Драгоценный дар

Да? Тогда скажи, откуда и почему у тебя появился пистолет?
О, я купила его. На следующий день после того отвратительного случая, когда Лайонел практически изнасиловал меня, пока я была без сознания, ну, после того как я застала его с женщиной в первый раз…
Ты не говорила мне об этом.
Не хотела. Это была гнусная сцена, и Лайонел вел себя как последнее дерьмо. Ты спрашивал, каковы были его сексуальные пристрастия? Не знаю, чем он занимался с другими, но ему доставляло особое удовольствие приходить после этого ко мне и… ну, сам понимаешь. В тот первый раз я пришла в ужас. Хотела покончить с собой. Купила пистолет. Сняла номер в мотеле, сидела на кровати, держала его у виска. Потом подумала о Джерри, о том, что его ждет, если я убью себя. И вернулась. А пистолет остался. Его последующие визиты не стали менее противными, но я говорила себе, что он мой муж и терпеть его моя обязанность. Во всяком случае, по отношению к брату. И я терпела. Вот, Марки, теперь ты знаешь обо мне самое скверное. И если захочешь плюнуть, развернуться и уйти, то не мне тебя винить, — закончила Вирджиния и долго сидела, не поднимая глаз.
Не болтай ерунды, — ответил Марк. — Никуда я не уйду. А если уйду, то только с тобой. Давай не будем больше возвращаться к этой теме. Тебе не повезло, ты вышла замуж за животное — скверное, грязное, пошлое и подлое. Но откуда ты могла знать? Скажи мне лучше, кто еще, кроме перечисленных тобой людей, мог желать покончить с Десмондом?
Вирджиния горько усмехнулась.
Да, в общем-то, если быть предельно честной, то я сама. Я же говорила, что не помню. И я боюсь. Боюсь, Марки. Ужасно, смертельно боюсь момента, когда черная пелена, скрывающая от меня события того дня, спадет и я вспомню, что именно я спустила курок. Ведь они были убиты из моего пистолета. Кто же мог это сделать, кроме меня? Кто? Он был у меня в кармане халата, когда я спустилась вниз.
Но ты же сказала, что мысли о Джерри помешали бы тебе, разве нет? — напомнил ей детектив.
Да, я почти уверена в этом. К тому же не вижу причины, которая вынудила бы меня выстрелить. К его изменам, к развлечениям с другими женщинами я давно привыкла. Они меня не волновали. Нисколько. Поначалу да, я мечтала подкрасться и всадить в него всю обойму. Но скоро все прошло. Он стал мне глубоко безразличен. Я терпела его как неизбежное зло. Так почему же я должна была вдруг начать палить? Да еще в его девицу? Она-то в чем виновата была? С какой стати мне ее убивать? — Вирджиния уныло пожала плечами. — Не знаю и не понимаю. Но и не отрицаю совсем такой возможности. И все пытаюсь разобраться, что же это был за грохот, который заставил меня спуститься.
Давай, Джинни, давай попробуй еще раз. Начни с самого начала. С утра. Вот ты проснулась и что дальше?
О, это было прекрасное утро. Ведь я должна была поехать в санаторий на свидание с моим малышом и провести день с ним.
Как? — удивился Марк. — Как же ты оказалась дома во время убийства? И кто знал, что ты должна была уехать на весь день?
Лайонел знал. Он ведь следил за частотой моих визитов. Габриэлла была в курсе. Она накануне испекла для Джеррика его любимое печенье. Габи очень добрая женщина, настолько, что я как-то не выдержала и поделилась с ней. Она очень мне сочувствовала. Да вот, собственно, и все.
А уволенная служанка? Она могла знать?
Ну, в принципе могла. День был выделен постоянный — последняя пятница каждого месяца. Тогда же и Габриэлле полагался выходной. Я, конечно, ничего не говорила Эдвине, но, учитывая ее отношения с Лайонелом, полагаю, она была в курсе.
Ясно. Что насчет Кристин?
Нет, не думаю. Вряд ли она вообще знала, что у меня есть брат. Не думаю, чтобы Десмонд обсуждал с ней такие вещи. Он вообще почти не разговаривал с ней, даже когда она приезжала в гости, что случалось нечасто.
Ну хорошо. Вот ты проснулась, и что дальше? Кто где был?
Лайонел уже уехал, когда я спустилась вниз. Он всегда уезжал рано, когда у Габи бывал выходной в рабочий день, так что я позавтракала в полном одиночестве. Потом не торопясь оделась, вызвала такси и…
Такси? А почему ты не поехала на своей машине?
Накануне что-то приключилось с зажиганием, и я оставила ее в мастерской. Такси прибыло в полдень. Я заехала в торговый центр, что на углу Джеймс и Пятьдесят пятой, набрала кучу всяких игрушек и поехала в санаторий. И только там узнала, что не могу увидеть Джерри. Он был в изоляторе. Ветрянка. И сколько я ни просила, сколько ни уверяла, что уже переболела ею, меня к нему не пустили. Так что я оставила подарки и сразу вернулась.
Во сколько это было?
Около двух. Я поднялась к себе, побродила, подумала, чем бы заняться, решила принять ванну. Вода всегда действовала на меня успокаивающе, а я очень расстроилась из-за того, что не смогла увидеть Джерри…
Сколько времени ты провела в ванне?
Думаю, с полчаса, минут сорок. Я не смотрела на часы. Спешить мне было некуда. Потом перекусила и просто валялась на кровати, читала. Вскоре услышала звук приближающейся машины. Это Десмонд приехал домой с очередной подружкой.
В котором часу?
Думаю, в начале четвертого.
Ты должна была быть в особняке в это время?
Нет. Обычно я возвращалась после семи.
Он знал, что ты дома?
Откуда? Я не звонила, и машины моей не было на обычном месте. Но мое присутствие его бы не смутило и не остановило. Я же тебе говорила, он часто привозил девок домой. Ему это было в кайф.
Ясно, продолжай.
Я надела наушники, чтобы не слышать, и продолжала читать. А потом раздался этот грохот. Я удивилась и испугалась. Сама не знаю чего. Нашла в тумбочке пистолет, сунула его в карман и на цыпочках спустилась вниз. Дверь гостиной, где он обычно развлекался, была закрыта. Я подкралась ближе, взялась за ручку, повернула и потянула дверь на себя. — Пальцы Вирджинии, только что проворно танцевавшие по клавишам, остановились.
Да, и что дальше?
Она покачала головой.
Не помню. Не помню, хоть убей. Каждый раз на этом месте возникает пустота. Все, после этого — ничего. До тех пор, как пришла в себя в больнице. Ты веришь мне, Марки? Веришь?
Верю. Почему же нет? Временная амнезия — явление, широко распространенное у людей, переживших тяжелую физическую или психическую травму. У тебя же была и та, и другая. Ты или упала и ударилась головой, или же тебя ударили. Не помнишь?
Нет. Знаешь еще что? Когда я подходила, то вроде бы услышала голос. Кажется, женский, но довольно грубый. Мог быть и мужской.
Не узнала?
Нет. Снова нет. Опять нет! Черт, черт, черт! — Несчастная женщина заколотила кулаками по ни в чем не повинной клавиатуре.