Холодные шесть тысяч

Литтел вошел. Литтел запер за собой дверь. Литтел наткнулся на телевизор. Телевизор не работал. Но был еще теплым. Он учуял запах сигарет.
Арден сказала:
— Присаживайся.
Литтел присел на кровать. Пружины со скрипом просели. Арден отодвинула ноги.
— Без очков ты совсем другой.
— Я их разбил.
Она собрала волосы на затылке. На ней было зеленое трикотажное платье с высоким воротником.
Литтел зажег лампу. Арден моргнула. Литтел поставил лампу на пол. Слепящий свет унялся.
— Куда ты дела свои вещи?
— Арендовала гараж-хранилище.
— Под своим именем?
— Не притворяйся. Я не такая дура, ты же знаешь.
Литтел откашлялся:
— Гляжу, ты смотрела телевизор.
— Как и вся страна, впрочем.
— Тебе известно больше, чем рядовому зрителю.
— У нас своя версия событий, у них — своя. Ты это хотел сказать?
— Теперь ты притворяешься.
Арден обхватила руками подушку.
— Как удалось его заставить, ума не приложу? Как можно заставить человека пойти на такой безумный поступок, да еще в прямом эфире?
— Начнем с того, что он уже был безумцем. А иногда ставки настолько высоки, что играют в твою пользу.
Арден покачала головой:
— Не надо подробностей.
Литтел покачал головой:
— Нам вовсе не нужно это обсуждать.
Арден улыбнулась:
— Мне вот интересно, зачем тебе столько хлопот из-за меня.
— А то ты не знаешь.
— Я могу попросить тебя сказать это вслух.
— И скажу. Если мы и дальше будем продолжать в том же духе.
— В том же духе? Значит, нам все-таки придется обговаривать какие-то условия?
Литтел кашлянул — сигаретный смрад и полные пепельницы.
— Проясни для меня кое-что. Тебе и раньше приходилось попадать в переделки и спасаться бегством — так?
Арден кивнула:
— В этом я спец.
— Это хорошо, потому что я хочу сделать тебя абсолютно другим человеком — в прямом смысле этого слова.
Арден закинула ногу на ногу:
— Так, значит, «в том же духе» предполагает разоблачение?
Литтел кивнул.
— Кое-какие вещи будем держать в тайне.
— Это очень важно. Не люблю лгать, когда в этом нет нужды.
— Я на несколько дней уеду в Вашингтон. А потом мне надо ехать в Вегас — закладывать, так сказать, фундамент одной сделки. Можем увидеться там.
Арден схватила сигареты. Пачка была пуста — и она швырнула ее на пол.
— Мы оба знаем, кто за этим стоит. И что все эти люди часто бывают в Вегасе.
— И я на них работаю. Это одна из причин, почему со мной ты в безопасности.
— В Эл-Эй я буду чувствовать себя в большей безопасности.
Литтел улыбнулся.
— Там живет мистер Хьюз. Мне придется подыскать дом или квартиру.
— Тогда увидимся там. В этих вопросах я тебе доверяю.
Литтел посмотрел на часы — час двадцать четыре. Литтел снял трубку телефона, стоявшего на тумбочке у кровати.
Арден кивнула. Литтел уволок аппарат в ванную. Шнур едва не лопнул от натяжения. Он запер дверь. Он набрал номер отеля «Адольфус». Его соединили.
Пит поднял трубку:
— Да?
— Это я.
— Ага. Поздравляю — ты объявляешься Белым Человеком Недели. В жизни не думал, что он это сделает.
— А что с Муром?
— Его надо убрать. Я прослежу за ним и все устрою.
Литтел повесил трубку. Литтел вернулся. Литтел пристроил телефон на кресле.
Он уселся на край кровати. Арден придвинулась ближе.
Арден попросила:
— Скажи это вслух.
Он прищурился. Перед ним запрыгали ее веснушки. Расплылась ее улыбка.
— Моя жизнь — сплошной дурной поступок. Должно же быть в ней и что-то хорошее?
— Это еще не все.
Литтел сказал:
— Ты нужна мне.
Арден погладила его по ноге.
  
12.
 
(Даллас, 24 ноября 1963 года)
 
Повторы.
Мужской большой палец. Пит и Мур. Убийца Джек и убийца Ли.
Уэйн ехал по шоссе I-35. Тогда-то и полезли видения. Шипело звуковое сопровождение.
Он звонит Муру. И говорит: «Надо увидеться. Мне тут стукнули, где скрывается Дерфи». Он откровенно врет. И опускает детали. Помехи на линии не позволяют ему нормально договорить. Мур расслышал только последнее слово. Мур говорит что-то вроде: «…повеселимся».
Автострада была унылой. Унылое серое щебеночно-асфальтовое покрытие, унылая безлюдность. По обочинам — утрамбованный песок. Песчаные равнины и чахлый кустарник. Да кости прерийных зайцев. Песок скользил и по автостраде.
Звуковое сопровождение оказалось полным дерьмом. Он запорол звонок. Шоу Джека и Ли ему совсем не понравилось.
Выпрыгнул заяц. Выскочил на дорогу. Успешно проскочил прямо между колесами его машины. Подул ветер. Ветер вынес на дорогу клубки перекати-поля да клочья вощеной бумаги. А вот и знак: остановка № 10.
Уэйн подъехал. Уэйн ме-е-е-едленно обозрел парковку.
Посыпанная гравием площадка. Машин нет. На придорожном песке — следы шин. Песчаные равнины. Песчаные наносы. Клубки перекати-поля по пояс высотой. Отли-и-ичное прикрытие.
Мужской сортир. Женский сортир. Две крытые черепицей будочки и узенький проход между ними. Кабинки выходили на песчаные дюны. Песчаные дюны уходили вдаль. Ветер перегонял песок по дороге.
Уэйн припарковался. Боден сказал: ровно в три. Муру он велел встретиться с ним в четыре. Сейчас было без десяти три.
Он достал пистолет. Открыл бардачок и извлек деньги — те самые шесть тысяч.
Выбрался из машины. Заглянул в мужской туалет. Проверил кабинки, выставив вперед пистолет. Ветер гонял целлофановую упаковку.
Затем он вошел в дамскую уборную. Пустые кабинки, грязные раковины, насекомые в луже лизола.
Он выбрался оттуда. Он вжался в стену. Он обернулся. Хреново — Уэнделл Дерфи уже тут.
В ярких сутенерских шмотках. С убранными под сетку волосами. С причесоном из выпрямленных химией кудрей, какие любят моднявые ниггеры. И при оружии — бабском автоматическом пистолетике.
Дерфи стоял у стены. Дерфи уворачивался от туч гонимого ветром песка. Который напрочь испортил его моднявый причесон. Он увидел Уэйна. Он сказал: «Ага».
Уэйн двинулся на него. Дерфи поднял руки. Уэйн медленно приближался. В туфли ему набился песок.
Дерфи спросил:
— Зачем ты это делаешь для меня?
Уэйн схватил его пистолет. Уэйн вытащил обойму. Уэйн сунул пистолет за пояс — дулом вперед.
Ветер разметал сваленные в кучу кусты перекати-поля. Из-под них показался автомобиль Дерфи — «мерс» пятьдесят первого года. Он был засыпан песком. Увяз в нем по самые ступицы.
Уэйн сказал:
— Не разговаривай со мной. Я не хочу тебя знать.
Дерфи сказал:
— Мне, по ходу, тягач понадобится.
Уэйн услышал, как захрустел гравий — там, на парковке. Дерфи завозился со своей сеткой для волос. Дерфи ни хрена не услышал.
— Уиллис сказал, у тебя есть деньги.
Захрустел гравий — под колесами — Дерфи снова ни хрена не услышал.
— Сейчас принесу. Жди здесь.
— Черт, я никуда без них не пойду. Ты, блин, как Санта-Клаус какой.
Уэйн убрал свою пушку в кобуру. Уэйн направился к парковке. Уэйн увидел Муров «четыреста девятый». Повыше его машины. С ревущим вхолостую мотором. Раскачивается на новеньких амортизаторах. А вот и сам Мур. В машине. Жует «Ред мэн».
Уэйн остановился. Его член дернулся. И исторг капельку мочи.
Он кое-что увидел. Пятно — далеко на шоссе — мираж… или автомобиль?
Он удержался на ногах. Весь трясясь, подошел к машине. Прислонился к ней.
Мур опустил окно:
— Привет, пацан. Что нового интересного расскажешь?
Уэйн подвинулся поближе. Уэйн оперся о крышу.
— Его здесь нет. Тот парень наколол меня.
Мур выплюнул табачную жвачку. Мур попал Уэйну прямо на туфли.
— Тогда почему же ты сказал мне «в четыре», раз ты уже здесь?
Уэйн пожал плечами. Какая разница? И вообще, ты меня уже достал.
Мур достал нож и поковырялся им в зубах. Выковырнул жир от свиной котлеты. И снова сплюнул, на сей раз оросив рубашку Уэйна.