Блондинки не сдаются (СИ)

— Чего стоишь и трясешься как заяц? — толкнул он меня к машине. — Садись, принцесса.
— Мы почти доехали, я сама могу дойти, — попыталась я увернуться и убежать с места преступления.
— Я обещал родителям доставить тебя до двери квартиры, к тому же кто будет улаживать ситуацию с разбитым телевизором, бампером и поврежденным магазином? — он открыл дверь и приглашающим жестом указал внутрь. — Думаю, мы с тобой как минимум год будем этот вопрос решать.
— Почему год? — не поняла я, пытаясь скрыть страх в голосе. — Ты собираешься подать на меня в суд? — я уселась на переднем сиденье и пристегнула ремень.
— Потому что сумма получается большая, — с этими словами Андрей достал из бардачка ежедневник, вырвал оттуда чистый лист и протянул мне. — Пиши расписку, — он задумался, — Я, далее ФИО, год рождения данные паспорта, обязуюсь вернуть, потом мою ФИО…
— Кроме твоего дурацкого имени, других данных у меня нет, — огрызнулась я и бросила листок на пол. — Не буду писать.
— Будешь, иначе мы пойдем с тобой к родителям, и я им с особым педагогическим тактом поясню, за что и сколько мне должна их дочь, и про то, что я не педагог, тоже расскажу.
— Ты мерзкий шантажист! — я не пыталась скрыть, что в данную минуту хочу убить его.
— Я реалист, все заработал своим трудом.
— И чем же ты все это заработал? — не скрывала я иронии. — Судя по замашкам фашиста, коллектором или рэкетиром.
— Торговлей, — невозмутимо ответил Андрей. — Женскими органами, — добавил он и оглядел меня. — Надеюсь, ты ничем не болеешь, выглядишь неплохо.
— Это шутка? — растерянно выдавила я.
— Конечно шутка, я торгую минералами. Мы отвлеклись. Написала свои данные?
— Написала! — воскликнула я, с трудом сдерживая гнев. — Я не знаю твоей фамилии, не дави на меня!
— Списывай отсюда, — он бросил мне на колени свой паспорт. — Обязуюсь вернуть сумму в размере 500 тысяч рублей.
— Сколько?! — с ужасом перебила его я.
— А чему ты удивляешься? — Андрей посмотрел на меня со смехом. — Я люблю качественные вещи. Телевизор стоит 210 тысяч, новый бампер и его установка тысяч 50, - продолжал он, загибая пальцы.
— Один бампер столько стоит? — не поверила я.
— Ремонт ларька с заменой помятого элемента — от 50 до 100 тысяч.
— У тебя все цифры какие-то круглые и огромные, — возмутилась я, перестав писать. — Это вымогательство денег.
— Я бы назвал это справедливым возмездием, — улыбнулся Андрей. — Последнее забыл добавить: компенсация морального вреда за укус руки, испуг при ударе стакана об телевизор…
— Что!? — вскричала я. — Какой испуг? Что за бред?
— У меня екнуло сердце, — рассмеялся он, погладив рукой в области груди. — Еще я был психически потрясен и подавлен, когда по твоей милости врезался в этот металлический ящик, черт бы его побрал.
— Я не буду подписывать документ, — мотнула я упрямо головой. — Ни за что!
— Тогда едем болтать с родителями, — он завел машину и с интересом посмотрел на меня. — Разговор предстоит жаркий и обстоятельный.
— Подожди, — процедила я сквозь зубы. — Хорошо, я напишу, что должна тебе полмиллиона рублей, но у меня нет такой суммы! Я же обычная студентка! Учусь на 4 курсе педагогического вуза и подрабатываю, рисуя картины. Я работаю, однако такой суммы мне не набрать, — посмотрела на него как на недоумка.
— Честно говоря, мне плевать, где и как ты эти деньги заработаешь, — бесстрастно произнес Андрей. — Тебе нужно научиться нести ответственность за свои слова и поступки. И за вранье тоже.
Я смешалась, не зная, что ответить.
— Дописала? Поставь дату — до конца 2018 года, — он отобрал у меня лист, сунул в карман рубашки и довольный стал насвистывать песенку.
— Я не соберу так быстро деньги, — промямлила я, пряча глаза.
— Прояви сообразительность, включи фантазию. Ты способная, я видел картины, такой талант пропадает, — он вырулил к стоянке. — Приехали. Не прощаюсь, за деньгами буду приходить каждую неделю в воскресенье. Сбежишь, пристану к твоей маме.
— Ты подлец, — прошептала я, — Ненавижу тебя, моральный урод, сукин сын!
— Как педагог может так выражаться? — Андрей покачал головой, вылез из машины и бесцеремонно вытащил меня за руку из салона
— Не трогай меня, — подонок, — толкнула я его изо всей силы.
— Чего дерешься? — удивился он. — Я хотел галантностью проявить. Как хочешь. До своей квартиры сможешь добраться без приключений? — с наигранным участием спросил он.
— Ты отвратителен в своих попытках унизить меня, — я схватила сумку, с силой хлопнула дверью машины и направилась в сторону своего подъезда.
— Я просто хочу быть уверенным в том, что ты не сломаешь себе руки и ноги по пути домой. Вот вернешь долг, перестану о тебе беспокоиться, — крикнул он мне в спину. — Маша — катастрофа, нет, не то, Маша из музея, тоже не то. Лучше блондинка из музея. Теперь это твое прозвище, — продолжал он издеваться.
Я не выдержала, схватила камень, валявшийся на дороге и швырнула в его сторону.
— Хулиганка! — он подпрыгнул от неожиданности. — Но мне это нравится. Кидай еще, попадешь в машину, скорректируем сумму.
— Гад! — воскликнула — За эти деньги я найму киллера, он закопает тебя в лесу под сосной!
— Мы посмотрим, кто кого закопает, — пообещал Андрей, усмехаясь.
Вернувшись домой, я включил в прихожей свет и вошел в комнату. Разбитый экран телевизора взглянул на меня с укором. Ее картина висела над кроватью. Я подошел поближе, еще раз внимательно осмотрел ее и рассмеялся. Но потом вспомнил про помятый бампер, настроение сразу же испортилось. Набрал номер знакомого автомеханика.
— Извини, что звоню так поздно. Хочу завтра загнать к тебе своего коня.
— Так недавно же масло меняли? — удивился Сергей. Он держал небольшой автосервис на окраине города и был моим другом детства.
— Не поверишь, сегодня я попал в аварию. Разбита левая фара, помят бампер, и радиатор неплохо бы проверить. Черт знает, может и его зацепило, — разговаривая, я подошел к монитору и потрогал расходящиеся трещины на стекле.
— Уснул за рулем? — хохотнул друг.
— Если бы. Столкнулся с ураганом на двух ножках. Маленькая такая, Машей зовут. Телевизор раздолбала. Придется выкидывать, — вздохнул я.
— То есть как это? И телевизор, и машину она? Она жива еще или ты ее уже убил? — веселился Сергей на другом конце провода.
— Так легко ей не отделаться. На какую сумму я попадаю?
— Не скажу точно, но тысяч на пятьдесят точно. А телевизоры я не ремонтирую. Что за дева буйная?
— Судя по поведению школьница, которую дома в угол ни разу не ставили, — ответил я, зевая. — Черт, устал, как собака, не ел, не пил, весь день на нее потратил и никакого результата.
— Не дала? — засмеялся он. — Зажрался ты, может и правильно, что получил по носу. Будешь знать, что такое облом.
— Мы еще посмотрим, — прищурился я, ложась на кровать. — Завтра к 9 утра буду у тебя.
Утром меня разбудил не будильник, а звонок хозяина разбитого ларька.
— Сколько? — перебил я корявые доводы некоего Азамата Талдыровича. — Я сам торгую, один элемент из металла не может столько стоить.
— Как не может!? — возмутился он. — А работа? Придется половину стены разбирать, уголок менять, потом покраска в цвет ларька.
— Ты мне сказки не рассказывай, — ответил я спокойно. — Я сам куплю эту деталь и мастера своего подгоню. Все обойдется тысяч в десять-пятнадцать. Разговор закончен, друг. Или ты соглашаешься на мои условия, или я посылаю тебя гулять лесом.
— Палатку разбил, а теперь ругаешься, — пробормотал он с раздражением.
— Я не отказываюсь все компенсировать, но грабить себя не позволю.
— Хорошо, пусть будет пятнадцать, — вдруг легко согласился он. — Принеси деньги сам.
— Не командуй, что я должен делать, — встав с кровати, я бросил взгляд на часы. Восемь утра. — Кидай номер банковской карты, переведу сейчас сумму.
При моем предложении он запнулся и выругался, бросив трубку. Я усмехнулся. Я не собирался идти навстречу с хозяином магазина, чтобы схлопотать фингал от бодрой кучки таджиков. Не успел дойти до ванной, снова раздался звонок.