Алая жемчужина (СИ)

- А так сразу не скажешь. Сейчас ты совершенно беспомощен, а меня ты знаешь мало, хоть и близко. Что мне стоит тебя убить? – девушка с силой надавила на рану ладонями, Кин вцепился зубами в край подушки. – Вот так. Настой проник глубоко, попал в кровь. Через несколько дней он покинет твое тело, унеся малейшее заражение.
Жжение постепенно сходило, сменяясь покалыванием и просто приятным теплом. Прохладные на его фоне ладони Милы гладили плечи, соскальзывали по бокам до поясницы, вдоль компресса.
Девушка проворно сняла бинты, бросая их прямо на пол. Из небольшого глиняного горшочка она зачерпнула жирную мазь, аккуратно нанесла толстым слоем, проложила большими марлевыми салфетками. Усадив Кина, Мила обмотала его бинтами, постаравшись наложить повязку максимально плотно, но не сдавливая. Закончив, девушка легко поцеловала «проводящего» в плечо.
- Готово, дорогой. Одевайся, я налью тебе еще один отвар. Он вкусный, с апельсином.
Салокин без сомнений осушил стакан сладковатого теплого отвара. Мила не соврала, щекочущий небо цитрусовый привкус забивал горечь трав. На пробу пройдясь туда-сюда, «проводящий» с облегчением вздохнул. Чем бы его ни напичкали, оно действовало.
Мила собирала грязные бинты и компрессы, поглядывала на приводящего себя в порядок уже не совсем клиента. Салокин осторожно затянул завязки на рубашке, с сожалением ощупал пустые кармашки поясных кинжалов.
- Спросишь, сколько должен, зашивать тебя будет некому, – с грустной улыбкой сказала девушка, видя, как Кин подыскивает слова, чтобы задать вопрос.
- Тогда еще раз спасибо, – «проводящий» легко поцеловал с охотой подставленные губы. – Мне надо идти. Еще увидимся.
- Ой, не обещай, – Мила обняла его за шею, на долгое мгновение прижалась мягкой грудью. – Как получится. Осторожней с закоулками, ходи по центральным дорогам. И выспись. Отвар к ночи закончит действовать, нападет сонливость. Не геройствуй. Помнишь, что я говорила про кокосы?
Дорога до поместья отняла много времени. Кин старался идти ровно и не быстро, чтобы не разбередить рану. Раздевшись и кое-как помывшись, он устроился на кровати, закрыл глаза и постарался обдумать ситуацию. С Ланцео придется поговорить. Если он намеренно загонял «проводящего», как рыбу в свои сети, и сделал заказ, то надо его отменить. Салокину не очень улыбалась идея прятаться всерьез до отплытия. Будет, как Наилли, сидеть взаперти за стенами поместья. Кин вздохнул. Вот за ужином и обсудим. Губернатор наверняка в курсе.
Обсудить за ужином не вышло. Когда слуга проводил Салокина в столовую, где горели настоящие свечи, за овальным столом между Ланцео и генерал-губернатором сидел Наилли де Винеско. В непривычно строгой, наглухо закрывающей руки и горло одежде, вензелем аристократа на отвороте сюртука. Серебристо мерцающие от свеч глаза опущены в стол, на Кина он даже не взглянул.
- Добрый вечер, мастер, – Арман приветственно поднял бокал. – Присаживайтесь.
Салокин с сомнением покосился на слугу, с готовностью придержавшего ему стул, уселся и снял с тарелки хитро закрученную салфетку. Ланцео играл столовым ножом, крутя его в пальцах, и с интересом поглядывал на явно неловко чувствовавшего себя «проводящего». Сегодня настроение у капитана было отличным.
- Ланц рассказал мне, что мы не выбиваемся из графика и сроки не сдвинутся. Камни заказаны, вы дали гарантию, что амулеты и охранки будут вовремя установлены на бриг. Меня немного беспокоит, что камни дикие. Кварц редко позволяет так просто и легко обращаться с ненастроенным комплектом.
Кин подождал, пока ему нальют вина, спокойно отпил и позволил себе улыбнуться. Сомнения в его квалификации начали утомлять. С другой стороны, губернатор в своем праве – для него это плаванье очень ценное вложение. Очень! Наилли спрятал легкую улыбку в бокале, стрельнул острым насмешливым взглядом в Кина и снова опустил глаза. Сын губернатора единственный из всех за столом, кроме самого «проводящего», прекрасно представлял возможности Салокина, его умения в расчетах и привязках. Но, судя по всему, не спешил делиться этими знаниями с любовником или отцом. Кина на мгновение кольнуло опасением, что Наилли ему специально подставили – слишком уж непосредственно и легко они начали общаться, но он сомневался. Кажется, не только у Ланцео слабость к рыжим.
- Вы должны понимать, мои секреты это мои секреты, – Салокин не стал упоминать, что губернатор – сам «проводящий» – должен знать, что у всех свои тонкости, и уж ими не делился ни один мастер. – Вы платите мне пока за репутацию. Она вас устраивает?
- Вполне, – де Винеско вздернул бровь, глядя вместо Кина на Ланцео. – Что ж, хорошо. Дополнительные расходы потребуются? О, я вас не ограничиваю, просто спрашиваю. Арт сказал, что сумма увеличилась.
- Верно. Потому что вы не удосужились сообщить мне о снятии флага Контраттоса. Я рассчитывал схему без учета защиты от штормов. Поэтому пришлось докупить охранку. Есть еще что-то важное, чтобы сэкономить нервы, время и деньги?
- М… – Арман аккуратно расправил салфетку на коленях. – Нет. Не думаю, мастер. Я не посчитал нужным сообщить о флаге, да. Погода в это время года нас всегда баловала. В этот раз, ливни пришли раньше почти на месяц. Вы правы, недальновидно с моей стороны. Но Ланц убедил меня, что это верное решение. Больше никаких отклонений. Порт назначения – Самшитовый город, груз – один массивный ящик, жестко закрепленный в трюме. Команда относительно небольшая, из мастеров: капитан, боцман, два оружейника и вы…
- Есть еще второй «проводящий», – уточнил Кин.
Губернатор удивился.
- Так будет надежнее, – сказал Ланцео, откладывая нож и берясь за ножку бокала. – Пусть будет прикрытие. Мастер Кин сможет его обойти, а у нас останется фиговый листок на причинном месте.
Арман замолчал, обдумывая слова. Наилли выловил из фруктовой вазы излюбленное яблоко.
- Ах да, – спохватился губернатор, – мастер Кин, позвольте вас представить, это мой сын Наилли. Наилли – мастер Салокин поведет новый бриг Ланца. Сильный «проводящий», один из лучших.
- Мастер, – юноша вежливо кивнул, приподняв свой бокал, как недавно это сделал отец, в приветствии.
- Сеньор де Винеско, – стараясь, чтобы голос не дрожал от смеха, Кин кусал губу – прозрачные глаза Наилли проказливо переливались. – Приятно познакомиться.
За сменой блюд все молчали. Прекрасно сервированная дичь исходила аппетитными запахами, но Кину кусок в горло не лез после всех процедур, которые с ним проделала Мила. Он вяло ковырял вилкой в тарелке, выбирая гранатовые сладкие зерна из подливки, и наблюдал за капитаном и губернатором. Оба казались беспечными, обычный ужин в узком кругу, но де Винеско иногда заметно хмурился, а Ланцео сосредоточенно крутил в руке столовый прибор, отрешившись от еды. Кин не совсем понимал, зачем его позвали: при сыне губернатор не обсуждал деловые вопросы. Тогда зачем?
На десерт подали нежнейшее суфле с фруктами. Ланцео отказался, предпочтя сигариллу сладкому. Наилли выбирал фрукты из пышной белой массы и раскладывал их по кругу, тяготясь собственным присутствием.
- Наилли, оставь нас, – Арман отодвинул от себя блюдо, бросил небрежно салфетку. – Спокойной ночи.
Юноша безмолвно вышел. Кин заметил, как у самых дверей его ровные брови сломала болезненная гримаса, а рот дернулся. Ланцео закусил кончик длинной спички, сдерживая нервозность.
- А теперь к делу, мастера, – Арман вытащил из поданного слугой ящичка сигару, прикурил и жестом велел оставить их одних. – Мастер Кин, вам не случалось ни с кем сталкиваться последние пару дней? На улице, в порту? Никто не пытался выспросить про корабль?
Салокин, не скрывая, рассказал про сегодняшнее нападение, промолчав про помощь Неша и Милы и про собственные раны. Сказал, что сбежал, сумел проскользнуть в калитку, а там только его и видели – внутренняя кровеносная система крохотных улочек портового города не поддавалась ни картографам, ни простым людям. Можно было понять примерное направление, но, попав в сетку этих тонких жил-переулков, никогда не угадать, где тебя выплюнет на большую улицу. На высказанное подозрение, Ланцео только поморщился, пуская короткие струйки дыма. Не стал отрицать, что назначал награду за голову «проводящего», но уже снял ставший бессмысленным заказ.