Цветок с тремя листьями (СИ)

— Да… сейчас… — Киёмаса растеряно повертел в руках письма и сверток, потом все-таки положил сверток на край стола и распечатал первое письмо. И коснулся ладонью губ, словно скрывая улыбку.
«Киёмаса, если бы я могла надавать тебе подзатыльников, моя рука бы не дрогнула. Не сомневайся, когда я тебя увижу еще раз, я обязательно тебя поколочу, и тебе придется встать так, чтобы я дотянулась. А пока — ешь данго [11] и не делай глупостей!»
Он опустил голову, подержал письмо в руках и нехотя отложил в сторону. Письмо от Масанори содержало в себе крайне неприличный анекдот про торговца рисом, который привел жену к монаху, чтобы тот помолился о зачатии ребенка. «Жена» на поверку оказалась юношей, и рассказ о том, как именно это выяснил монах, был весьма подробным.
Киёмаса не выдержал и открыто рассмеялся. И поднял взгляд на Хидэтаду.
— Я даже не знаю, что мне сказать… — он снова опустил голову и распечатал третье письмо.
«Я не могу быть сейчас рядом с вами. Прошу простить мне это. Нет ничего, что бы мне хотелось более сейчас. Каждый час, поведенный рука об руку с вами, был для меня огромной честью. Как бы ни сложилось все в будущем, я лишь хочу, чтобы вы знали — мое сердце бьется ровно столько, сколько и ваше».
— Что… это все значит?.. — Киёмаса нахмурился и усмехнулся одновременно. — Впрочем, я ему при встрече устрою такое «сердце»… проклятье… — он приложил ладонь ко лбу, — откуда только берутся такие идиоты… 
Он хлопнул листом по столу и распечатал последнее письмо.
«Като, я не знаю, что там прислал тебе мой оболтус, но не смейся громко и строго не суди. Эти два красавца, одного из которых ты наверняка сейчас видишь перед собой, писали его полночи, пьяные в дым. И да, тебе тоже очень рекомендую».
Киёмаса снова хмыкнул. Потом не выдержал и расхохотался в голос. Так, что на глазах выступили слезы. Он их вытер, отсмеявшись, и покачал головой.
— Так вы — друг Юкинаги? Вот оно что.
Хидэтада помедлил немного, потом наклонил голову.
— Да.
— Хм… Отлично. Даже не знаю, чем вас развлечь, пока я буду писать ответы. И угостить вас тоже нечем. Впрочем, могу предложить разделить с вами мой завтрак.
— Благодарю вас, не откажусь, — Хидэтада вежливо поклонился и, выпрямившись, взглянул на столик. — Хотя, конечно же, не хотелось бы вас оставлять голодным.
Киёмаса усмехнулся:
— Не беспокойтесь, мне приходилось довольствоваться и меньшим. К сожалению, я не могу предложить вам что-то еще: слуги не подходят близко и даже разговаривают через дверь. Впрочем, могли бы догадаться принести хотя бы чай.
— Не судите их строго, господин Като. Они боятся вас, и я бы не сказал, что совсем их не понимаю.
— Вот как… — Киёмаса наклонил голову и все с той же усмешкой и большим интересом посмотрел на Хидэтаду:
— А вы? Вы не боитесь?
— Не боюсь. В отличие от них, я вполне могу постоять за себя.
— Хмм… — задумчиво протянул Киёмаса. И, мгновенно развернувшись, поднялся, одновременно извлекая из ножен лежащий на стойке меч. Лезвие свистнуло, рассекая воздух.
Хидэтада откатился назад, выхватывая меч, и едва успел выбросить вперед руку, отражая удар. Стиснул зубы, понимая, что силы отбросить клинок, находящийся в руках этого человека, у него не хватит, повернул руку, ставя свое оружие под прямым углом, и снова откатился в сторону. И вскочил на ноги, сжимая меч обеими руками. Сердце глухо забилось.
Киёмаса опустил меч и рассмеялся:
— А неплохо… действительно, неплохо. Вот теперь вы мне нравитесь, — он прошелся по комнате и подошел к Хидэтаде.
Хидэтада выдохнул.
— Вы действительно убили бы меня, если бы я не успел отбить удар?
Киёмаса поднял одну бровь:
— Конечно. Ваш отец был бы только благодарен, если бы я его избавил от негодного наследника.
Он остановился и коснулся кончиком меча груди Хидэтады.
— Вот что, юноша. Раздевайтесь.
— Что?..
— Снимайте вот это, — Киёмаса опустил руку ниже и подцепил клинком ткань длинного рукава, — эти тряпки будут мешать. Я бы вообще посоветовал вам оставить одни хакама — придется попотеть.
— А… — Хидэтада широко улыбнулся, — вы желаете, чтобы я составил вам компанию в тренировке?
— Нет, я просто желаю вас ограбить. Не беспокойтесь, ваше роскошное одеяние не подойдет мне по размеру.
— А разве вы не собирались завтракать?
— Бросьте. Вода все равно остыла, а рыба не уплывет — она дохлая.
Хидэтада улыбнулся еще шире и поклонился:
— Это огромная честь для меня.
— Не заставляйте меня ждать. Вы же не хотите возвращаться во дворец в лохмотьях?
— Не хочу, — Хидэтада убрал меч в ножны и принялся развязывать пояс.
Киёмаса тоже скинул верхнее кимоно и косодэ, прошелся по комнате, несколько раз махнув мечом.
— Зачем вам только нужно накручивать на себя столько тряпья?
— В складках и рукавах удобно прятать и носить множество полезных вещей, — Хидэтада отвернул рукав и показал небольшой кинжал, притороченный к внутренней стороне.
— А катану ты там спрятать можешь? — Киёмаса хмыкнул. — Вот то-то… толку с твоей игрушки, разве только горло себе вспороть.
— Это тоже может оказаться не лишним.
— Хватит болтать, пойдем. Я истосковался по приличной драке. Тренировка в одиночестве — это как с сексом. Вроде и кончил, а удовольствия никакого, — Киёмаса направился к выходу.
Хидэтада хрюкнул, стараясь подавить смешок. Киёмаса обернулся:
— Что такое? У вас во дворце разговаривают по-другому?
— Нет, — Хидэтада улыбнулся во весь рот. — У меня просто очень хорошее воображение.
Киёмаса громко захохотал и вышел из комнаты.
— Эй! Кто тут есть! — заорал он во весь голос. — Если к нашему возвращению здесь не будет сакэ — я найду, где вы прячетесь!
  
Глава 2
 
— Вот что, Хидэтада, — сказал Киёмаса, когда они вышли во двор. — Забудьте, что это тренировка и дружеский поединок. Постарайтесь меня убить. Иначе вся эта затея лишена смысла.
— А если у меня получится?
— А если у вас получится, юноша… — Киёмаса подошел к Хидэтаде вплотную и наклонился к его лицу, — тогда уже я буду вам очень благодарен.
Киёмаса отошел на несколько шагов.
— Нападайте.
Хидэтада атаковал с места, его клинок рассек воздух там, где мгновение назад стоял Киёмаса. Тот даже не поднял меч. И покачал головой:
— Похоже, вы совершенно не хотите меня убить. А вот я — хочу.
Хидэтада едва увернулся. Он понял, что ему удалось отразить удар, только по легкому скрежету стали возле уха. Отскочил в сторону, вдохнул, выдохнул и снова ринулся в атаку, выбросив из головы все мысли.
— Воды?
— Да… сейчас, только отдышусь немного… — Хидэтада вытер с лица ладонью пот и прикрыл глаза.
Киёмаса направился к большой бочке в углу двора, зачерпнул ковшом воду, сделал несколько глотков, а остальное вылил себе на голову. Потом зачерпнул еще раз и выплеснул содержимое ковшика на Хидэтаду. Тот от неожиданности отшатнулся.
— Лучше? — рассмеялся Киёмаса. — А вы меня тоже неплохо загоняли, вот что я вам скажу. И даже один раз достали. — Он провел рукой по длинному порезу на боку, стирая выступившую кровь, и тут же слизнул ее с пальцев.
Хидэтада хмыкнул:
— Вы бы убили меня, наверное, раз двадцать, если бы хоть раз потрудились довести удар до конца.
— Я могу себе это позволить, а вы — пока нет. Впрочем… не говорите, что вам не понравилось, — Киёмаса опять зачерпнул воду и теперь протянул ковш Хидэтаде.
— Благодарю, — Хидэтада взял его двумя руками и принялся жадно пить.
Он, действительно, весь вспотел, в груди жгло, когда он вдыхал, а в висках гулко стучало. Киёмаса же совершенно не выглядел уставшим.
— И… вы правы, господин Като. Это было по-настоящему здорово, — Хидэтада вытер рот тыльной стороной кисти и довольно улыбнулся.
— Вот так-то лучше, — Киёмаса хлопнул его по плечу. — Юные красавицы в роскошных одеждах — ничто, лишь мужчина способен доставить другому мужчине истинное наслаждение.