Разбитые зеркала, или Прости меня, любовь моя (СИ)

После пятого состязания объявили результаты.
— Кубок академии достался Хирону фэй Кроносу! — громко объявил старый Клей, не слишком довольный тем, что приходится одобрять лень и баловство. Он, пожалуй, был единственным, кто не забыл про маленького принца. Однако работа требовала от преподавателя соблюдения приличий.
Взорвались фейерверки. В этот момент младший Паттон все же очнулся из оцепенения. Все кинулись поздравлять победителя заталкивая того на пьедестал. Хирон улыбался легкой улыбкой, будто для него эта победа ничего и не значит. Так, пустяки, подумаешь — золотой кубок. Безделица, ничего больше. А у Виктора сердце кровью обливалось при мысли, что в этом году он ничего не получил.
Оставаться на празднике не было сил. Виктор слишком многого от себя ожидал. В глазах стояли слезы от обиды и чувства вины, что не смог победить в турнире. Он отвел своего белоснежного пегаса в сторону и влез на седло. Лететь подальше отсюда и выплакаться вволю — план, который помогал действовать. По лицу ударили крылья, и Виктор уже мчался куда глаза глядят. В небо, высоко-высоко, туда, где все просто. Где не бывает соревнований, глупых уроков и бесконечного тщеславия. Виктор летел к звездам наперекор судьбе, ибо земной звездой у него стать не получилось.
  
Глава 7
 
Виктор будучи верхом быстро настиг магический купол. Пегас настороженно остановился напротив блестящей преграды. Мальчику захотелось дотронуться рукой до ограды. Он провел ладонью по воздушной пелене и почувствовал торжество магической силы. Сколько труда стоило магам создать такую потрясающую воображение защиту! Толстокожие орки и драконы не способны пройти через нее. В то время как для людей мыльная пелена не представляла никакой преграды.
Если бы купол еще и не терял свою силу — было бы идеально. Однако, такое волшебство требует ежедневной подпитки. Жаль, что война уносит жизни стольких достойных рыцарей света. Если так и будет продолжаться, купол падет.
Вокруг царила тишина. Синие вечерние тучи стали молчаливыми свидетелями пагубных мыслей Виктора. «Я хочу на войну, хочу отправиться на фронт сейчас же. Мне по силам одолеть любого орка. Хочу открыть этот темный мир и озарить его солнечными лучами».
— Ну же, Стефан, вперед, пошел. — Крикнул Виктор, и ударил ногой в бок крылатого коня. — Вперед я сказал.
Пегас заупрямился, встал на дыбы, но все же последовал приказу юного господина. Один хороший прыжок, и они уже мчались в темноте чужого мира.
Мрак, страшный холодный мрак царил повсюду. Вдали слышались стоны, крики и рычания, но Виктор не мог никого разглядеть. Ему казалось, что вот-вот кто-нибудь выскочит ему навстречу. Он надеялся, что вместе с испугом появится возможность принять участие в настоящем сражении. Поэтому упрямо двигался вперед, навстречу опасностям.
На свет магического посоха слетелись противные твари-насекомые. Они мешали Виктору сосредоточиться на возможных преградах, кусая его. Нервическая дрожь не позволяла принцу произнести хотя бы слово. Иначе он давно применил бы к себе защитное заклинание от насекомых.
В сухих земных расщелинах кипела металлическая лава, освещенная слабым светом луны, которая все же показалась из-за туч. По дороге встречались редкие сухие деревья, но ни лужицы, ни озерца не было видно. Несмотря на период сбора урожая на этих землях нельзя было найти ничего съестного.
Вокруг не было ни единого человека. Именно то, чего и хотел изначально Виктор. Только, со временем в его затуманенный разум стали приходить здравые мысли — здесь негде раздобыть питья и еды. Что он будет делать тут совсем один?
Обиженный на недоверие пегас мчался сломя голову вперед, все дальше унося от дома несмышленого ребенка, который потихоньку сомневался в правильности своей затеи. Каждая минута отдаляла Виктора от дома, делая путь все опаснее.
Напряжение нарастало. Мальчик начал ждать какой-нибудь знак, который разрешит ему развернуться и лететь домой. Но в ночных сумерках нельзя было ничего разглядеть. Лишь редкие ссохшиеся палки деревьев напоминали ребенку о том, что он еще на своей планете.
Прошло несколько часов, когда пегас остановился, чтобы передохнуть. Заблудших путников окружала пустота и ночь. Здесь ничего не было. Бессмысленность и одиночество. И если, кто-либо мог встретиться на пути, то это непременно будет враг. Значит будет сражение, вместе с которым придет и смерть.
Стефан медленно побрел пешком, позволяя своим крыльями небольшую передышку. Ограниченный круг света позволял делать мелкие шаги в неизвестность. Идти было глупо, страшно, но по мнению принца — необходимо.
Внезапно Виктор почувствовал нечто тяжелое на своем плече. Что-то цепкое ущипнуло его нежную детскую кожу.
— Глупый маальчишкаа, поворааачиваай домой. Тебе здесь не место! — прокартавила знакомая птица.
Напуганный ребенок облегченно выдохнул.
— Это ты, грифон? Ты меня напугал, — мальчик обрадовался появлению разумного существа, но решил, не показывать виду, что он делает что-либо неправильное. И так уже признался в испуге. — У меня задание, я должен убить дракона, — соврал ребенок.
Грифон был зол, и не оценил отчаянную ложь королевского отпрыска.
— Ау! Мне больно! — резко вскрикнул Виктор. Грифон сильно щипнул непутевого принца за ухо.
— Повораачиваай, остолопинаа. Тебя убьют! Хочешь стаать заавтрааком для Милдредаа? Это твои проблемы. Не будь ты нааследным принцем я бы не отдаал раади тебя и пераа. Только ты будущий король, тебе нельзя заабывать об этом.
Перспектива быть съеденным сегодня же утром не обрадовала Виктора. Он бы и сам не прочь поужинать хоть чем-нибудь. Долгие часы путешествия и утомление после турнира разворошили в нем аппетит. Собраться в дорогу Виктору не пришло в голову. Думалось, что повстречай он хоть кого-нибудь, то не станет уже покидать свою страну.
В животе предательски булькнуло. Но упрямство побеждало. Хотелось спорить до последнего.
— Нет, я хочу убить дракона, и я сделаю это, — грубо отчеканил принц.
Можно было подумать, что грифон закатил глаза.
— Что же будешь делаать с этим упрямым ребенком? И заа что мне это проклятье?
Грифон оттолкнулся от королевского плеча и направился вперед преграждать путь пегасу. Со зверьем всегда проще договориться, нежели с людьми.
Крючконосая птица распахнула свои пушистые крылья у глаз пегаса, заставив того завертеть головой.
— Ты нааследник великого воинаа ведешь себя, каак дитя маалое. Одумаайся, человек, наа тебе ответственность заа весь маагический мир. Твое королевство раазвалится, если ты згинешь. У Пааттонов никогда более не будет других наследников.
— Они родят себе других детей, получше, чем я, — по-детстки глупо возразил маленький Паттон.
— Твои родители в соре. Звезды говорят о том, что им никогдаа не примириться. Ты должен вернуться домой и помирить родителей. Это лишь в твоих силах. Иначе мраак опустится наа твою страану, и онаа стаанет похожаа наа эти земли. Таакой ты видишь будущее Эгелии?!
Виктор еще раз осмотрелся вокруг. Ему всегда нравилась вечнозеленая Эгелия. Фруктовые сады и засеянные поля кормили жителей круглый год. Было тяжело думать, что его дом может превратиться в нечто подобное на эту сухую почву.
Совесть возобладала над гордостью. Что-то хорошее еще осталось в душе юного принца, не исчезло от постоянных тренировок тщеславием. Стало жаль родителей, захотелось вернуться к маме и обнять ее. Виктор развернул пегаса в обратную сторону.
— Королева, ты видел ее? — встревоженно спросил мальчик, осознавая, как-должно быть сердита на него мать. Ему уже никогда не внушить родителям отеческую гордость за сына. Слишком глупо он поступил, опрометчиво.
— Твои родители могут раазойтись. Это убьет короля, аа знаачит паадет и королевство. Поспеши юный принц, ты нужен сейчаас дому, каак никогдаа.
Грифон метнулся в сторону Эгелии, а вслед за ним набравшись второго дыхания полетел и королевский пегас.