Вестник

сказать, не от науки. Знаете?
Светлана загадочно улыбнулась и пренебрежительно махнула рукой.
– Он, под чутким руководством старших товарищей, будет всячески помогать и не препятствовать, так что по всем вопросам напрямую к нему, он их уладит с великим удовольствием, так сказать, безвозмездно.
– Даже так? Да бог с ним, лишь бы не мешал, математик убогий.
Допив чай и с удовольствием поболтав со старым учителем, Светлана успокоилась благодаря его уверениям, что он полностью будет контролировать этот вопрос, и, забрав книги, отправилась домой.
Глава 7
Дождик всё реже стучал по стёклам, и Алиса с надеждой выглянула в окно. Первые лучи солнца неуверенно пробивались через тяжёлые свинцовые тучи, даря надежду, что придёт конец небесной хляби. Эльвира Корнеевна, подойдя сзади, погладила девочку по голове.
– Сейчас дождик закончится, и побегаешь, извелась за два дня, в окно глядючи.
Алиса заулыбалась.
– Так заметно?
– Заметно, заметно, пойдём чай пить, а там и распогодится.
Устроившись на веранде возле самовара, они с удовольствием принялись за чай с творожниками.
– Пока дома сидишь, серёжки бы поносила, а то там замок крупный – пусть ушки привыкнут.
– Да я хотела, только боязно: вдруг чего случится.
Эльвира Корнеевна пренебрежительно махнула рукой.
– Да чего им будет, раньше на совесть делали, ещё нас переживут. А носить нужно, пусть и они к тебе привыкнут: в таких вещах своя душа есть и характер. Коль приглянешься им, так и носиться будут справно, а не по нраву придёшься, так и будет: то ухо уколют, то в волосах запутаются. Ты у зеркальца сядь, по имени их назови, красотой повосхищайся – они это любят.
Посмеявшись и прибрав посуду, они разошлись. Эльвира Корнеевна, взяв грабли, пошла в сад, а Алиса – к себе в комнату. Достав серьги, она вставила их в уши и, крутанувшись возле зеркала, залезла на пуфик, который заменял ей любимое кресло. Солнце всё веселей пробивалось сквозь разрывы туч, со всех сторон загомонили птицы, весело перепархивая с ветки на ветку, и смешно хохлились, стряхивая с себя капли попавшей воды. Всё вокруг оживало, радуясь теплу. Алиса, облокотившись на подоконник, вытянула лицо к ласкавшим лучам и наслаждалась теплом, радуясь вместе со всеми. Мурлыкнув, что «у природы нет плохой погоды», девочка слезла с пуфика, надела спортивную форму и выпорхнула на улицу. Проскочив по Сосновой, она свернула на Комсомольскую и, чуть пробежав, остановилась: улица была ухоженной и для бега удобной, но и машин по ней ездило много. Поразмыслив, она уверенно свернула на Объездную и продолжила бег в сторону Приморского шоссе. Огибая огромную лужу, девочка свернула на тропку и продолжила путь вдоль заборов дач. Обогнув штабель досок, она столкнулась с тремя мужиками, тащившими какие–то узлы. Встреча оказалась неожиданной и для них: грязно выругавшись, они остановились. Их недобрые взгляды ощупывали Алису, и у девочки по спине пробежал холодок. Отступив на шаг, она прижалась к недостроенному забору. Вперёд вышел небритый парень в натянутой на глаза кепке и, глядя мимо испуганной девочки, по сторонам, двинулся к ней.
– Ты не бойся, шабашим мы тут и…
Взгляд его впился в лицо ребёнка, и недобрая улыбка заскользила по его губам.
– Лисёнок, опасность!!! Он смотрит на серьги! Только не беги, не поворачивайся к ним спиной.
Голос Ангела звучал тревожно, но уверенно.
– Я полностью всё контролирую, но мне нужно, чтобы ты их видела, а вместе с тобой и я. Я отключаю твоё сознание – не пугайся, сейчас всё улажу.
Алиса видела, как парень шагнул к ней и его рука медленно, как во сне, потянулась к её горлу. Шаг вправо, лёгкий поворот. Присев и сделав упор на левую ногу, правой рукой, сжатой в кулак с выступающей костяшкой среднего пальца, девочка несильно бьёт парня в районе сгиба руки. Несколько приставных шагов – и она плавно переместилась на безопасное расстояние. Она видит, как орёт нападавший, придерживая левой рукой безжизненной плетью повисшую правую. Другой мужик, с клочковатой, неопрятной бородой, кидается в её сторону, держа в руках какую–то палку. Шаг влево. Боковым зрением она замечает вкопанный столб, приготовленный для крепления пролётов забора. Сверху торца столба лежит камень, прижимая целлофановый пакет, защищающий от влаги необработанную часть древесины. Лёгкий взмах – и камень летит в сторону бородатого. Крутнувшись на пятке, она видит первого парня, пытающегося сбить её с ног. Шагнув в сторону, Алиса бьёт его по опорной ноге; он пытается выставить руки, но онемевшая конечность не помогает сберечься, и он головой влетает в столб, затихнув возле него. Поворот головы в сторону оставшейся опасности: один лежит на спине, раскинув руки, другой, подхватив узлы, убегает в сторону лесопосадок.
Всю дорогу к даче Алиса пробежала без остановки. Заскочив в комнату и сняв серьги, вышла на улицу; всё ее тело бил озноб. Ополоснув лицо тёплой дождевой водой, она немного успокоилась. Чтобы не встретиться с Эльвирой Корнеевной, Алиса вновь прошмыгнула в комнату и, взобравшись на тахту, схватилась руками за голову.
– Ангелок, что это было? Ты где? Вылезай по–хорошему. Разговор будет длинный и, я думаю, нескучный.
– Лисёнок, не переживай, всё хорошо, тебе надо успокоиться.
– Успокоиться? Ты куда опять спрятался? Я тебя, я тебя…
Алиса не заметила, как перешла на крик, в окошко заглянула Эльвира Корнеевна.
– Уже прибежала? Чего шумишь–то, случилось чего? Я сейчас подойду.
Женщина быстрым шагом пошла к входу. Через минуту она с озабоченным лицом склонилась над Алисой.
– Господи! Да на тебе лица нет, а ну, давай выкладывай всё.
И она присела на край постели.
– Да я ногу потянула: лужу перепрыгивала и неудачно приземлилась. Испугалась, вдруг что серьёзное, а впереди ещё целое лето.
– Дай посмотрю, вот беда–то. Где болит?
И она стала ощупывать ноги девочки.
– Тётя Эля, да не болит, я больше испугалась. Полежу чуть–чуть, пусть успокоится.
Эльвира Корнеевна погладила Алису по голове.
– Если болеть будет, не терпи, мы тугую повязку сделаем, а чуть что, завтра Олег с матерью приедет, можно в город…
– Не надо в город, и маме не говорите – расстроится ещё. Я аккуратнее буду бегать.
– Да уж постарайся, а то Светлана нам обеим даст разгон.
И они засмеялись, вспомнив, как гоняла их мама, когда они забыли закрыть форточку и на пару слегли с ангиной.
– Кушать будешь? Или бутербродов принести?
– Да я сама дойти смогу.
– Ну, сама так сама: в окошко крикнешь, когда захочешь. Поменьше ходи – это первое дело. Пойду я тогда.
Когда шаги стихли, Алиса села на кровати и покачала головой. Врать тёте Эле было противно, но как рассказать то, что случилось, она не знала, однако пообещала себе: повинится, всё расскажет и попросит