Снегозавр и Ледяная Колдунья

Двери летающего полицейского автомобиля с шипением открылись, из него выпрыгнули полицейские.
– Рождественская Полиция! Ни с места! – проорал один из них в мегафон. Остальные бросились в погоню за стариками, которые скрылись в темноте.
Все, кроме одного.
– Мне надоело бояться, – вызывающе произнес розовощекий старик, прославлявший Рождество, и снял пальто, предъявив полиции самый пушистый, самый рождественский свитер, который Уильям когда-либо видел. И, как оказалось, самый громкий.
– Сержант, по-моему, это музыкальный свитер… – нервно произнес офицер, когда они подошли к старичку ближе.
– Держи руки так, чтобы мы их видели, – гавкнула сержант, когда отряд окружил его.
Старичок не двинулся с места.
– Я сказала: подними руки! Медленно и без фокусов, – повторила командир подразделения.
– Мы не сделали ничего плохого! – возразил старичок.
– Закон об отмене Рождества предельно ясен.
Уильям замер.
ОТМЕНА РОЖДЕСТВА?
Внезапно старичок нажал на вязаную елочную игрушку у себя на свитере.
– НЕТ!
– Заткните уши!
– ХВАТАЙТЕ ЕГО! – закричали полицейские, но было поздно. Игрушка на свитере ожила, замигали красные и зеленые огоньки, и в переулке громко зазвучала рождественская песенка.
Бубенцы, бубенцы
Радостно галдят
Звон идет во все концы,
Саночки летят! [1]
Полицейские повалили старика на снег и надели на него наручники.
– Вы не сможете запретить Рождество! – выкрикнул он.
– О, нет, только не снова, – застонала сержант.
– Ты его знаешь? – спросил другой офицер.
– Знаю ли я его? С тех пор, как приняли закон об отмене Рождества, он провел за решеткой больше рождественских вечеров, чем в своей постели. Все никак не можешь забыть Рождество, да, Боб Трандл?
Эти слова прозвучали в голове Уильяма словно гром:
– ПАПА! – закричал Уильям из своего укрытия, но тут же зажал рот руками. Его отца в этот момент заталкивали на заднее сиденье полицейской машины, и он не услышал, как его окликнул путешествующий во времени сын. А вот сержант услышала.
– Кто это кричал? – рявкнула она и повернулась в сторону, где прятался Уильям. – Эй, ты! Ты тоже из этих?
Один из полицейских побежал к Уильяму. Мальчик знал, что нужно уезжать, и как можно быстрее, но не мог отвести глаз от старика-отца в наручниках на заднем сиденье полицейской машины. Его папу арестовали за то, что он пел рождественские гимны и носил рождественский свитер!
– Случилось что-то ужасное! – прошептал Уильям.
Полицейский быстро приближался.
– Забери меня обратно! – крикнул Уильям таинственной фигуре, которая выступила из тени у него за спиной. – Сейчас же!
Странное создание подняло ледяные руки и схватило ручки кресла. Снова повалил густой снег, поднялась метель. Уильям почувствовал, как вдруг похолодало. Снежная буря кружилась и вертелась, а за спиной у него смутно маячила таинственная ледяная фигура, толкавшая его кресло вперед. Или назад? Или вверх? Или вниз?
Уильям точно не знал.
Все, что он мог, – закрыть глаза и довериться снежной ведьме, холодной волшебнице, Ледяной Колдунье.
Облака пенились и пузырились. Солнце село, луна пронеслась по небу, будто падающая звезда. Облака, луна, звезды, солнце, дни, ночи, месяцы, годы…
Время вращалось вокруг них с немыслимой скоростью, а потом все вдруг замерло, и Уильям Трандл обнаружил, что находится там же, где и был в самом начале.
Там же, где окажешься сейчас и ты – в начале этой истории…
 
Глава первая
 
Начало истории
 
– Поздравляю с началом рождественских каникул, Уильям!
Уильям Трандл открыл глаза, когда Памела Пейн осторожно вошла в его комнату, держа в руках дрожащий поднос с завтраком.
– О… доброе утро! – сонно протянул он и привстал, опираясь локтями на подушку в наволочке с динозаврами.
– Твой папа испек блинчики, – объяснила Памела и поставила перед ним поднос, стараясь не пролить апельсиновый сок, которого она и так уже пролила слишком много. – Наверное, те самые, что ты любишь.
Уильям посмотрел на кучу блинчиков, над которыми поднимались пар и теплый аромат ванили и корицы.
– М-м-м, ванирица! – улыбаясь, протянул он.
– Прости, что ты сказал?
– Ваниль и корица… ванирица! Так их папа называет, – пояснил Уильям, взял вилку и нож и накинулся на еду.
– О, понимаю! Это так на него похоже, – улыбнулась Памела.
– А где папа? – спросил Уильям.
Ответом на его вопрос стал энергичный стук в дверь соседней спальни.
– Проснись и пой, Бренда! Сегодня первый день рождественских каникул! Время блинчиков и апельсинового сока. Это одна из Рождественских Традиций Трандлов! – пропел Боб Трандл в коридоре, раздался щелчок и дверь в комнату Бренды открылась.
– Никакой школы и блинчики! Да! – раздался приглушенный радостный вопль Бренды из соседней комнаты.
– Твой папа сказал, что теперь, если мы с Брендой живем здесь, то должны научиться соблюдать Рождественские Традиции Трандлов, – объяснила Памела, копируя голос Боба.
Уильям усмехнулся.
– Надеюсь, вы готовы к самому Рождественскому Рождеству В МИРЕ! – сказал он с набитым ртом.
– Знаешь, по-моему, это именно то, что нужно Бренде.
– А тебе? – спросил Уильям.
– О, я буду очень стараться, – улыбнулась Памела. – Но ни за что не надену один из этих жутких рождественских свитеров!
Уильям нахмурился.
– Жаль! Папа уже купил для тебя музыкальный свитер с огоньками и всем остальным…
Памела замолчала и Уильям заметил испуг в ее глазах.
– Шучу! – засмеялся он.
Памела с облегчением выдохнула, и они оба рассмеялись.
– Твой папа сказал, чтобы ты, когда позавтракаешь, шел в кухню к своему адвент-календарю.
С этими словами Памела оставила Уильяма одного наслаждаться завтраком, но один он пробыл недолго. Вскоре Уильям услышал в коридоре тихий скрип и заметил, что дверь в спальню чуть-чуть приоткрылась.
– Я знаю, что ты здесь, Бренда. Ты худший в мире шпион, – сказал Уильям, даже не повернувшись.
– Так нечестно! Я – отличный шпион. Просто я переехала сюда недавно и еще не успела запомнить, какие половицы скрипят! – раздраженно ответила Бренда. Она вошла со своим подносом, поставила его на край кровати Уильяма, а потом и сама залезла на кровать и устроилась со всеми удобствами.
– Круто! – воскликнула она, запихнув в рот последний кусок блинчика, политого сиропом. – И сколько всего Рождественских Традиций Трандлов?
Уильям улыбнулся.
– Ну, сегодня будут сладкие пирожки с изюмом. Мы с папой всегда печем их в первый день каникул. Потом украшаем спальни оставшейся мишурой, которую папе не удалось впихнуть в гостиную. А перед сном посмотрим фильм про Рождество. Или даже два, если успеем!
Бренда потрясла головой.
– Что? – спросил Уильям.
– Никогда не думала, что это так классно, когда Уиллипус – твой брат.
– Сводный брат! – уточнил Уильям.