любовь видишь, предсказательница?
— Вижу, — твердо и уверенно ответила девушка. — У него
обожженное лицо.
— Фу, твоя любовь какой-то обгоревший урод?
— Он не урод, и не смей больше так говорить! — разгневалась
Касс, а Сэм снова пришлось прикусить язык и опять практиковаться в
извинениях.
«Что-то часто я стала извиняться» — отстраненно подумала она,
поправляя перчатки перед входом в зал. Касс стояла рядом, уже
оттаявшая, но опять волнующаяся из-за всяких пустяков.
— Перестань трястись, ты чудесно выглядишь, — заявила
принцесса и взяла ее за руку. — Никаких страхов сегодня.
— Твои родители не обрадуются нашему опозданию.
— Мои родители ничего не скажут. Им наплевать, — как-то
слишком безумно и горько рассмеялась она. Видимо, алкоголь не до
конца притупил дар. Всегда, когда Самира так замыкалась, ничего
хорошего от нее ждать не приходилось. И Касс искренне пожалела,
что здесь сейчас не было принца Дэйтона. Он всегда умел ее
остановить или уберечь от глупостей, а Касс, увы, не умела никому
по-настоящему противостоять, даже любимой подруге.
— Неужели ты не знала? Они не ждут от меня иного поведения
кроме этого. Так зачем же их разочаровывать?
— Ты не права…
— Ох, побеспокойся лучше о своем чокнутом семействе, —
резко осадила ее Сэм, но Касс не обиделась. Она знала, что сейчас
перед ней была не настоящая принцесса Самира, а маска, очень
реалистичная, удобная, привычная всем, но всего лишь маска. А
настоящая Сэм, вот она — в ободряющей руке, в своей безумной,
искренней и преданной любви к Дэю, даже в боли, которую
испытывает от невозможности поговорить с родителями по душам. И
Касс знала, что когда-нибудь ей больше не нужна будет эта маска,
люди увидят ее настоящую и искренне полюбят точно так же, как
любит она. Тогда, быть может, и сама Сэм сможет себя полюбить.
***
Мое утро началось с душа, горячего, обжигающего и
освежающего душа. Для того, кто не спал всю ночь это именно то,
что лекарь прописал. Я взбодрилась, отмылась от ночного бденья и
приобрела решимость для начала новой жизни, план которой я всю