Разбитые зеркала, или Прости меня, любовь моя (СИ)

На мече не было ни капли крови. Все, что проткнул Виктор, состояло из самого настоящего жира. Сколько не прокалывай эту толстую кожу, до смерти так и не дойдет. Только напрасно потеряешь силы.
Вместо того, чтобы повторить попытку заколоть гада, Виктор сделал резкий финт, еще раз ослабил магию, крутанул мечем и отсек часть глаза чудовища. Сделать это было для короля не так уж сложно, но убежать от пламени обиженного чудовища — практически невозможно. Тут помогло мастерство коня. Вместо того, чтобы бежать вперед, туда, где легко догонит огненный поток, пегас ослабил свои крылья, и словно тяжелый камень падал вниз. Такой маневр позволил быстро вернуть защитное заклинание от огня. Только оно не спасло от когтей дракона.
Милдред сделал шаг так ловко, как никогда раньше. Тут же последовал другой. Тварь скорее чувствовала, что жертва близко, нежели видел это.
Дракон опустил свою покалеченную голову и хотел было зажать в пасти светлую пернатую скотину. Но та оказалась проворнее, и Милдред прикусил себе язык. Лишь на мгновение ему удалось задеть когтем пегаса, чего оказалось вполне достаточно, чтобы тот упал.
Виктор свалился с коня, и тот кувыркнувшись остановился. Брыкаясь и стараясь подняться, конь отчаянно махал крыльями. Дракон делал шаг за шагом, стремительно приближаясь.
Тут вновь зачесалась моя клятва, и пришлось вмешаться. Я поклялся Эльзе, что буду всегда, даже ценой собственной жизни, помогать королю.
Я подлетел прямо ко второму глазу дракона. Вцепился в тонкое веко дракона и дубасил клювом отравленный глаз. Снова и снова я бил по нему, обволакиваясь в кровавую жидкость. Я осознавал, что яд может убить меня. Так бы и случилось — если бы не вы, принцесса. Теперь, я ваш слуга вовеки.
Передышки, которую я милостиво подарил королу, было вполне достаточно, чтобы пегас поднялся, и Виктор занял боевую позицию. Оставалось выждать лишь подходящий момент. Долю секунды, когда дракон перестанет плеваться огнем, и тогда проникнуть в его пасть. Прошибить мечом мозги и все — Вероника будет спасена.
Дракон замотал головой. Снова и снова он пытался скинуть меня с себя. На десятый раз ему удалось и вот возмездие — огненный поток задел мои крылья. Я тяжелым камнем полетел к воде.
Очередное воспламенение погасло. Дракону следовало сделать вздох, чтобы вновь иметь возможность что-либо поджечь. Теперь уже не важно что — слепое чудовище собиралось уничтожать абсолютно все вокруг. Но, я видел, когда сумел подняться, как что-то не давало Милдреду закрыть пасть. Что-то острое застряло в небе. Сначала дракон попытался надавить это нечто. Потом решил, что лучше раскрыть пасть. Только не удалось.
Очередная вспышка ярости накрыла чудовище, собрав всю свою желчь внутри дракон намеривался разломить гадкую иголку во рту. Он со всей силы сжал пасть. Однако меч внутри его пасти не разломился. Закаленная в жерле вулкана сталь выдержала напор, и не прогнулась. Она пробила мягкую небу чудовища, проникла в его голову, слегка коснулась мозгов, и заставила упасть многотонную тушу гада замертво.
  
Глава 29
 
Таким образом был побежден родитель драконов. Милдред не жалел никого, ни своих, ни чужих. Противное существо выбралось из оков, в которые заключили его демоны, и наказал презренных существ. Теперь же огромная туша лежала неподвижно, и больше не могла повлиять на исход войны. Смерть Милдреда был первым шагом на пути к победе людского рода над орками.
Король победил, он с триумфом достал меч из ядовитой пасти жертвы. Осознав, что опасность позади, король бросился к своей королеве. Он выполнил свой долг, и заслуженно требовал свою награду.
— Вероника, — кричал король, подбегая к возлюбленной. — Вероника, ты здесь? Ты жива?
Я подлетел к стене водопада.
Послышалось слабое «да». Затем гневное рычание. Измотанный схваткой с драконом король мог напроситься на еще одну битву с магическим существом.
— Тише, Франциск. Тише, все хорошо. Успокойся, я только поговорю с ним. Умоляю, дай мне с ним поговорить.
Из объятий огромной черной кошки показалась уставшая девушка. Лицо ее было испачкано копотью и кровью, волосы запотели и свисали лапшой по спине, платье превратилось в лохмотья. Виктор с трудом узнавал свою Веронику. Однако, девушка жива. Король подскочил, и хотел было взять жену в объятья.
— Нет, Виктор, не трогай меня. Прошу тебя. — Девушка не подпускала к себе законного мужа. Она боялась, что Франциск разорвет короля на кусочки, если тот хоть пальцем к ней притронется. Или напротив, опасалась смерти любимого.
Виктор же обратил внимание на раны Вероники. Должно быть в них также была причина холодности королевы.
— Сейчас-сейчас, я помогу тебе, — заторопился Виктор. Ему хотелось, как можно скорее избавить свою любимую от страданий.
Король поставил перед собой магический посох, и камень на вершине трости загорелся золотым светом. Несколько староязычных заклинаний, и все раны Вероники, Екатерины, Франциска, да и самого Виктора, не нанесенные прямым пламенем ядовитого дракона стали волшебным образом затягиваться.
Екатерина стояла в стороне. Она также пришла в себя, после того, как король излечил ее ожоги и ушибы. Только испуг, перенесенные испытания так сильно повлияли на девушку, что от присущей ей самоуверенности и властности на этот раз действительно не осталось и следа. Она боялась сказать хоть слово. Ничего теперь не будет зависеть от нее. Ничего и никогда не зависело.
— Нам нужно выбираться от сюда, — Веронике не хотелось ждать, когда король вновь предпримет попытку прикоснуться к ней.
Виктор хотел было помочь своей возлюбленной, вынести ее из темной, холодной и сырой пещеры на руках. Но та отмахнулась:
— Помоги Екатерине. Я должна помочь Франциску. Его раны нанесены пламенем Милдреда. Твоя магия не поможет ему.
И в самом деле, несмотря на то, что некоторые ожоги и кровоточины затянуло, крылья льва по-прежнему оставались переломанными, с прорезями и проплешинами. Само чудовище вело себя понуро, и пускай шипело на Виктора при малейшем обращении к Вероники, видно было, что у Франциска силы на исходе.
Виктор взял под руку Екатерину и повел девушку к выходу. За ними неспешно шефствовала королева со своим верноподданным. Солнечный свет ослепил их глаза.
— Виктор, послушай меня. Мы с Франциском должны отдохнуть, прежде, чем отправиться в путь. Лев еще слишком слаб, чтобы лететь. Но тебе нужно увести отсюда Екатерину. Я обещала ее матери, что верну ей ее дочь. Поклянись, что увезешь ее отсюда.
— Но, как же ты? — Виктору совсем не хотелось следовать пожеланиям жены. Ему плевать на Франциска и Екатерину. Ведь главная — Вероника. О ней он хочет заботиться. Это ради нее он убил дракона. Ради нее он остался жить.
— Ты храбрый, Виктор. Ты очень сильный — тебе под силу восстановить мир в Эгелии. Такова твоя судьба. Но позволь мне самой позаботиться о себе. Пожалуйста, перестань думать только обо мне. Ты король, а это обязанность. Прими ее на себя — спаси Екатерину. Спаси каждого жителя Эгелии. Это наш с тобой долг, спасать других. Такова наша судьба. Прекрати думать о себе — делай то, что ты должен.
Виктор понимал, что его маленькая, хрупкая, но такая храбрая женушка права. Она права, что королю не должно думать только о себе.
— Я не могу, — воспротивился король.
— Так надо. Виктор, пойми. Франциск не станет слушать никого, кроме меня. Пока я с ним, я в безопасности. Оставь же мы с ним Екатерину — ничего хорошего не выйдет. У нас нет другого выхода. Бери Екатерину и летите. Очень скоро мы догоним вас.
— Хорошо, — нехотя сдался Виктор. — Но, позволь хотя бы поцеловать тебя?
— Нет, — сокрушенно замотала головой Вероника. — Если ты сделаешь это — Вы убьете друг друга.
И тут Виктор заметил, какими глазами смотрел огромный крылатый лев на Веронику. То глаза не просто верного помощника, каким обычно смотрят на хозяев пегасы. Глаза влюбленного мужчины. И должно быть смутное подозрение закралось в сердце короля. Он догадывался. Но абсурдность предположения очень скоро заставило короля послушать разумные доводы жены, и отправиться в путь с Екатериной.