Три желания для Новогодней феи (СИ)

- Я Алёнка, а это, - малышка выставила вперёд куклу, - Анна, она принцесса Эренделла. А вы фея, да? Самая настоящая? А дяденька, он кто, Дед Мороз? – Алёнка посмотрела на Кудеяра, покачала головой. – Нет, не похож. У Деда Мороза седая борода, красная шуба и мешок с подарками, а…
- Галка, заткни этот фонтан красноречия, у меня уже от неё в ушах звенит, - простонал Яр, болезненно морщась, словно ведро лимонов разом проглотил.
- Фонтан? – малышка огляделась по сторонам, наморщила курносый носик. – Дяденька, у нас тут нет фонтана, тут места мало, ему тесно будет. А вот когда мы с папой ездили в Петер… ну, туда, где цари жили, а ещё Пушкин учился, тот, который сказки писал и стихи… А хотите, я вам стишок расскажу, мы его в садике к празднику учили?
И не дожидаясь ответа, малышка сделала глубокий вдох и начала декламировать, забавно намахивая в такт словам рукой, словно отрубая каждое предложение от предыдущего и старательно чеканя каждое слово:
- Белые снежинки кружатся с утра, выросли сугробы посреди двора…
- Галка, - взвыл Яр, считающий стихи одной из самых изощрённых пыток, - если она не заткнётся, я буду колдовать!
Фея укоризненно покосилась на напарника, но по его угрюмо-сосредоточенному виду быстро поняла, что он не шутит, и с обворожительной улыбкой захлопала в ладоши:
- Браво, чудные стихи! И ты права, я самая настоящая Новогодняя фея, а это значит, - Галка перешла на таинственный шёпот, выпустив в воздух рой сверкающих разноцветных снежинок, - что ты можешь загадать мне желание.
- Ура! – взвизгнула малышка и повисла на шее у опешившей от неожиданности феи, обхватив её не только руками, но и ногами. – Спасибо-спасибо-спасибо! А я знала, знала, что новогодние желания самые верные, а Аркашка надо мной смеялся, дурак, и я ему в лоб дала. А он заревел и убежал, а мне его жалко стало, я к нему подошла, а он от меня бегать стал, ещё и вопил, чтобы я его не трогала. И чего, спрашивается, испугался, я же ему от чистого сердца машинку дать хотела. А он не подходил и не брал, пришлось машинкой в него кинуть. А он ещё больше заревел, странные они, мальчишки.
Галка покосилась на своего обхватившего живот, хрюкающего от смеха напарника и с чувством подтвердила:
- Точно, парни они очень странные. А что бы ты хотела…
Фея не успела даже закончить, Алёнка взвизгнула ей прямо в ухо:
- Маму!
Галка тряхнула головой, недоверчиво посмотрела на разом позабывшего о смехе Кудеяра, неуверенно переспросила:
- Что?
Малышка посмотрела на фею как на бескрылого лебедя, со смесью жалости, укоризны и недоумения, мол, как же так, откашлялась и едва ли не по слогам повторила:
- Ма-му. Нам с папой совершенно точно нужна мама. Клара Васильевна, воспитательница, говорила, что мужчины без женской ласки чахнут и дичают, словно цветы без ухода.
- У вас воспитатели такие вопросы с детьми обсуждают? – хмыкнул Яр. – Прогрессивный садик.
Алёнка тряхнула головой, отчего капюшон свалился, открыв светлые волосы, собранные в кривоватую, но старательную косу:
- Нет, Клара Васильевна это с Ниной Ивановной, нянечкой, обсуждала, а я услышала.
Дверь с лёгким скрипом открылась, на балкон выглянул светловолосый синеглазый мужчина в простой клетчатой рубашке, синих потрёпанных джинсах и домашних тапочках, удивлённо огляделся:
- С кем это ты разговариваешь, Алёнка?
- С Анной, - не растерялась малышка, протягивая папе куклу.
Папа невольно отодвинулся, искренне не понимая, что дочь находит в этом пластиковом монстрике с длинными, как у паука, тонкими ногами, неестественно узкой талией и придурковатым выражением лица.
- Ясно. Иди давай домой, холодно.
- Хорошо, - Алёнка послушно кивнула, хлопая длинными, чуть завивающимися кверху ресницами. – Я ещё немножечко постою, а потом приду.
- Смотри, не замёрзни, а то простынешь и на ёлку в садик не попадёшь, - отец подмигнул дочери и вышел, прикрыв за собой дверь.
Малышка шустро повернулась к Галке, выжидательно уставилась на неё.
- Что? – удивилась фея.
- Как что? – изумилась Алёнка. – Вы же сказали, что исполните моё желание, я загадала. Давайте мне, пожалуйста, маму, и я домой побегу, слышали, папа сказал, чтобы я домой шла.
Яр коротко хохотнул, восхищаясь непосредственностью малышки и её святой верой в то, что любое желание исполнится, стоит его только пожелать. Галка вздохнула, присела перед малышкой на корточки, положила руки на детские плечики:
- Понимаешь, Алёнка, вот так сразу дать тебе маму я не могу…
- Почему?
Фея растерялась, а вот Яр не сплоховал, тоже присел перед малышкой, положив руку ей на колено:
- Алёнка, ты же не хочешь первую попавшуюся маму, тебе же самая лучшая нужна?
- Ага, - кивнула малышка, с новым интересом глядя на Кудеяра.
- Так вот, тётя фея не может тебе дать маму прямо сейчас, она будет выбирать для тебя самую-самую чудесную.
Кругленькое личико вытянулось от огорчения, пухлые губки обиженно дрогнули:
- Долго?
Яр задумчиво прикрыл глаза, прикидывая, сколько времени можно потратить на исполнение желания первого подопечного. Так, если учесть фактор неожиданности да добавить к нему коэффициент счастья, вычесть из получившегося дорожные моменты да приплюсовать чаро-минуты…
- Дня три, не больше, - вздохнул Яр и, повернувшись к Галке, повторил специально для неё, - на поиск мамы у нас всего три дня.
Фея огорчённо шмыгнула носиком, но тут же её тёмные, словно чернослив, глаза засияли надеждой:
- А где твоя мама, Алёнка?
Девчушка прижала к груди куклу, покачала её, глядя по синтетически блестевшим рыжим волосам:
- Мама ушла к другому дяде. Они с папой долго ссорились, а потом мама ушла. А меня не взяла, сказала, что балласт ей не нужен. Я у папы потом спрашивала, он сказал, что балласт – это папино чудо, которое он никому не отдаст, - малышка гордо улыбнулась, сверкнув глазами, - так что я балласт! Правда, папа говорит, что не надо так при всех себя называть, чтобы другие, те, кто не папино чудо, мне не завидовали.
- И правильно, - Яр одобрительно взлохматил малышке волосы. – Так что давай, дуй домой, а мы будем маму для тебя искать.
- И папы, - ревниво поправила Алёнка. – Мама нужна нам обоим.
- И папе, - подтвердила Галка и, стоило только малышке с восторженным писком убежать домой, растерянно покосилась на напарника. – Яр, я понятия не имею, как мы будем маму искать.
Кудеяр беззаботно махнул рукой:
- Нет ничего проще: посылаешь зов, ограничив его пределами города, и всё, дальше папа сам выбирает. Методом естественного отбора.
Фея медленно кивнула, плавно вскинула руки вверх, творя своё самое первое новогоднее волшебство. Галка очень хотела, чтобы всё получилось, чтобы у Алёнки появилась самая чудесная мама из всех, а потому едва ли не всю душу в заклинание вложила. Яр, вовремя заметив, что его напарница побледнела и стала заваливаться через перила, подхватил её и тряхнул за плечи, рявкнув:
- Ошалела, всю себя в чары вкладывать?! Жить надоело?!
- Я должна…
- У тебя ещё, между прочим, два подопечных, если будешь так гробиться, к концу испытания от тебя останется горстка пыли да воспоминания, причём не всегда приятные.
Галка облизнула пересохшие губы, слабо кивнула и обессиленно припала к груди напарника. Яр обнял девушку, баюкая её, точно маленькую, и удивляясь поселившейся в душе нежности, для тёмного мага не свойственной.
***
Вадим Евграфов, пережив тяжёлый, изрядно вымотавший нервы и опустошивший кошелёк развод, на женщин старался вообще не смотреть, а то мало ли, найдётся какая-нибудь особо беспринципная или отчаявшаяся мадам, решит, что вот он, шанс, и вцепится руками и ногами, а может, и зубами. И опять начнутся придирки по поводу и без, измены, не особо даже скрываемые, истеричные выкрики с битьём посуды и прочие мерзопакости. И вообще, самая главная женщина в его жизни уже есть – дочка Алёнка, бесценный дар, который бывшая так и не смогла оценить по достоинству. С другой стороны, слава богу, что не оценила, а то увезла бы дочку с собой или, что ещё хуже, шантажировать бы начала ею, мотая нервы и выкачивая деньги. А так написала отказ от дочери (спасибо знакомому юристу, помог с документами), обозвала малышку напоследок балластом и умотала в неизвестном направлении, ни разу больше не позвонив и не написав. Вадим сильно по этому поводу убиваться не стал, первым делом облегчённо выдохнув, сходил в органы опеки и потребовал лишить мать родительских прав, мол, с семьёй не проживает, где и с кем обитает – неведомо, а уж про то, как бывшая себя вела, когда с Алёнкой жила, рассказывать даже и не пришлось. Соседи, дай им бог здоровья, а самому Вадиму терпения, завалили все инстанции жалобами, не жалея мрачных красок для описания аморального образа жизни своей соседки.