Однажды в далекой-далекой галактике (СИ)

— Амбер, — зарычал Тобаяс, осторожно пытаясь отодвинуться.
Крепче сжав ягодицу, она предупреждающе впилась в нее ногтями, и тогда он кончил. Большое тело задрожало, и сладкая сперма хлынула в рот. Амбер глотала каждый выплеск, губами и языком удерживая член во рту, после чего замедлилась, чтобы медленно посасывать его до конца оргазма. Осторожно выпустив Тобаяса, она облизала губы и, разжав руки, ухватилась за его бедра. Подтянувшись по его телу, Амбер поднялась на ноги.
Он стоял с закрытыми глазами, уронив голову на грудь, и задыхался. Его тело блестело от пота, как после пробежки. Амбер была горда собой. Она достойно вознаградила этого мужчину за то, что он такой потрясающий. И надеялась в ближайшее время это повторить.
— Наверное, я тоже к тебе пристрастилась, — сказала она ему, когда Тобаяс открыл глаза и посмотрел на нее.
Корабль тряхнуло, возвратив их в реальность. Тобаяс мгновенно превратился в собранного воина:
— Что-то происходит… Мы должны идти.
Чудное мгновение было разрушено суровой действительностью. Амбер молча оделась, затолкав глубоко в себя глухое разочарование. Для обид не время и не место, и все же она была расстроена, что им помешали.
Тобаяс каким-то образом умудрился справиться со своим костюмом быстрее нее и теперь помогал ей. Перед тем, как закрыть шлем, он крепко поцеловал Амбер и пообещал: "Все будет хорошо. У нас еще будет время". Его слова немного успокоили ее, как и поцелуй. Она готова была доверить собственную жизнь своему командору. Она в него верила, и если Тобаяс что-то пообещал, то так оно и будет.
Он вышел в коридор первым, проверяя насколько это было безопасно для Амбер. Проведя ее еще несколькими коридорами, Тобаяс в итоге вывел их на главный мостик. Здесь напряжение, которое не покидало их с самого начала, немного отпустило ведь тут уже находилось двенадцать вооруженных и одетых в защитные костюмы мужчин; они спокойно, хотя и с заметным внутренним напряжением, следили за показаниями приборов. Им крупно повезло, что командор Суини — несмотря на свою молодость, опытный боевой офицер — оказался в момент газовой атаки на смотровой палубе; повезло, что он был знаком с воздействием этого запрещенного, неощутимого по цвету и запаху газа; повезло, что у него хватило присутствия духа и запаса воздуха передать сигнал тревоги.
Капитан Лиланд, вахтенный офицер и несколько других членов команды "Последнего героя", находившихся в своих отсеках или в офицерской кают-компании. Все они — закаленные ветераны космоса, с честью выдержавшие не одно опасное приключение. Полная опасностей жизнь научила их не ставить под сомнение тревожные сигналы, а реагировать на них, прежде чем задавать вопросы. Поэтому они мгновенно и без раздумий подчинились переданному динамиками предупреждению. Задержав дыхание при словах Барк-Иол, они успели натянуть защитные костюмы и продуть их дыхательной смесью.
Суини усадил Амбер на свободное кресло, сменил аварийный костюм, который все еще был на нем надет, на настоящий защитный костюм, и подошел к капитану Лиланду.
— Что-нибудь заметно, сэр? — спросил он, отдав честь. — По логике пираты должны были начать действовать одновременно с диверсией со стороны лазутчика.
Лиланд выглядел раздраженным сверх меры и то и дело поглядывал искоса на сидящую в кресле Амбер, что-то прикидывая в уме. Наконец, он поделился своими соображениями:
— Они-то и начали действовать, будь я проклят. Но наши приборы не могут их обнаружить. У нас самое современное и самое передовое оборудование во всех трех галактиках. Но мы слепы, что те новорожденные котята. Общий сигнал тревоги по сектору передать тоже не удалось — не знаю, как, но пираты глушат нашу волну. Они глушат вообще все возможные каналы связи.
Лиланд неравно поправил усы, и после этого продолжил:
— Все это дурно пахнет и может закончиться не лучше. Взгляни.
Проследив за взглядом капитана, командор Суини повернулся к экрану, за которым склонилась облаченная в защитный костюм фигура оператора. С экрана, вместо трехмерной объемной картины, бил пылающий ослепительной белизной сноп света; из динамиков, вместо обрывков радиопереговоров, доносился визг и скрежет помех.
— Невероятно, — возмущенно пробормотал Лиланд. — Сквозь барьерную защиту, если судить по показаниям приборов, не проникло ни крошки металла, не говоря уже про полноценный корабль. Но, чтобы наводить такие помехи, они должны находиться где-то у нас под боком. Я не знаю, как все это объяснить. Какие у тебя соображения, Суини?
Лиланд, командир "Последний героя", закаленный в боях с обращенными, космический вояка, был просто каноничным эсгером, консервативным сторонником старой школы и обычно возражений не терпел. Оба его родителя были эсгерами, отсюда и такой характер.
Тобаяс бросил быстрый взгляд на Амбер и ободряюще ей улыбнулся. Интересно, какими были бы их дети? Мысленно дав себе подзатыльник — нашел время мечтать, — он снова обратил все свое внимание на капитана.
Лиланд столкнулся с ситуацией, в которой не представлял, что делать, и сейчас казался разгневанным, сбитым с толку, разозленным на себя самого и на всех остальных. Практически, впервые в жизни он встретился с невидимым врагом, которого не могли обнаружить радары его крейсера. Ресурсов, которые у него имелись, было недостаточно, чтобы что-то обнаружить, время тоже было на исходе. Скоро ситуация минует точку невозврата, после которой как-то повлиять на ход событий будет не в силах эсгеров, даже если они поймут, с чем имеют дело. Столкнувшись с этим неприятным фактом, капитан Лиланд, похоже, готов был выслушать мнение своего молодого подчиненного — весьма нехарактерная для него терпимость.
— У пирата, которого я убил возле климатизатора, был РТ2487. Это одна из последних разработок консалтинга Тьери. Как она попала им в руки даже раньше, чем дошла до нас? Обычно новое оружие сначала получает Корпус следопытов, потом мы и Империя селифов. Если пираты опередили нас с этим бластером, то можно предположить, что они опередили нас и с какой-то совершенно новой разработкой. С ее-то помощью они и глушат наши сигналы.
— Если ты прав, то Рейф Тьери пытается усидеть на нескольких стульях сразу, продавая оружие и Корпусу следопытов, и эсгерам, и пиратам, и страшно подумать кому еще.
— Очень надеюсь, что ошибаюсь, но боюсь, сэр, что шанс проверить мое предположение представится нам слишком быстро, а мы к этому не готовы.
Проницательность не подвела Тобаяса. Никто не успел ответить ему — внешний барьерный экран вспыхнул ослепительным белым светом под излучением ужасающей мощи, и в тот же момент на одном из следящих мониторов возникло изображение пиратского крейсера, уступающего в размерах "Последнему герою" но вооруженному по-другому и явно лучше. Плазменные пушки незнакомого судна ударили по их кораблю, и команда едва успела среагировать, открыв ответный огонь. Но "Последний герой" был в худшей позиции, чем враги. Из корабельных орудий в сторону неприятельского судна были повернуты лишь бластеры. Лучи, посланные ими, белесыми точками впивались в защитный барьер незнакомого судна, расплываясь, будто круги на воде.
Воспользовавшись выигранным временем, команда "Последнего героя" смогла развернуться к врагу импульсными пушками. Здесь больше подошли бы плазменные орудия, но пока они развернулись бы нужным боком, им успели бы нанести непоправимый ущерб. Поэтому им пришлось играть с теми картами, что достались при раздаче. Тяжелые орудия послали серию импульсных снарядов; отдача залпа была столь сильна, что гигантский корпус крейсера вздрогнул и завибрировал. Но капитан пиратского судна, видимо, имел полное представление о вооружении "Последнего героя" и знал, что его защита окажется бессильной перед огневой мощью пиратских батарей.
Действительно, силовой барьер черного корабля успешно противостоял залпам "Последнего героя"; снаряды взрывались, не достигая внешней брони. Неожиданно вражеский крейсер выпустил тонкий, как спица, сверкающий луч. Он прорезал пространство между кораблями, его не остановили ни мощные защитные экраны, ни сверхпрочный металл обшивки крейсера. Силовая защита "Последний героя" была прорвана, и он сразу же начал терять ускорение.