Осколки (СИ)

Но не забыла — да и не хотела забывать — холодные и голодные годы своего детства. И не желала повторения. Из своего детства и россказней полубезумного старика она вынесла только одно — все в мире решают деньги и власть. И еще сила. Сила в большей степени, так как она может принести деньги и даровать власть.
И сейчас Орин охотилась именно за этим.
А так удачно подвернувшийся ей на пути шиисс ШиЛарон подходит для ее плана просто идеально. Его никто не знает. О нем никто не слышал. И когда (когда, а не если) ее план увенчается успехом, вряд ли кто-нибудь будет его искать. Хотя, конечно, стоит подумать о том, что риск привлекать к исполнению своего плана постороннего человека велик. Очень велик.
Орин нахмурила тонкие брови и сделала маленький глоточек из бокала. Покатала вино на языке, проглотила. Вздохнула.
Конечно, можно было бы обратиться к одному из своих любовников. Но… неудобно это. Как есть неудобно.
С шииссом ШиЛароном она раньше знакома не была, у них не было общих друзей или родственников, они не были связаны воспоминаниями или кровью. Да и вопросов лишних или неудобных он не задавал. Торговался только. Причем так умело, что Орин пришла к выводу, что деньги ШиЛарону нужны не меньше, чем ей самой. И они пришли к соглашению, и договорились, что он будет молчать и не полезет, куда не нужно лезть. Это-то и дорого! А обратись она с подобной просьбой к одному из своих любовников, как тут же начнутся вопросы. Что? Куда? Зачем? Почему? А на кой тебе такие сложности? Капризы пойдут, жалобы, требования чего-то. А то вдруг еще и на самом деле предложат замуж.
Нет уж! Замуж Орин больше выходить не собиралась. Она и в тот раз переступила через себя лишь только ради дворянского титула и какой-никакой, а безбедной жизни. И дорого заплатила за это. Она оказалась так близко и одновременно так далеко от желаемого. Вот кто бы мог подумать, что ее муженьку стрельнет залезть на ту служаночку? Девчонка оказалась не промах и подсыпала насильнику в еду яда. Драгоценный супруг сгорел за три дня. Лекарь констатировал смерть от неизлечимой болезни. Нет, с девчонкой-то Орин разобралась по-своему, да только что толку? Утраченного не вернуть.
Ее размышления прервал тихий скрип входной двери. Орин подняла глаза и едва заметно кивнула замершему на пороге Грейму.
— Входи, — она указала ему на свободное кресло. Дожидаясь пока слуга плотно притворит за собой дверь, приблизится и опустится в указанное кресло, шиисса ШиМаро рассматривала его. Можно было бы и Грейма приспособить для того дела, что она задумала. Да только…
Мужчина пусть и был верен и предан, но никак, даже в самом кошмарном сне, не походил на дворянина. Грубые черты лица, мощное тело воина, низкий голос. И манеры… манеры все портили. Нет, использовать Грейма для исполнения плана Орин не могла. А жаль.
— Ну что? — спросила она, когда мужчина, наконец-то, устроился в кресле. — Что удалось узнать?
— Не много, — честно признался Грейм. — Приехал сюда почти две недели назад. Комнату сразу снял сроком на неделю, заплатил вперед. Потом продлил и опять внес деньги вперед. К нему никто не приходил, никто не искал и не спрашивал. До снегопада, он много таскался по окрестностям, то ли кого-то искал, то ли еще что. А так… — Грейм пожал плечами, — ничего, что можно было бы использовать.
— По окрестностям когда таскался, с кем говорил? О чем? — задумчиво спросила Орин.
— Да так, — скривился ее слуга, — о погоде, о природе, о ценах на зерно. Ничего конкретного.
— Даже так, — шиисса задумалась. Да, Рейджен ШиЛарон идеально ей подходил, но стоило все проверить, взвесить. А ну как он не тот, за кого себя выдает? А ну как проблем подкинет? Впрочем, не важно. Ей главное попасть в Сайриш, найти то, что она так долго искала. А уже потом, ее никто не остановит и Рейджен ШиЛарон — не сможет помешать. Она не позволит.
— Не нравится он мне, — хмуро прервал раздумья хозяйки Грейм.
— Отчего же? — спросила та, не глядя на мужчину и покусывая нижнюю губу. — Вроде ничего предосудительного о нем узнать не удалось. Положительный тип, с какой стороны не посмотри. А если и есть какие-нибудь тайны или скелеты по карманам, так нам с тобой что за дело? Главное, что в решающий момент они не повылезли.
— У меня от него мурашки по позвоночнику бегут, — нехотя ответил Грейм. — Есть в этом… шииссе что-то такое… не могу объяснить, но… жутко становится и… холодом тянет. Могильным.
— Он не маг.
— Уверены, хозяйка? — Грейм взглянул на женщину исподлобья.
— Амулет не среагировал, — пожала плечами Орин. — А с ним еще осечек не бывало. Так что… как только уляжется метель, мы выдвигаемся в Сайриш. И шиисс ШиЛарон с нами, как мой жених. Имей в виду, на людях все должно быть, как положено.
— Как скажете, — буркнул Грейм и поднялся.
Тяжело ступая, дошел до двери, и уже взявшись за ручку, вдруг замер, опустив голову. Постоял так несколько ударов сердца и обернулся. Посмотрел на все еще сидящую в кресле у камина Орин, жалобным взглядом.
— А может… хозяйка? Последний раз так давно уже был…
Орин улыбнулась. Медленно поднялась на ноги и направилась к одному из своих сундуков, стоящих вдоль стены. Откинула крышку, придержав ее, чтобы та не стукнулась о стену и извлекла на свет увесистую шкатулку из темного дерева, украшенную золотой росписью и причудливой резьбой.
Шкатулку она поставила на невысокий столик у окна, поколдовала над ней немного, и откинула крышку. Достала оттуда небольшой стилет с серебряной рукоятью. Горящие свечи отбрасывали на тонкое лезвие причудливые блики, которые впрочем, никак не касались непроницаемо-черного камня в навершии.
Если бы здесь был шесс Рейджен Лорне или граф ШиДорван а еще лучше легендарный наемник и любимец жителей Пограничья — Ветер, они бы сразу опознали в этом черном камешке ни что иное, как агритт — минерал, который можно отыскать только по ту сторону границы, у самого Разлома. И который запрещен не только в Пограничье, но и во всем Шархеме. А все почему? А потому, что камешек этот обладает весьма и весьма уникальным свойством — он может вытягивать из живых жизненные силы. А в умелых руках…
Орин, однако, нисколько не тревожась относительно себя и своей жизни, резанула лезвием по запястью и принялась сцеживать собственную кровь в бокал с вином, что еще недавно крутила в руках. Грейм, замерев у порога, не отрываясь, смотрел на тонкую алую струйку, медленно стекающую по стенке хрустального бокала.
  
Глава 5
 
Анна вздохнула и, отложив в сторону щетку для волос, принялась внимательно рассматривать себя в зеркале. Склонила голову к одному плечу, затем к другому, повертелась, чтобы рассмотреть собственное лицо в профиль.
— Обычная, — выдохнула она. — Совершенно обычная. Ни красоты, ни уникальности. Ничего особенного!!!
После этой тирады, шиисса тихонько всхлипнула и закрыла лицо руками.
В поместье шииссы Найтвиль, Анна провела уже три недели. Первые две были на удивление спокойными, тихими, и она начала расслабляться, почти решилась поверить, что все ее невзгоды остались позади. Дорина Найтвиль предложила Анне стать ее компаньонкой спустя полчаса после знакомства. Как так получилось? Анна и сама до конца не понимала. Она приняла приглашение шииссы, они выпили по чашечке чая, познакомились, поговорили о погоде, а потом…
Потом Анна пришла в себя и поняла, что рассказывает Дорине о том, как оказалась во дворце наместника Пограничья. Вот как? Как можно быть такой болтушкой, чтобы рассказать совершенно незнакомому человеку все о себе до мельчайших подробностей, и даже не помнить об этом? Анна не понимала. Благо еще, что вовремя остановилась и не выболтала о поцелуях с шессом Лорне и о том, что целых десять дней жила в его покоях и спала в его постели. Ну и пусть, что дальше этого не продвинулось и невинность Анна не утратила, все ж таки, узнай кто об этом и от ее репутации останутся только воспоминания. Ее побьют камнями, как распутницу, и не пустят на порог ни одного приличного дома. Она сама бы так и поступила, если бы дело касалось кого-нибудь иного. Ни за что бы не стала общаться или просто разговаривать с шииссой, что не смогла сохранить своей чести.