Мой проклятый дракон (СИ)

И я вновь могу созерцать идеальное тело, которое просит ласки. Руки так и тянуться смять ее упругий зад, а рот — втянуть в себя коричневые соски.
Я усмехаюсь и призываю силу, которая огнём отзывается в моих глазах, желая подразнить малышку. Она вздрагивает от страха и пугливо отводит взгляд.
— Так что там с Шаманом? — хочу наконец-то разобраться в происходящем и решить, что делать с девушкой. — Только не забывай, что я чувствую ложь.
Это не совсем так, я скорее чувствую страх быть разоблаченным, но ей незачем знать об этом.
— Он живет в соседней деревне у леса. К нему приходят чтобы вылечить всякие недуги, а иногда узнать будущее, — тихим голосом говорит она, теребя длинный рукав рубахи.
— Когда ты в последний раз ходила к нему?
— В…в прошлом году. Кажется, было лето.
— Зачем? — я не свожу взгляд от ее лица, ловя каждую ее эмоцию, чтобы уличить во лжи.
Вот сейчас она прикусывает нижнюю губу, сутулится и отводит взгляд. Явно не хочет говорить причину.
— Отвечай, — рычу я и подхожу ближе.
— Я, я не… это личное! — возмущается она и от робости на ее лице не остается ни следа.
Я делаю еще несколько шагов и останавливаюсь так близко, что чувствую, как ее грудь упирается в мое тело. Я хватаю ее за подбородок, с силой сжимая пальцы на нежной коже и притягиваю к себе.
— Говори, — в этот раз мой голос звучит глухо. От дурмана, который исходит от нее, и от желания впиться в ее губы жестким поцелуем и повалить на пол, задирая рубаху. Но пока я не разберусь во всем — не позволю себе лишнего.
— Я ходила к нему для того, чтобы он снова заколдовал полумесяц. Он…он исчез.
До меня не сразу доходит о чем речь. Но когда я перевожу взгляд на ее лоб — раздражение и презрение находят на меня волнами.
Грязные смертные женщины! Лгуньи и лицемерки.
Отталкиваю от себя девушку и вытираю о штаны ладонь, словно Шейла могла быть заразна.
Этот глупый обряд давно пора запретить. Девочек в возрасте десяти лет водят к шаману, который накладывает какие-то чары и на их лбу появляется руна невинности. Как гарант того, что мужчине в жены точно достается «чистая» девушка.
У драконов нет такого варварского обычая. Мы можем до старости лет так и не встретить свою истинную пару, поэтому зачем отказывать себе в удовольствии? Мы предпочитаем связать себя узами с истинной парой, а смертные — с невинной девой.
Незамужняя смертная без руны полумесяца приравнивается к шлюхе и я никогда не понимал этого. Мы ценили девственность как самый дорогой подарок для мужчины, но мы никогда не предавали значения был этот подарок отдан мужчине в законном союзе или нет.
Зола не была девственницей и за это я не любил ее меньше.
А вот смертные мужчины, особенно высокородные, никогда бы не взяли в жены испорченный товар. Они чтили невинность и не спешили избавляться от древнего обряда. Вот только изворотливые женщины и здесь нашли как обхитрить всех.
Подумать только, Шаман вновь заколдовал ей руну! Интересно, сколько еще таких как она?
И вот в этот момент я не мог понять почему так злюсь. Почему от осознания того, что к Шейле прикасался другой мужчина, что она стонала под ним выгибаясь, что его член был внутри нее, хотелось рычать и убить каждого, кто успел познать ее.
Хотелось схватить девушку за плечи и хорошенько потрясти. Интересно, как бы она выкручивалась перед будущим мужем? Подстроила бы первую брачную ночь в лунный день? Спрятала бы под кроватью чью-то кровь? Или обмазала бы ею свое лоно?
— Завтра покажешь дорогу к Шаману. Спи, — холодно бросаю и выхожу из шатра.
Какое-то время брожу по лагерю, стараясь не думать о сладкой девчонке, которая сейчас лежит на мягких шкурах.
Разрываюсь между желанием убить ее и оттрахать. Не могу понять чем зацепила меня, ведь ничем не примечательней других, а потом вспоминаю, что это все проделки моего врага. Магия. И снова злюсь.
Я останавливаюсь перед клетками с пленными. Разглядываю заплаканные лица девушек и принюхиваюсь, пытаясь найти ту, которая могла бы помочь мне сбросить напряжение и забыть о лживой иярке.
Но все что я чувствую — ужас, исходящий от них. Вбираю их страх каждой частичкой своего тела и упиваюсь им. Мой дракон любит этот вкус, правда иного характера.
Он ликует на поле боя, радуется, когда голова врага падает к его лапам, а все вокруг разбегаются от его грозного рыка. Но даже этот страх заставляет его встрепенуться и просить меня расправить крылья.
Я снова злюсь.
Нигде невозможно расслабиться.
Быстро направляюсь в сторону шатра и на моем лице растягивается улыбка. Да, мне нужно расслабится, и мне не хочется сдерживать свои желания.
Она спит. Либо делает вид что спит. Несколько минут я смотрю на бледное лицо девушки в тусклом свете лампы, обвожу взглядом очертания ее тела, скрытое под простыней и крадусь ближе.
Я бы мог оставить ее себе в качестве своей любовницы. Пока не надоест. Она моя законная добыча и не имеет право на свободу. Только если я сам решу дать ей ее.
Расстегиваю штаны и быстро стягиваю их. Присаживаюсь на край импровизированного ложа и прикасаюсь к волосам девушки. Закрываю глаза, втягиваю носом воздух и вновь чувствую эту сладость вокруг.
Мммм, как же вкусно.
Словно вор пробираюсь рукой под простынь, нащупывая ее ногу. От прикосновения к ее коже по руке проходит разряд, а член напрягается, изнывая от нетерпения поскорей оказаться внутри неё.
Кажется, я сошёл с ума раз из сотни женщин, которые сейчас были в моем распоряжении, решил трахнуть именно ту, к которой приближаться опасно.
И эта опасность меня заводила. Впервые за долгое время я почувствовал возбуждение. Настоящее возбуждение, то самое, от которого подрагивали руки, а терпение и сдержанность летели в пропасть вместе с рассудком.
  
Глава 10
 
Я медленно стягиваю с девушки простынь, стараясь держать себя в руках и не сорваться. Рубашка задралась к верху так, что мне открывался прекрасный вид на ее оголенные бедра. Я задержал дыхание и прикоснулся к ней. Какая же она сладкая! Захотелось поскорее раздвинуть эти стройные ножки и проникнуть в нее.
Одним резким рывком я разорвал ткань от подола к груди, жадно смотря на ее грудь. Шейла проснулась и резко подскочила, но я был сильней — придавил ее, призывая оставаться на месте.
— Ч-что вы делаете? — даже в полутьме я прекрасно мог разглядеть испуг, который отражался в ее глазах. Втянул носом воздух и да, вокруг распространялся аромат страха.
— Тс-с-с, — провёл пальцем по ее губам, призывая к тишине. — Ты так соблазнительна, — веду большим пальцем ниже: по подбородку, шее, обвожу острые ключицы и останавливаюсь на затвердевших сосках.
— Нет, прошу, нет, — пульс так громко грохочет в висках, что я почти не слышу ее слов. Дракон сходит с ума. Дракон хочет ее и я не могу противостоять этому желанию, потому что за долгое время жажду того же что и он.
— М-м-м, — я наклоняюсь к ней подминая под себя и не обращая внимание на ее сопротивления, впиваюсь губами в полную грудь и втягиваю в рот сосок.
Одной рукой я удерживаю ее на месте, надавив на плечо, а второй шарю по желанному телу. Где-то на задворках сознания маячит мысль, что это все может быть ловушка, но в этот момент первобытные инстинкты затмили все остальное.
Она что-то кричит, бьет меня своими кулачками, но для меня все вокруг как в тумане. Я хочу лишь одного — поскорее оказаться в ней.
Я чувствую давно позабытое желание, то самое, которое ощущал к Золе вначале. Когда мозг полностью отключается, в на смену ему приходит потребность сделать свою истинную пару своей, пометить ее так, чтобы ни у кого даже не возникало сомнения кому она принадлежит.
— Тише-тише, расслабься, — оставляю в покое ее грудь и нагло врываюсь языком в ее рот.
А потом чувствую боль.
Дикарка укусила меня за язык.
Я отрываюсь от неё всего лишь на миг, для того, чтобы показать что мне не стоит противится. Она с ужасом смотрит на мое искаженное от злобы лицо, на горящие глаза и то, как удлиняются мои клыки.