Карт-Бланш для Синей Бороды (СИ)

Он достал из поясного кошелька золотой и бросил на прилавок. Золотой кружок прокатился до кувшина со сливками, стукнулся об него и зазвенел, закружившись на месте. Мы с господином Маффино смотрели на танец монеты, как завороженные.
Золотой! Целый золотой!
Три месяца моей работы в лавке!
Хозяин сразу переменился и больше не настаивал, чтобы посетитель уходил. Вытирая руки фартуком, он так и заюлил вокруг мужчины в плаще, а посетитель тем временем сбросил капюшон и встряхнул тяжелой гривой длинных черных волос.
По виду он был сущий дикарь — косматый, нечесаный, черный, как ворон. Только надо лбом виднелась седая прядка. Черные усы, черная короткая борода — все это показалось мне чудовищной неопрятностью. Если разбрасываешься золотом за лакомства, то уж мог бы сходить к цирюльнику и избавиться от растительности на лице. Это некрасиво! Так ходят только варвары!
— Что предпочитаете, мой господин? — спрашивал Маффино. Уж его-то не привел в замешательство вид клиента. Коль скоро он расплатился золотом, то может быть хоть косматым, хоть горбатым. — У нас есть замечательные леденцы — из лакрицы, мятные, с добавлением аниса…
— Мне нужно что-нибудь для молодой леди, — перебил его мужчина. — Говорят, ты отлично делаешь шоколадные конфеты.
— Это вы по адресу! — обрадовался Маффино. — Лучшие шоколадные конфеты — только в моей лавке! Скажите, куда доставить, и к обеду…
— Я хочу забрать их сейчас же. Мне некогда ждать.
— Но господин… — в голосе торговца послышалась самая настоящая паника.
До этого я лишь разглядывала гостя через стекло витрины, не вмешиваясь в разговор. Лицо мужчины нельзя было назвать приятным. Резкие черты лица казались высеченными из камня, а угрюмое выражение еще более усиливало впечатление варварства, дикости. Не спасали даже столичный выговор и высокий лоб — признак аристократизма. Посетитель был мне незнаком, а ведь я знала всех жителей нашего города. Приезжий, возможно, из столицы. Богат. Королевский гонец? Гость на праздник леди Пьюбери?
— Шоколадные конфеты очень дороги, господин, — сказала я, не выходя из-за прилавка. — Мы делаем их только на заказ. Чтобы приготовить шоколадные конфеты, потребуется около двух часов. Мы не сможем обслужить вас мгновенно.
Мужчина, до этого смотревший на Маффино, вскинул голову.
Через стекло наши взгляды встретились. Я не разобрала, какого цвета были его глаза, но они показались мне черными, как ночь. И такими же холодными. Невольно я вздрогнула, почувствовав не только взгляд незнакомца, но и его тяжелую, черную волю. Он порабощал одним лишь своим присутствием. И когда вот сейчас он смотрел на меня, то казался хищником, заприметившим жертву.
— Кто это? — спросил он у Мафино. — Твоя дочь?
— Нет, господин, — заблеял тот, кланяясь и показывая мне кулак за спиной. — Девушка на службе. Прекрасно делает шоколадные конфеты, если ваша милость соизволит подождать полчаса…
— Два часа, — повторила я твердо. — Потому что нам еще надо поставить в печь бриоши, иначе тесто перестоит.
— Я заплачу за испорченное тесто, — сказал незнакомец, доставая второй золотой, при виде которого у нас с хозяином перехватило дух. — Бросай все и через полчаса конфеты должны быть готовы.
Он по-хозяйски сел на скамью у стены и вытянул длинные ноги в тяжелых сапогах. Сапоги были, между прочим, из лучшей кожи, прошитые двойным швом.
— Конечно, господин! — хозяин кланялся так часто, что оставалось удивляться, как голова у него не отвалилась. — Пока готовятся конфеты, не желаете ли чашечку горячего шоколада? Я в пять минут приготовлю…
— Нет! — сказала я. — Мы не можем погубить столько теста. Губить хлеб грешно, и наши постоянные покупатели привыкли начинать день с горячих бриошей. Наша лавка славится тем, что мы никогда не обманываем клиентов. Два часа, господин, и конфеты будут у вас. Я обещаю сделать их такими, что ваша леди, которой вы хотите сделать столь щедрый подарок, придет в восторг. И одарит этим восторгом и вас, — последние слова я смягчила улыбкой.
— Бланш! — так и взвился Маффино. — Бриоши подождут!
Но мужчина вдруг хмыкнул и поднялся со скамьи.
— Успокойся, — сказал он торговцу, — я не настолько тиран, чтобы лишать жителей моего города горячего хлеба. Привезешь конфеты через два часа вот по этому адресу, — он взял свинцовый карандашик в серебряном футляре, что висел у его пояса вместе с туго набитым кошельком, и прямо на столешнице размашисто написал адрес доставки.
Потом он бросил взгляд в мою сторону — такой же темный, непонятный, повергший меня в трепет:
— Только смотри, девочка, чтобы конфеты были с восторгом, как и обещала.
Я поклонилась в ответ.
Открылась и закрылась дверь, звякнул колокольчик, и мы с Маффино остались в лавке одни. Я вспомнила про тесто, которое уже грозило перевалиться через край, и принялась энергично его подбивать, а хозяин подошел прочитать адрес.
— Я ослышалась, или он и правда назвал Ренн своим городом? — спросила я у господина Маффино.
Ответом мне было странное сипение и пара нечленораздельных звуков.
Испуганно обернувшись, я увидела, что господин Маффино стоит, вцепившись в столешницу, и хрипит, как будто у него в горле застряла рыбья кость, а глаза торговца готовы были выскочить из орбит.
— Что с вами? — я бросилась к нему и помогла усесться на скамейку, где только что сидел щедрый посетитель.
Маффино ответил мне не сразу.
— Это… это… — еле выговорил он, — это был господин де Конмор!.. Синяя Борода!..
  
3
 
Синяя Борода!.. Я взглянула на столешницу, прочитав адрес: дом графа де Конмор. Ошибки быть не могло — адрес написан четким, размашистым почерком.
— Может, это не сам граф, — утешила я толстяка. — Может, один из слуг. Вот уж было из-за чего пугаться. Начинайте-ка разделывать тесто, а я займусь формами.
— Кто-то из слуг?! — взвизгнул Маффино. — Да ты видела его бороду? Синяя!
— А мне показалось, что черная, — пожала я плечами. — В любом случае, это не граф. Граф не может походить на чудовище.
— Он и есть чудовище! — тем не менее, Маффино вскочил и повязал волосы платком, готовясь колдовать над тестом. — Он убил семь своих жен! Если бы не протекция короля, его бы давно казнили!
— Не верю, что король стал бы смотреть на подобные зверства сквозь пальцы, — ответила я беззаботно, выставляя в ряд металлические формочки и смазывая их маслом. — Семь благородных леди просто так не убить. Их родственники устроили бы мятеж. Слышала я эти рассказы — женился ради денег, убил бедняжек… По мне, так все это сплетни. Но даже если это тот самый граф, он ведь не убил меня за отказ делать шоколад немедленно? Значит, и вам бояться нечего.
— Кстати, о шоколаде, — мысли господина Мафино постепенно перетекали в деловое русло. — Ты мне шикарную сделку сорвала, Бланш! Любую другую я бы лишил недельного жалования.
— Ах, господин Маффино, — надула я притворно губы, — как же узко вы мыслите. Торговля держится за счет постоянных клиентов, поэтому их нельзя обижать. А этот был залетным гостем. Да, вы получили бы сразу две золотые монеты, но репутация ваша была бы подмочена, а репутация — это то, что дороже золота. Нашему же черно-синему господину понадобился лишь один подарок для некой леди, а ваши постоянные клиенты станут заказывать сотни таких подарков в течение ближайших лет.
— Пожалуй, ты права, — задумчиво протянул Маффино.
— Думаете, он пытается кого-то очаровать? Боюсь только, что для такого дикого мужчины шоколадных конфет окажется мало. Можете порекомендовать ему заказать шоколадную статую, чтобы возместить потерю от сделки. И вам выгода, и милорду может повезти. Глядишь — и смягчиться тогда благородная дама. И захочет одарить его восторгами, — я хихикнула, и хозяин тоже рассмеялся.
— Ну ты и лиса, — сказал он, перекидывая комок теста из руки в руку. — Ладно, приготовила формы, занимайся шоколадом. Крутись, как хочешь, но чтобы к назначенному сроку все было готово.