Вершители Эпох (СИ)

— Знаешь, так пялиться на людей неприлично, — сказал он, даже не повернув голову в её сторону.
— Да я так, просто задумалась, — ответила Вайесс, смахнув очередной кусок застывшей грязи с жилета, — ты был бы неплохой моделью, если бы не…
— …не пошёл в Волонтёры? — закончил он за неё, по-дружески улыбнувшись, — Может быть. А может, и нет. В любом случае, выбор я сделал.
— Тебе хотелось защищать людей? — Вайесс придвинулась поближе, надеясь продолжить разговор и хоть немного скрасить ожидание, казавшееся её мучительно долгим. — Выбор между чем и чем?
— Полегче с расспросами, — улыбнулся он, наконец повернувшись в её сторону, — Между приключениями и… слово забыл… обыденностью, что ли. Да, наверное обыденностью, когда тусуешь за стенами и только и можешь, что сидеть в уютной комнате и выражать своё мнений по любому вопросу. Даже те, что тебя не касаются вообще, ты обязательно обсудишь за кружкой нормального пива в баре с друзьями. А эти друзья будут сидеть и кивать, мол, этот парень знает, что говорит, — он сделал жест рукой, как будто отмахиваясь, показав, что именно он думает о подобных людях и высказываниях.
— А смерти двадцати четырёх человек лучше? — это было сказано как будто невзначай, Вайесс не вложила в эти слова упрёка, Мэл тоже его не заметил.
— Не знаю. Вряд ли кто-то мне скажет, что лучше, а что хуже. Я только знаю, что мне нравится Пустошь.
— Серьёзно? — она подняла бровь, но Мэл вряд ли заметил это движение в темноте.
— Ну, не сама Пустошь, а то, что она для меня значит — путешествия, риск, уверенность в собственных силах и… неуверенность в завтрашнем дне. Это для меня самое интересное в жизни. — Вайесс нахмурилась. Чем больше он говорил, тем меньше она видела смысла в его словах.
— Ты готов, — она немного помедлила, прежде чем говорить дальше, делая недвусмысленную паузу, — рисковать жизнями других ради своего… удовольствия?
— Во-первых, — он резко прервал её, — я не говорил об удовольствии, не придумывай то, чего не было. Во-вторых, я рискую только своей жизнью, а остальные рискуют своими. Я за них не отвечаю. Нет, скорее отвечаю, если я командир, но уж точно не за их, как ты сказала, «удовольствие». — Вайесс окончательно запуталась. — Они сами сюда пришли, сами захотели, так?
— Так. Но я всё равно ничего не понимаю. — бросила она, подняв глаза кверху.
— Каждый из них предпочёл обыденности Пустошь. Каждый из этих людей, в том числе и ты, — он легко ткнул её кулаком в плечо, но этот знак доверия Вайесс не очень оценила, — пришли сюда за чем-то. Это же круто — быть с такими людьми, я не прав?
— Прав, наверное… — Вайесс замялась, размышляя, потом попробовала подытожить, — То есть все пришли сюда за чем-то, что для тебя — приключение?
— Грубо говоря, — он сделал упор на этой фразе, подчёркивая её так сильно, как только мог, — Да, так и есть. Но если… — он не успел договорить.
Где-то впереди, туда, куда они разом повернулись, услышав шорох, виднелось движение. Что-то массивное, большое, чернее теней окружавших его, двигалось в обход опушки, и, как показалось девушке, пристально за ними наблюдало. Мысли вылетели из её головы, сердце забилось быстрее. Неужели это то, что убило Хелбера? Оно что, преследовало их всё это время? Пока паника набирала силу, странная тень продолжала двигаться вокруг, меряя шагами кромку и не показываясь в свете.
— Ты тоже видишь? — бросил Мэл так тихо, чтобы звуки еле долетели до её ушей. Вайесс повернулась и увидела, в каком ужасе застыли его раскрывшиеся зрачки.
— Да, там, — бросила она, стараясь придать голосу уверенности, но получалось это плохо. Тёмная громада, наверняка убившая их друга, внушало нескрываемый страх. Вайесс стёрла рукавом начавший заливать глаза холодный пот, не сводя глаз с существа.
Пройдя почти четверть круга, оно вдруг остановилось, развернулось, ломая кусты и ветки по краям и осторожно, медленно, вымеряя каждый шаг, вышло наружу. Оно действительно было огромным — метра три-четыре, а то и выше, и казалось тем более страшным, что отряд ни разу пока не встречал животных в лесу. Небо почти избавилось от облаков, и светившая ещё ярче луна помогла лучше разглядеть существо. Тело его, будучи не то чёрным, не то коричневым, походило на коровье, но более сильное, худое и мускулистое, приспособленное для жизни в чащобах за Чертой. Продолговатую шею и голову, смахивавшую на лошадиную, украшали широкие ветвистые рога с острыми концами, так и норовившими зацепиться за подвернувшиеся ветки. Вайесс услышала, как рядом с облегчением выдохнул Мэл и тоже позволила себе немного успокоиться.
— Это же лось, — уже погромче сказал он. Вайесс не смотрела в его сторону, но по ноткам в голосе уловила улыбку. — Я видел таких на картинках, и Навин рассказывал тоже. Они не опасны, это я тебе точно говорю. — он помедлил и добавил, замечая беспокойство в напряжённой стойке девушки, всё ещё не опускавшей тавор, — Травоядные они.
Мэл опустил оружие и медленно направился к животному, чтобы пресечь все её опасения. Как ей казалось, это было опрометчиво, но осуждать его она не решалась — он точно знал, о чём говорил. Он уже отошёл на метров десять, и оттуда слышалось его «Иди сюда» и «Не бойся, всё хорошо». Она так и не поняла, кому эти фразы предназначались, но животное мягко и послушно направилось к нему, отреагировав на звук. Теперь он говорил «Да, молодец, иди скорее» и что-то ещё. Ноги Вайесс инстинктивно понесли её вперёд к нему, сначала медленно, потом быстрее, она сейчас еле сдерживалась, чтобы не перейти на бег. Ей хотелось схватить парня за руку, оттащить назад, к лагерю, прижать к палатке, приставив локоть к горлу, накричать, ударить прямо в сплетение, так, чтобы перехватило дыхание и чтобы он больше никогда и не заикнулся о риске или о чём-то подобном, чтобы это перебило, запечатало все дурные мысли в его голове. Ей бессознательно хотелось его… спасти. От чего, пока не понимала. Но пока дотянуться до него не получалось, а две фигуры всё сближались и сближались, уже оказавшись чуть ли не в нескольких метрах друг от друга. Мэл выставил руку вперёд и отвернулся, опустив винтовку, ожидая, что наткнётся на шерсть подставившего морду лося, скорее всего, вычитал где-то, что это жест доверия.
— Назад, придурок! — крикнула она, надрывая глотку. Она, уже совсем не осознавая, что творит, побежала по направлению к ним, споткнулась, упала, но не обратила на это внимания, тут же поднявшись и продолжив движение. Она кидала в его адрес и другие оскорбления, но сама их не особо слышала, из горла всё рвался и рвался поток проклятий, а глаза уже застилала пелена страха и ярости.
Мэл, тоже почуяв неладное, отпрянул было в сторону, мгновенно поняв, насколько серьёзную ошибку совершил, но было уже слишком поздно. Прежде чем он успел отойти или вскинуть оружие, прежде чем Вайесс подбежала к нему, прежде чем Макри первая успела выбежать наружу из своей палатки на шум, на первый взгляд грузное и неповоротливое животное напрягло все мышцы тела, готовясь к рывку, оголило казавшиеся ещё ярче в свете луны грязно-жёлтые зубы и прыгнуло в сторону Мэла, разом одолев несколько метров и растопырив когти на передних конечностях. Пронесшись как тень мимо застывшей от ужаса девушки, существо, направившись к нему, одним движением вонзило зубы в бесполезный уже жилет и Мэл, перекушенный пополам, повалился на землю, всё ещё направив в небо остекленевшие мёртвые глаза. Остановившись, оно схватило его за плечо и, вскинув, поволокло за собой, утаскивая тело дальше в чащу, оставляя сияющий кровавый след, ярко выделяющийся на фоне жёлтой травы. Вайесс вскинула оружие и выстрелила несколько раз, пустив четыре очереди в «лося». Её тянуло вперёд желание отомстить — животному, пустоши, всему миру, за то, что он отнимает у неё всё, к чему она только начала привыкать, что она только начала любить. Она шла вперёд ровно, выпуская очередь за очередью, пока пули со стуком входили в мягкую, но прочную шерсть существа, заставляя его вопить от боли, и в конце концов израненный хищник отпустил тело и ринулся в лес, сметая всё на своём пути от захватившей его агонии. В проснувшемся лагере ещё долго слышались его предсмертные крики, постепенно удаляющиеся от места ночёвки и скоро стихшие в далёкой лесной чаще.