The High Road (СИ)
Хмыкнув, Драко так же тихо ответил:
– Много всякого. Я выяснил, что кровь аристократа ничего не стоит и не значит. То, чему меня учили – всего лишь ложь. – Слова вырвались сами собой. Открывать душу перед Поттером было… странно. Но, возможно, только такой, как Поттер, и мог его понять.
Гарри понял, что Драко сейчас не будет говорить. Поэтому перевел тему:
– Я выбираю вызов. Что мне нужно украсть еще?
Драко хмыкнул и протянул:
– Это позже. Когда я снова тебя обыграю. Сейчас мне нужно… Найти помещение, о котором никто не будет знать. Ты же Гарри Поттер, ты должен знать о таком.
Гарри поймал себя на мысли, что ему снова хочется прикоснуться к этим тонким прохладным губам. Хочется согреть. Но он не стал этого делать.
Все же Северус был удивительно проницательным. Гарри был искренне благодарен судьбе за то, что в его жизни появился и остался настоящий Северус Снейп. Снейп, который не жалел его, но сочувствовал его утратам. Снейп, который видел его насквозь и почти умолял помочь Драко. Гарри не смог ему отказать. И, честно говоря, не хотел. Теперь он отчетливо понимал, что должен помочь.
Когда Драко уже собирался лечь спать, его окликнул Поттер:
– Пойдем.
– Куда?
– Ты же хотел помещение.
– Ты знаешь такое? – удивился Драко. Ведь про помещение он сказал в полушутку.
– Разумеется. Ты, кстати, тоже. Заодно узнаем, цела ли она, – Гарри засунул в карман джинсов мантию-невидимку.
Драко тут же вспомнил. И чуть вздрогнул.
– Ты про Выручай-комнату?
– Это идеальное место. Не знаю, что ты там собрался делать, но ее точно не найдут. Пойдем.
Драко с прищуром посмотрел на Поттера, но кивнул.
Когда они вышли из гостиной, Поттер подошел вплотную к Драко и прошептал:
– Держись ближе.
И накинул на них обоих тряпку, которую прихватил с собой. Тряпкой оказалась мантия-невидимка. Настоящая редкость, но Драко ничего не сказал.
Не все в школе еще спали, и им пришлось буквально красться по коридорам. Драко чувствовал странное воодушевление. Словно это некое приключение. Он все еще не до конца понимал, почему идет с Поттером на восьмой этаж, но теперь все его мысли занял поцелуй. Последний. Не сдобренный наркотическим эффектом. Он понимал, что это странно. Ему никогда не нравились парни. Если уж быть откровенным, он и на девушек не слишком смотрел – было не до того. Люциус, а затем и Волдеморт требовали от него послушания и ненависти ко всему вокруг, и на какие-то другие эмоции, кроме тщательно взращиваемых злобы, зависти и отвращения, просто не оставалось место. А теперь… Поттер.
– Малфой… Эй, Малфой… Драко!
Драко очнулся, только когда его ухо обдало горячим и довольно громким шепотом. Моргнув, он уставился на стену перед собой, а затем на Поттера. Тот скинул с них мантию и хмыкнул:
– Замечтался?
– Отвали, – буркнул Драко.
– Тогда прекрати витать в облаках. Дверь в Выручай-комнату должна быть тут.
Драко раздраженно посмотрел на Поттера. Как, интересно, удавалось новоявленному слизеринцу то согревать теплом, то бесить одним словом? А потом сосредоточился на том, что ему нужно. А нужна ему лаборатория. Желательно, как была в мэноре.
Шли минуты, но ничего не происходило. Они переглядывались с Поттером. И вдруг медленно, но кладка стены начала меняться и вскоре появилась дверь.
Драко сглотнул. Он был совсем не готов к этому. Совсем. К горлу подступила удушающая паника, пока он смотрел, как Поттер подходит к двери и осторожно трогает ручку, а потом толкает дверь. Потом поворачивается к нему. Во взгляде Поттера были любопытство и ехидство. Это-то Драко и разозлило, и он тут же подошел, толкнув его плечом и вставая рядом.
Когда дверь открылась, они попали в удивительно большое и светлое помещение. Различные столы с колбочками, стаканчиками и котлами. Шкафчики с элементарными ингредиентами; отдельный стол с чистыми перьями, пергаментами и чернилами, а так же большая доска и несколько кусочков мела. А возле большого окна два уютных мягких кресла, столик и графин с водой и двумя стаканами.
Драко, рассматривая все это, решил, что мог бы остаться тут пожить. И выдохнул, понимая, что от Адского пламени не осталось и следа. Магия излечила это место, и в этот раз он пришел, не для того, чтобы разрушать. И раз эта лаборатория появилась, значит, и к нему претензий нет.
Поттер отошел в сторону и, подойдя к стене, положил руку на кладку. Вздохнул и легонько погладил.
– Спасибо, – тихо произнес он, но Драко услышал. Гарри никогда не касался магии Хогвартса. Сейчас же желание казалось нестерпимым. Он чувствовал глубокие низкие вибрации этой магии, этого места. И чувствовал, как замок отзывается на его прикосновение. – Прости, – сказал он. – Глупые дети чуть не убили тебя.
– Поттер?
– Как ты думаешь, что стало с магией Волдеморта после его смерти? – не глядя на него, уже громко спросил Гарри.
Драко нахмурился. Он никогда не задумывался об этом. Хотя эту простую аксиому вбили в его голову еще в детстве: магии нужно вместилище. Они были там вдвоем – Поттер и Темный лорд.
– Что ты хочешь сказать? – вдруг чувствуя, что подобрался к нехорошей разгадке, подозрительно спросил Малфой.
– Ничего, – Поттер посмотрел на него и Драко вздрогнул. На мгновение ему показалось, что глаза Поттера стали красными, но наваждение растворилось так же быстро, оставив после себя нехорошее ощущение ирреальности. – Я рад, что комната уцелела. Водит победитель.
Драко только кивнул. Однако, эта мысль по поводу магии Лорда не давала Драко покоя следующие дни.
Они играли каждый день. Каждый из них выигрывал с попеременным успехом, но если Драко просил Поттера достать что-то из запасов Снейпа, то сам Поттер ограничивался простыми желаниями вроде сходить к домовикам за ужином, убраться в его сундуке, разложив все вещи, или сделать за него эссе. Драко хмурился, чувствуя где-то на подкорке подвох, но молчал.
Это чувство непокоя вибрировало с каждым днем сильнее, пока Поттер не выиграл в четверг, и когда Драко снова выбрал вызов, он просто сказал:
– Поцелуй меня. Сам.
Это было как раз после отбоя, когда все уже укладывались спать и, уставший за неделю учебы и наказаний Драко также собирался ложиться спать. Сонно моргнув, он замер, сидя на постели.
– Что?
Поттер снял очки и пожал плечами:
– Ты слышал.
Драко вспыхнул. Отлично! А в следующий раз он захочет, чтобы Драко запрыгнул на его член? Логика прослеживалась совершенно прямая.
– Все может быть, Малфой, – низким хриплым голосом ответил Поттер.
Драко зажмурился, когда понял, что произнес это вслух. Потом медленно поднялся и пошел к кровати Поттера. Поцеловать? Почему нет. Так он быстрее всего избавится от магического долга. Проклятая игра…
Драко сел рядом и склонился над Поттером. Взгляд зеленых глаз стал ярче. Драко, не позволяя себе задумываться от этом, склонился и коснулся губ Поттера своими. Но в этот раз все случилось по-другому. Поттер не замер и не затих. Он положил горячую ладонь на шею Драко, чуть сжал пальцы и притиснул ближе к себе. Потому замер сам Драко. Он… не знал, как себя вести. Ему должно было быть противно, но не было. Скорее он просто растерялся. Это же Поттер и, можно сказать, первый поцелуй. А таковым он стал в то мгновение, когда бывший гриффиндорец скользнул языком по его губам и Драко выдохнул, тем самым позволив скользнуть кончиком в свой рот. Это касание было странно-теплым. Глаза Малфоя закрылись сами собой и он просто… снова выдохнул, стараясь успокоить внезапно зашедшееся от чего-то сердце. Их никто не мог увидеть, никто бы ничего не сказал. Пальцы сжались в иррациональном желании коснуться, но Драко просто сидел, не позволяя себе сделать хоть что-то.
Вскоре Поттер его отпустил, не став давить и углублять поцелуй.
Уже лежа в своей кровати позже, Драко, пялясь в полог балдахина, спросил:
– Зачем ты это делаешь?
– Потому что хочу, – послышался ответ.