Самая подходящая леди (ЛП)

— Конечно.
— В западном салоне уже собралась небольшая группка молодых леди, — доложила Кэролайн. — Обмениваются всякого рода слухами.
Октавия усмехнулась.
— Тогда я сразу отправлюсь туда.
— Я же спасаюсь бегством. — Алек не мог себе представить, что существует нечто еще более кошмарное, чем собранные в одной комнате молодые леди, охваченные лихорадкой всевозможных сплетен. К счастью для него, лицезреть это зрелище он был вовсе не обязан. Так что Алек вышел на улицу и, миновав подъездную аллею, двинулся к конюшням. Снова видеть Хью — это прекрасно. Они подружились еще в Итоне, затем вместе учились в университете, но по окончании учебы встречались лишь время от времени. Алек обычно жил в городе, Хью же чаще всего находился там, где и его лошади. То есть, вовсе не в городе.
Что-то тихо про себя напевая, Алек подошел к впечатляющих размеров конюшням. В нос ударил запах сена и навоза, и он улыбнулся, когда к ним добавился парфюм «потная лошадь». Сам Алек получал удовольствие от верховых прогулок, как и любой мужчина, и, конечно же, охотно посещал скачки и всякого рода охоту, но никогда не мог до конца понять одержимости Хью коневодством. Однако Алеку страсть друга нравилась. Хью не был бы Хью, если б не пас свой табун, как ревнивый жеребец.
— Хью! — позвал Алек, открывая дверь. Откуда-то из дальнего стойла раздалось ржание, сопровождаемое ругательствами, которые в свою очередь вызвали новое ржание, являющееся, как предположил Алек, ничем иным, как лошадиным ругательством.
— Хью? — снова позвал Алек.
Из стойла высунулась голова.
— Дарлингтон! — воскликнул Хью. — Рад тебя видеть!
— Взаимно. — Алек и не подумал поправить друга, назвавшего его старым именем. Ему даже польстило, что Хью по-прежнему обращался к нему как к Дарлингтону. Это так прекрасно и привычно, словно они все еще мальчишки, имеющие обязательства только перед наставниками и друзьями. Алек подошел ближе и вгляделся в лошадь. — Это тот самый жеребец, о котором судачит половина Лондона?
— Умная половина, — уточнил Хью.
— Робеспьер?
— Ришелье.
— Ну да, конечно, — пробормотал Алек.
Хью вернулся к работе, он… хм, честно говоря, Алек не совсем понимал суть его действий, но, похоже, жеребцу они были не по нраву. Алек отошел назад. Он видел несчастных, которых лягнула лошадь. И совершенно не стремился испытать подобное на своей шкуре.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Хью, даже не взглянув на друга.
— Ты меня пригласил.
— Э-э?
— Твоя сестра. Читай — ты сам.
На что Хью поднял голову и с искренним удивлением посмотрел на друга.
— Да наступят ли такие времена, когда, говоря о наших сестрах, перестанут иметь в виду и нас самих?
— Это вряд ли, — с сожалением заметил Алек.
Хью прижал пальцы к вискам, чего Алек, учитывая состояние перчаток друга, делать никогда бы не стал. Однако бедняга и в самом деле выглядел так, словно боролся со свирепейшей головной болью.
— Еще одну, — пробормотал Хью, — одну бы пристроить, и я свободен.
Алек тут же вспомнил об Октавии, ушедшей сплетничать с себе подобными.
— Давай-ка гульнем на пару, только ты и я.
— А тебе никогда не приходило в голову обзавестись невестой? — поинтересовался Хью.
Алек от неожиданности сморгнул. Беседа приняла неожиданный оборот, ужасно странный. Мужчины брак не обсуждают. Не то что женщины.
— Э-э… нет, а что?
— Но в конечном счете тебе же придется, ведь так?
— Ну… да. — Но не сейчас. Что, черт возьми, с ним такое?
Хью вздохнул. Или, скорее, простонал.
— А я вот подумываю одну такую себе подобрать.
— Жену? — спросил Алек, считая, что необходимо это уточнить. «Одну такую подобрать» прозвучало как-то не слишком определенно.
Хью кивнул и тут же отскочил назад, поскольку жеребец как-то слишком уж агрессивно фыркнул.
— Пришло время.
Неужели Хью потребовалось искать девицу с хорошим состоянием? Алек не слышал ни о каких финансовых затруднениях в семье Брайерли, хотя это и не означало, что таковых не существовало. Хью ведь вел очень замкнутый образ жизни, в городе почти не бывал; его состояние могло запросто испариться, а никто и не заметил бы.
— Ты не хочешь мне ничего рассказать? — С Хью творится что-то не то. Слишком уж он серьезный. Не сказать, что когда-либо он был несерьезен, но сейчас все выглядело как-то по-другому. Он словно весь подобрался и явно чем-то озабочен.
А ведь раньше Хью никогда не волновался ни о чем, что впрямую не касалось лошадей.
— Все прекрасно, — пробурчал Хью. — Просто у меня есть обязанности. — Он взглянул на друга. — Так же, как и у тебя.
Вроде Хью и не осуждал его, но что-то такое в его словах прозвучало. Алек промолчал, чтобы не ответить излишне резко, о чем потом придется пожалеть.
— Не смотри на меня так, — криво усмехнулся Хью. — К кому отойдет твой титул, если ты не обзаведешься наследником? Ведь брата-то у тебя нет.
— К кузену, — ответил Алек, несколько раздраженный тем, что Хью надоедает ему столь очевидными вещами.
— И ты этого хочешь? Мой, например, перейдет к Саймону Карстерсу.
Алек моргнул. С Карстерсом он был знаком. Но с превеликим удовольствием обошелся бы и без этого знакомства.
— Вы как-то связаны?
Хью мрачно кивнул.
— Троюродные кузены.
Алек обдумал услышанное.
— В вашей семье действительно трудности с сыновьями.
— Да уж, трудности.
— Что ж, ты должен жениться. И немедленно.
— Мои сестры зовут его Подкрадывающийся Саймон.
Алек хихикнул.
— Было бы забавно, не будь он твоим кузеном.
— Забавно именно потому, что все это правда. — Но в глазах Хью не промелькнуло ни капли веселья. — Я попросил составить мне список.
Алек тут же прекратил смеяться.
— Что?
— Список. Женщин. Попросил сестер составить список возможных невест. Разобраться с этим самостоятельно я вряд ли сумею.
— Но другие же как-то справляются.
Хью бросил на друга возмущенный взгляд.
— Я занят. — Он махнул в сторону жеребца, который, как должен был признать Алек, во время их беседы чудесным образом успокоился. Неважно, что сделал с злобной тварюгой Хью, но это явно сработало.
— Прекрасно. — И тут Алеку в голову пришла замечательная мысль. — Как тебе моя сестра?
— Октавия?! — Хью разинул рот от изумления. — Разве ей не двенадцать?
— Ей девятнадцать.
— Ну нет, на ней я жениться не могу. Я же так и буду представлять ее двенадцатилетней.
— На двенадцать она больше не выглядит, Хью.
Хью содрогнулся, чувствуя себя явно неловко.
— Все равно. Не могу.
— Вот черт. — Такая отличная партия — и мимо.
— Я подумываю о Гвендолин Пэссмор.
Алек взглянул на друга и испустил страдальческий стон.
— Черт, и еще раз черт.
— Что плохого в мисс Пэссмор? Мне сказали — она прекрасна.
— Так ты ее не видел?!
— И когда бы успел? — пожал плечами Хью.
Алек покачал головой. Он обожал Хью, но, честно говоря, ему становилось страшно за друга, поскольку тот порой был слишком далек от жизни обычных британцев.
— Она красива, — сказал он. — Безумно.
Хью встрепенулся, и уголки его губ поползли вверх, словно бы он хотел сказать: «Как раз то, что надо».
— Октавия ее ненавидит, — продолжил Алек.
— Вероятно, просто ревнует.
— Конечно, ревнует. Она и сама не отрицает. Но еще говорит, что та слишком надменна.
— Мисс Пэссмор?
Алек кивнул.
— Вот дьявол, — выдохнул Хью. — Терпеть не могу чванливых. Впрочем, ладно, полагаю, в любом случае я выпущу ее на дорожку. Должен же я составить о ней свое собственное мнение.
«Выпущу ее на дорожку». Алек не был так уж уверен, что Хью понимает разницу между победой над женщиной и приручением лошади.
— Так кто же еще в твоем списке? — поинтересовался он.
Хью моргнул.
— Знаешь, я как-то не помню.
Алек улыбнулся. В этом весь Хью.
— Что ж, тогда желаю успехов с мисс Пэссмор.