Приговор: Жить (СИ)
— И что мы тут делаем?
— Это историческое место, — ухмыльнулся Макс. — Если пройти через вон ту арку, а там выйти чёрным ходом, то окажешься прямо напротив офиса Гвоздя. А левее за сквером наш Нуреддин наводит чистоту. Подожди меня, я скоро.
Макс выбрался из машины, перебежал через дорогу и, закинув в рот очередной леденец от кашля, вошел в «Рожковую». Антураж вполне соответствовал ободранной вывеске. Липкие пластиковые столики, колченогие стулья, парочка алкоголиков в углу и сонный бармен за стойкой. Впрочем, сонливость с парня слетела, едва он увидел на пороге майора. Кинув быстрый взгляд в сторону выпивох, он кивнул на коридорчик, ведущий в подсобку.
— Здравствуй, Валя, давно не виделись. Как дела?
— Всё хорошо, Максим Андреевич, — заискивающе улыбнулся парень, нервно потирая ладони. — Что это Вы обо мне вдруг вспомнили?
— А я тебя, Валя, никогда и не забывал, — слегка усмехнулся майор. — А зашёл, потому как дело у меня к тебе. Посидеть хочу культурно с одним знакомым. Поговорить по душам. А у тебя тут заведение уютное. Спокойно?
— Издеваетесь, Максим Андреевич? — криво улыбнулся бармен. — Вашими молитвами у меня тут теперь спокойно, как в гробу.
— Ну, кто же тебе, Валя, виноват? Не надо было с шулерами связываться. Подпольное казино, может быть, и веселее, но этот милый общепит гораздо безопаснее. И мамочка не нервничает. Кстати, привет ей передавай.
— Обязательно.
— Вот и славно. Значит, я вечерком к тебе загляну со своим другом. Только, ты же понимаешь, я человек служилый, мне алкоголь при исполнении, это как тебе к одиннадцати туз.
— Да, уж понимаю. Вам, как обычно, безалкогольное, а гостю?
— А гостю можно пивко покрепче. Ему на службу не надо.
— Понял, Максим Андреевич.
— Тогда до вечера, Валя, — кивнул Макс, выходя из подсобки.
Николай убрал плоскую коробочку размером с пачку сигарет в карман и осторожно опустил чернильный прибор обратно на стол. Всё оказалось гораздо проще, чем он рассчитывал. Капитан глубоко вздохнул, вышел в приемную и замер. За стеклянной матовой створкой, ведущей в коридор, мелькали какие-то тени. «Попался? Или у них своя суматоха?» — эти мысли пронеслись в его голове со скоростью курьерского поезда. Ответ он получил почти сразу.
— Точно в кабинете. Я уверен. Больше негде! — вещал в коридоре чей-то грубый, надтреснутый голос:
Следом послышалось тихое невнятное бормотание. Как Николай не старался, уловить слова не сумел. «Значит, всё-таки есть на внутренней двери сигналка, — с лёгкой обречённостью подумал он, отступая. — Лоханулись ФСБешники. Хоть бы Макс догадался уйти вовремя. Меня возьмут — всю округу прочешут частым гребнем».
Но капитан прекрасно понимал, что майор Ребров никуда не уйдет, даже если ему позвонить и рассказать про это грандиозное фиаско. Скорее, наоборот.
Голоса в коридоре делались всё громче и злее. Николай закрыл тяжелую кабинетную дверь, и они стихли — звукоизоляция здесь была на высоте. Глухо щелкнула отмычка в недрах замка, и он огляделся в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Но прятаться, тем более ему с его почти двухметровым ростом, было негде. Если сюда войдут — скандал поднимется серьёзный. Шутка ли? Два офицера полиции напоили до потери пульса гастарбайтера, а потом один из них, используя подложные документы, влез в чужой офис.
В замке скрежетнул ключ. Так и не найдя подходящего укрытия, капитан шагнул в тень у двери в безумной надежде, что неизвестный может его не заметить, если не войдет внутрь. Мысль отоварить незваного посетителя пудовым кулаком по голове Николай отмел сразу: добавлять к списку своих сегодняшних прегрешений еще и нанесение телесных повреждений ему не хотелось. Да и проку от этого было бы немного. Придут другие, и уж точно не с пустыми руками, если первый не вернётся. Впрочем, кто сказал, что и этот один и без какой-нибудь убойной игрушки в лапках?
Дверь приоткрылась всего ничего, и светлый силуэт, плохо различимый в едва пробивающемся сквозь плотные шторы свете уличных фонарей, сразу скользнул в сторону плавным змеиным движением. Николай понял, что не успел бы ударить, имей он такое желание. Якудза, а это была именно она, двигалась молниеносно. Секунду спустя в комнате вспыхнул, больно резанув по глазам, свет.
Первым, что сумел разглядеть капитан, кое-как проморгавшись, оказалась насмешливая улыбка на тонких идеально накрашенных губках. Потом сквозь разноцветные круги проступило бледное лицо и узкие черные, умело подведенные глаза. Она сидела на краешке большого письменного стола и смотрела прямо на него. «Третий час ночи, — неожиданно для себя самого подумал он. — Спит эта стерва тоже с макияжем, что ли?»
Якудза лениво рассматривала ночного посетителя. Николай молчал. Надо было представляться. Объяснять, кто он такой, пока бандиты не ввалились сюда с автоматами. Но признаваться в собственном непрофессионализме — безумно стыдно. Теперь-то Николай видел всю авантюрность, да и просто глупость их спонтанного решения. Верхом идиотизма было надеяться, что воровской авторитет не приготовил для незваных гостей достаточно неприятных сюрпризов.
Капитан глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, но Якудза не дала ему заговорить. Она подошла и легко, почти не касаясь, быстро провела руками по ткани голубого рабочего комбинезона. Николай опешил, а та уже шагнула назад, ни на мгновенье не выпуская его из поля зрения. В тонких пальцах девушка крутила плоскую черную коробочку. Ту самую, которую довольный оперативник десять минут назад сунул в карман.
На этот раз Николай выругался вслух. Последняя надежда избежать грандиозного скандала вертелась, как юла, в ловких руках непонятной вьетнамки. «Как она?.. Откуда?.. Камеры тут тоже есть?» — обрывки мыслей теснились беспорядочной кучей, не давая друг другу оформиться.
Капитан разозлился. В первую очередь на себя самого, на свою беспомощность, на то, что не только сам засыпался, но еще и неизбежно потянет за собой друга… И тут Якудза снова загнала его в натуральный ступор. Она плавным движением буквально перетекла к стене, коснулась какой-то завитушки, и резная панель бесшумно скользнула в сторону. Видя, что незваный гость не спешит воспользоваться ее приглашением, она нетерпеливо мотнула головой в сторону низкого темного проёма. Николай медлил: «Что там? Парочка автоматных очередей для незадачливого полицейского?»
Якудза нетерпеливо притопнула ножкой, и капитан решился. Что бы там ни было, это в любом случае лучше прилюдного разоблачения, которое он получит здесь самое позднее минут через пять. Едва он, согнувшись в три погибели, забрался в нишу, панель вернулась на место, оставив его в кромешной тьме.
Осторожно проведя перед собой руками, Николай нащупал холодную металлическую трубу. Оглянувшись за спину и убедившись, что из кабинета не пробивается ни один лучик света, капитан рискнул и включил фонарик на мобильнике. Труба, за которую он держался, оказалась всего лишь перилами узкой винтовой лестницы, круто уходящей куда-то вниз.
Николай крадучись, то и дело задевая широкими плечами шершавые кирпичные стенки, стал спускаться. Пять минут спустя он уже стоял в тесной комнатушке, сильно похожей на кабину лифта. Дверей не было. «Замуровали, демоны», — мелькнула в голове фраза из культового фильма. Впрочем, короткий приступ паники быстро прошел: под ногами обнаружился люк. «Всё правильно, — подумал капитан, поднимая тяжелую крышку. — Чтоб такой матерый лис, как Гвоздь, да не устроил в своей норе ни одного отнорка…»
Глава 13
Середина июля. Суббота
— Рассказывай, — поторопил друга майор, едва они сели в реношку. По мрачному лицу Николая он сразу понял, что их постигла неудача.
— А что рассказывать? — пожал плечами капитан. — Хреновый из меня получился секретный агент.
— Диктофона не было?
— Почему же, — с сарказмом проворчал оперативник. — Был. Я даже в руках его подержать успел. Минут десять. А потом явилась Якудза и провела акцию изъятия. Мол, спички детям не игрушка. Давно себя таким идиотом не чувствовал…