В тупике бесконечности (СИ)

– Нашел вчера в лаборатории, – выдохнул Егор. – Совсем про него забыл, если честно.
Дмитрий взял пакет, раскрыл, шумно втянул ноздрями запах трав, но ничего не сказал. Доложит в Комиссариат? Обязан доложить. Конечно, никто не станет подозревать майора Бестужева в попытке скрыть улики или в подтасовке, дело в другом. Федерация заботится о своих гражданах, здоровье физическое и психическое превыше всего. Если полицейский настолько вымотался, что упускает важное, то его отправят отдыхать минимум на двое суток, а то и на неделю. Три внеочередных отпуска за год – и комиссия поставит вопрос о профессиональной пригодности, порекомендует новый пакет модификаций или подыщет работу попроще. Если так называемый Конец света – не глупая выдумка людей прошлого, то для Егора Бестужева он начнется в момент лишения звания.
– Отдам в лабораторию. Скажу, что держали у себя для занесения в базу, – кивнул Дима и положил пакет на стол. – У тебя и так дел по горло, еще в Питер надо ехать.
– Спасибо, – он подмигнул напарнику: – У тебя в закромах булочек случайно нет? Как Эдуардовна любит – с корицей.
С видом фокусника Кротов достал из ящика стола бумажный пакет и протянул Егору.
– Для себя покупал. Но ради Терезы готов умереть голодной смертью.
Они обменялись ухмылками, и Егор вышел.
В южное крыло, где находились морг и хранилище улик, он шел заметно повеселевшим. На белоснежных стенах длинного коридора горели голограммы, с которых улыбались счастливые граждане метроплекса, благодарящие полицию за порядок на улицах и спокойный сон. Возможно, это всего лишь часть пропаганды, но каждый раз при виде роликов Егора распирала гордость за родной отдел. Он четко знал, почему носит форму. Войны, теракты, массовые убийства и казни остались в далеком прошлом Земли. В то время человечество дошло до кровавой черты, за которой не было ничего, кроме хаоса и гибели. И все же люди остановились. Нашли в себе силы измениться и построить светлое будущее. Во многом благодаря модификациям и нанотеку. Хотя Егор был уверен, что без доблести, чести и желания нести справедливость не сработало бы никакое купирование агрессии. Теперь задача полиции – беречь мир, как сокровище, как благостный дар, и сделать его крепче, чем когда-либо.
За стальной дверью с маркировкой «В-12» находилась своего рода Terra incognita [2]. Не каждой ищейке позволялось совать сюда нос, хоть увешайся пропусками и выписками. Морг – царство, где правит Ее Величество главный коронер, Тереза Эдуардовна.
– Кого принесло в такую рань?! – взревела Эдуардовна откуда-то из-за перегородки. – Смена только началась, а уже прутся! Все отчеты смотрите в базе, нечего покойников руками мацать! Мокрогузов, если это ты…
Егор кашлянул в кулак. За перегородкой стихло.
Тереза Эдуардовна выплыла навстречу подобно айсбергу – такая же холодная и необъятная. Коронер была высоченного роста, с пышными формами, обтянутыми белым комбинезоном с синими вставками и манжетами. Где у Эдуардовны заканчивался живот и начиналась грудь – вряд ли кто-то мог определить на глаз, столь круглой она казалась на вид.
– Майор Бестужев, – смутилась Эдуардовна и откинула за спину тяжелую пшеничную косу. – Хоть бы голос подал, а то я чуть в бой не ринулась. Еще немного и покусала бы своего любимого следователя.
– Ну, зачем вы так, Тереза Эдуардовна? – улыбнулся Егор и протянул сверток, который прятал за спиной. – Я зашел пожелать доброго утра. Вот, булочек принес. Ваши любимые, с корицей.
Эдуардовна засияла, на пухлых щеках прорезались ямочки.
– Э-э-эх… Егорка, Егорка… Умеешь порадовать тетку. Будь я на тридцать лет моложе, приударила бы за тобой.
– Тереза Эдуардовна, вы прекрасно выглядите. Не будь вы замужем, я бы сам за вами приударил.
– Льстец! – рассмеялась Эдуардовна и положила булочки в ящик стола. – Ты по поводу той журналистки, Валери Соларес?
– Ага.
Эдуардовна взяла со стеклянной полки коммуникатор и повела Егора за перегородку. В голосе коронера не осталось недавнего меда, тон наполнился стальными нотками, какие обычно звучат в голосах профи своего дела.
– Жертва Валери Соларес, зафиксированный в документах возраст – пятьдесят три года. Биологический возраст с учетом модификаций – тридцать два. Кроме стандартных генетических наборов она дважды использовала омолаживающие пакеты модекс. Биочип на месте, но сильно поврежден.
– Удалось определить причину смерти?
– Ох, и задачку ты мне подбросил, Бестужев! – всплеснула руками Эдуардовна. – Пока извлекли из чана то, что осталось от несчастной, промыли и обработали, я думала, что помру от усталости. С органами и мягкими тканями там совсем плохо, а вот кости…
Слова доносились до слуха Егора и накрепко отпечатывались в памяти. Пролистывать электронные отчеты он не любил, потому как цифры и образы не заменят реальной картины. Он смотрел на стальной стол, застеленный белоснежной простыней, на которой лежали посеревшие, а местами обугленные кости. Каждая отдельно друг от друга, но в тоже время они являли собою целостную картину как в анатомических атласах. Он внимательно следил за руками в черных латексных перчатках, когда коронер показала едва заметную трещину на черепе жертвы и борозду на третьем ребре справа. Такую глубокую борозду с обожженными краями мог оставить только лазерный нож.
– Соларес избили и пырнули ножом, – говорила Эдуардовна. – К сожалению, кислота изрядно мешает определить, когда именно это было. В биочипе записей о давних травмах нет. Скажу точно, что это случилось не годы назад, совсем свежее.
Коронер водила пальцем по костям покойницы как по карте, указывая Егору путь. Сможет ли он разобрать дорогу и найти убийцу? Нож такого типа классифицировался как «бытовой», таких полно на полках магазинов, но это не значит, что ему не найдется места в лаборатории.
– Значит орудие убийства – нож?
Эдуардовна развела руками.
– Не исключено. Но в отчете причиной смерти укажу многочисленные химические ожоги несовместимые с жизнью.
– Время смерти?
– Биочип отключился 26 мая в 23:02.
– Тереза Эдуардовна, Валери Соларес почти год вела тихий образ жизни, возможно, лежала в клинике, ставила новые улучшения или опять омолаживалась. Что с ее модификациями?
Эдуардовна многозначительно кивнула.
– А вот тут, мой мальчик, начинается самое интересное. Чип поврежден, но я кое-что наколдовала. Так вот, Валери Соларес действительно лежала в клинике… В нелегальной клинике, где полгода назад ей удалили все модификации, а заодно подправили биочип.
Из морга Егор вышел ошарашенным. Зачем удалять модификации? Никто не делал подобных глупостей по собственной воле, по назначению врача – пожалуйста. Бывает так, что требуется замена пакета модекс, или может возникнуть конфликт с новым улучшением, вот и случается досадная необходимость. Но чтобы самостоятельно… Отказаться от молодости, красоты и долгой жизни? Вернуть притупленность органам чувств и уму? Егор тряхнул головой. Нет, подобного ему не понять. Он никогда бы не расстался со своими улучшениями.
Когда лифт уносил Егора на восемнадцатый этаж, в кармане тихо завибрировал коммуникатор. В верхнем правом углу поля зрения появилась физиономия Кротова. Покосившись на мнущихся в лифте патрульных, Егор достал коммуникатор и перевел изображение на дисплей.
– Есть новости по траве из лаборатории, – начал Дмитрий. – В составе родиола, семена черного паслена, кора аржуна терминалии, расторопша и цикорий. Это из земных трав.
Егор поперхнулся воздухом.
– А были еще не земные?
– Да. Sporum redatta [3]– редкий грибок, найденный в марсианских пещерах. Та еще дрянь. Я бы таким баловаться не стал.
– Для чего снадобье? Штырит или вырубает?
– Вроде как печень лечит.
– Кто в наше время лечится травами? – удивился Егор.
Кротов пожал плечами:
– Любители экзотики, наверное, или какие-нибудь сектанты. Но главное не это. Бес, благодаря марсианскому грибку составчик у снадобья уникальный, во всей России только в трех местах можно заказать. Одна точка в Москве и две в Питере. С чего начнем?