Пепел Атлантиды
Она лежала, потея и дрожа, стискивая ярко-синюю игрушечную слониху и пытаясь перетерпеть. Но когда в груди все сжалось, она откинула одеяло и кинулась к двери.
– Что случилось? – спросил Сандор, когда она побежала к лестнице.
– Я… хочу к родителям.
Признаваться в этом было так глупо и по-детски – особенно учитывая, что Эллу она захватила с собой. Но Софи больше не могла бороться с удушающим одиночеством.
На втором этаже она осознала, что еще ни разу не была в комнате Грейди и Эдалин. Когда она только поселилась у них, то сочла, что туда заходить нельзя – хоть никто ей этого не говорил. И после этого она максимум заглядывала в щель приоткрытой двери, когда в комнате было темно. Если бы Сандор не стоял за спиной, она бы развернулась – но гордость подтолкнула вперед, и, хотя стук был практически неслышен, Грейди открыл моментально.
– Все хорошо?
Софи кашлянула.
– Да. Просто хотела спросить… это что, пижама с тираннозаврами?
Грейди глянул на пушистые штаны, покрытые кислотно-зелеными пернатыми динозаврами. На груди простой белой футболки тоже красовалась рычащая морда динозавра.
– Элвин подарил, когда ты жила у «Черного лебедя».
Софи улыбнулась. Элвин, врач из Фоксфайра, был известен любовью к глупой одежде с изображениями животных.
– Я так понимаю, ты пришла не пижамы обсуждать, – заметил Грейди.
Вновь захотелось сбежать, но Софи все же пробормотала:
– Хотела спросить, можно ли мне поспать здесь. С вами.
Она ждала, что Грейди спросит, почему. Может, даже немного разозлится, что она потеснит их на кровати.
Вместо этого он улыбнулся, растроганно и грустно, и сказал:
– Конечно, – а затем отступил, пропуская ее.
В комнате уже было темно, но Софи разглядела легкие занавески и гладкую серебристую мебель, ступая по мягчайшему ковру к огромной кровати. Ее столбики напоминали деревья, тянущие металлические ветви к потолку, чтобы образовать замысловатый балдахин, в тонкую ткань которого были вплетены мерцающие огоньки: подобие тусклого звездного света.
Эдалин передвинулась на центр постели, освобождая место Софи.
– Ты не против? – спросила она, забираясь под мягкое теплое одеяло.
– Нет, конечно, – поправив подушку, Эдалин устроилась рядом с Софи, обнимая ее за талию, а второй рукой мягко поглаживая по спине. Грейди прилег рядом с ними.
– Смотри, – сказал он, щелкая пальцами, отчего комната осветилась пастельными тонами сфер, отбрасывающих мягкие тени на стены. Все тени были разных форм: летящие птицы, величественные горы, парящие рыбы, изящные звери. – В детстве Джоли боялась темноты, – объяснил он. – Поэтому мы поставили сферы.
– Мы хотели показать, что тени, которые ее пугают, могут быть прекрасными и могучими, если уметь их контролировать, – добавила Эдалин.
«Контролировать».
Так просто звучит.
И так невозможно.
Но Эдалин была права – справиться можно было только так.
Завтра Софи выслушает «Черного лебедя» в надежде на четкий план. А если его не окажется, то придется думать, как использовать маму Кифа – если не найдется идей получше.
А пока она сосредоточится на всем хорошем.
Забудет обо всех «вдруг», пока они не превратятся в «точно».
– Я вас люблю, – прошептала она, придвигаясь к Эдалин и крепко обнимая Эллу.
– Мы тебя тоже, – шепотом ответил Грейди.
Пусть и не сразу, но к ней пришел сон. И пусть ничего приятного ей не приснилось, родительское тепло отогнало худшие кошмары.
Глава 11
– Не выходи, пока не оденешься, – крикнул Сандор через дверь ванной на следующее утро, пока Софи стояла перед зеркальным шкафом и завязывала пояс на шелковой зеленой тунике.
Несмотря на относительно спокойный сон, она все равно проснулась с рассветом, нервничая в преддверии грядущего дня.
Хотя бы ее сестра выспалась. Когда Софи вызвала ее, чтобы узнать, как дела, Эми спала, свернувшись клубочком с Ватсоном и Марти – и совсем не обрадовалась своему пробуждению.
Софи вернулась в комнату.
– А что? Что-то слу…
Она прервала связь, заметив стоящего в дверях спальни Кифа.
Он пришел минимум на час раньше. И выглядел… уставшим.
– Да, знаю, – протянул он, почесав голову – волосы его казались куда менее уложенными, чем обычно. – Выгляжу так, будто проиграл бой подушке.
Он был прав. Круги под глазами были черными.
– Ну а ты как всегда сверкаешь, – добавил он, медленно улыбнувшись.
Софи потеребила расшитые драгоценностями рукава, которые подходили изумрудам, украшавшим сапоги до колена, надетым на кружевные серые леггинсы. Как это ни раздражало, но Биана была права: богатая одежда отвлекала внимание от перчаток, поэтому Софи через силу привыкала к блесткам и оборкам.
На губах Кифа сверкнула коронная усмешка, и он подошел ближе.
– Это был комплимент, Фостер. Блестки тебе идут. И новая прическа тоже.
Протянув руку, он мягко скользнул пальцами по краю сложной косы, венком оплетающей голову. Она так давно проснулась, что решила прислушаться к Вертине – крошечной девочке, встроенной в спектральное зеркало, которая обожала давать советы, хотела того Софи или нет.
– Если ты хотела меня впечатлить, то сработало, – сказал он Софи, и у нее заалели щеки, пока он не добавил: – Но меня ты всегда впечатляешь, поэтому, может, ты думала о ком-то еще?
Софи отступила на шаг.
Она понимала, что он просто шутит, но лицо запылало уже совсем по другой причине.
Киф кашлянул.
– Кажется, мы оба решили надеть зеленое.
Он откинул полы темно-зеленой накидки, демонстрируя затейливо расшитую сиреневую жилетку с хризолитовыми пуговицами.
– Я решила, что цвет подойдет, раз уж мы не смогли посадить дерево, – пробормотала Софи, стискивая медальон с семечком Вандерлинга мистера Форкла. Эльфы не носили на похороны черное – они предпочитали цвет жизни.
Киф кивнул.
– Пришлось забраться в Канделшейд, чтобы забрать одежду – хотя, если честно, не уверен, что отец там живет. Было слишком уж тихо и темно.
Софи нахмурилась.
– А где он тогда?
– Может, в своей «тайной квартире в Атлантиде»? Или в «тайной пляжной резиденции»? Он туда «сбегает», когда хочет «отдохнуть», потому что, сама понимаешь, башни в двести этажей нам троим мало. Точнее, было мало, – исправился он.
Он попытался отмахнуться, но Софи заметила расстроенно нахмуренные брови. Отец Кифа никогда не бил его, но поспособствовал появлению немалого количества психологических травм оскорблениями, завышенными ожиданиями и тем, что постоянно вел себя так, будто Киф ему докучает.
– Ты забрал из дома Вонючку? – спросила она, попытавшись разрядить обстановку. Но она забыла, что видела до очаровательности уродливую игрушку в спальне лорда Кассиуса, будто он спал с ней, пока не было Кифа.
– Кстати, да, – ответил он. – Не смог снова бросить. Да и в первый раз не стоило.
– Это да, – согласилась Софи. – Сегодня ты точно выспишься.
– Наверное, – улыбнулся Киф, покачав головой. – Вот уж не думал, что не смогу заснуть без плюшевой игрушки. Но… до встречи с тобой я много о чем не думал.
Внезапно он оказался совсем близко, и у Софи пересохло в горле, когда он вновь тронул ее косу. Их взгляды пересеклись, и он раскрыл рот, чтобы сказать что-то – но не то, что в итоге произнес.
– В общем. Скоро подтянется остальной фан-клуб Фостер, времени мало, поэтому спрошу быстро – и я хочу услышать настоящий ответ, а то ты умеешь переводить тему. Ты же хочешь связаться с моей матерью, да? Чтобы она отвела нас в Сумрак?
– Возможно, придется, – признала Софи. – Сперва нужно подготовиться.
– Но с каждой потерянной минутой…
– Знаю, – Софи прижала кулак к клубку эмоций, скрученному в груди. – Поверь, мне плохо от каждого упущенного мгновения. Но я много думала, и дело вот в чем: твоя мама знает, что мы обратимся к ней только в полном отчаянии. И она воспользуется этим в свою пользу.