Вестник

«вернусь»? Куда?
– Я зеркальное отображение сознания, принадлежащее другой сущности, отправленное, чтобы оставить метку о пересечении линий судьбы наших родов.
– А почему постараешься? Это как–то неопределённо звучит.
– Насильно мил не будешь, у тебя, как независимого носителя, есть выбор. Я могу лишь предложить соединить наши ветви и оставить подсказки, где искать.
– И находят?
– Кто–то сразу, кто–то всю жизнь ищет вторую половинку, кто–то… подавляет интуицию, внутренний голос, проживая жизнь в одиночестве, в тупиковой ветви, без счастья и цели.
– У, как сложно всё, а я думала: сердце ёкнет – и вот она, любовь нежданная… Пойдём спать лучше и сон какой ни будь посмотрим приятненький.
– Что желает увидеть Лисёнок?
– Океан, пальмы, дельфины…, и я в новом купальнике.
– Приготовьтесь к просмотру: почистите зубы, умойтесь, приведите тело в порядок – и в путь, отдыхать сознанием…
Глава 4
Школа встретила гомоном и суетой учеников. Уроки проходили на ура, Ангел старался вовсю: извлекал из глубин памяти всё нужное и старательно раскладывал по полочкам сознания.
На перемене перед математикой Алиса заметила Таню, весело смеющуюся возле окна с девчонками.
– Салют комсомолу! – Алиса вскинула руку в пионерском приветствии.
– А, Солнышко Жгучее! Какая смена растёт нам, несерьёзным девицам! Вся надежда на вас, что не посрамите женское племя нашей школы.
– А то! Мы всегда готовы, в том числе и к обороне нашей чести и достоинства, ногти–то ещё не затупились.
Взрыв хохота приостановил даже Филина, идущего с классным журналом в учительскую. Директор школы, Владимир Степанович, посмотрел из–под густых бровей, за которые он и получил своё прозвище, просканировал возмутительниц спокойствия взглядом и увиденным остался доволен: ничто не угрожало чести школы. Погрозив пальцем, он степенно удалился. Одна из девочек промокнула глаза платочком.
– Вот мелочь выдала, умора. Вначале Танька «мочила», потом ты.
– Танечка, а мне расскажешь? Пожалуйста!
Алиса аж на цыпочки привстала.
– Да что там. В выходные собрались у меня на даче три музыкально одарённые особы. Ну, на скрипке попиликали, на кларнете подудели – всё как обычно. Пьески отыграли, замахнулись на Уильяма нашего Шекспира. Все, кому положено по сценарию, погибли, и нам тоже стало грустно, ну и завыли мы втроём про любовь несчастную и мужиков–козлов. Все наши гости послушать собрались, а когда я платочек надела да берёзку обняла, даже папка прослезился. Говорит, что если я так петь буду, то в слезах поклонников утону. А я отвечаю, что ничего, мол, страшного, дочь моряка выплывет.
Новый взрыв хохота, сотрясая стены школы, совпал со школьным звонком.
Кабинет математики встретил прохладой взглядов учёных мужей на стенах класса. Виктор Абрамович, постучав пальцем по журналу, обвёл взглядом поверх очков класс.
– Значится, приступим. Вначале вспомним старенькое, а к концу урока усвоим новенькое. Ну, уважаемые, вы сами руки поднимать будете или мне по старинке – по журналу поискать?
Класс нервно заворочался, камчатка приникла головами к партам, округляя глаза в сторону отличников, – выручайте, мол, чего притаились. Алиса подняла руку.
– Пожалуйста, Солнцева, выходите к доске. На прошлом уроке мы разбирали главу IV, параграф 13, пункт 46 «Графический способ решения квадратных уравнений». Пожалуйста, мы слушаем.
Алиса подошла к доске и, подумав, глядя на потолок, начала:
– Всякое уравнение вида ax2 + bx + c = 0, где a, b, c – некоторые числа, причём a не равно нулю, а х –переменная, называется квадратным уравнением. Существует несколько способов доказательства с помощью графика. Способ номер один…
После изложения сути всех способов Алиса завершила:
– Мы рассмотрели пять способов доказательства. Итак, графические способы решения квадратного уравнения легки и понятны, но не дают стопроцентной гарантии решения любого квадратного уравнения. Однако для школы это нормально.
Алиса вытерла тряпкой руки, посмотрела на исписанную графиками и уравнениями доску и повернулась к притихшему классу. Двадцать минут пролетели незаметно. Переступив с ноги на ногу, она собиралась вытереть доску.
– Алиса, оставь, пожалуйста.
Виктор Абрамович подошёл к доске и, пошевелив губами, довольно хмыкнул:
– Мне тут после уроков нужно посмотреть кое–что.
Пожав плечами, Алиса глазами показала учителю на журнал. Он, склонившись, вывел такую уверенную пятёрку, что все сомнения в годовой оценке пропали. Потом задумчиво прошёлся вдоль доски, взглянул на портреты учёных и улыбнулся.
– А теперь взяли ручки, записываем новую тему…
Когда зазвенел звонок, учитель закрыл учебник и обвёл класс своим любимым взглядом поверх очков.
– Все свободны, а вас, Алиса Солнцева, попрошу остаться.
Одноклассники переглянулись, цитата из любимого фильма вызвала дружный смех. Вадим наклонился над собирающей сумку Алисой:
– Штирлиц прокололся.
И, еле увернувшись от линейки, выбежал из класса.
Учитель сел на соседнюю парту:
– Откуда познания?
– У мамы универ неоконченный – надеется, что хоть я окончу. Занимается со мной по возможности.
– Это хорошо. Со следующего года надо готовиться к городской олимпиаде, потом состоится районная, областная и… ну, дальше видно будет. Без участия в них и думать нечего пробиться в университет, конкурс на место очень высокий, однако.
– Я знаю, мама говорила, она тоже через олимпиады поступала.
– С какого ушла?
– В семидесятом, с четвёртого – понимаете, тут я… и вот… а потом никак. Окончила техникум, бухгалтером работает, её там ценят и уважают.
– Ну ясно, что уважают, академическое образование – это серьёзно. А я вроде и дело ваше смотрел, а не заметил отметки о маме. А с отцом что? Мама так тебя одна и тянула?
– Папа всегда был с нами, а с мамой, он, с шестьдесят девятого года зарегистрирован. Ему нельзя было… Он в этом году в Афганистане погиб и орденом награждён, когда заложников освобождали, а вы… а вы… – Алиса склонилась на руки и заплакала.
– Прости… прости меня, глупого. А я… я не знал, никто не знал… Я помогу, мы на всех олимпиадах победим и… Просто поверь мне, девочка, поверь…
Домой Алиса пошла пешком, толкаться в трамвае не хотелось, да и Ангелок приставал:
– Тебе полезно гулять пешком, мышцы укреплять («Надо уточнить какие», – думала Алиса), полнота тебе не к лицу («То–то я не знаю!») – я посмотрел и определил параметры твоей фигуры, будем заниматься комплексно, без надрыва, но постоянно…
– Ангелок, ты не спишь?
– Нет, я всегда на страже.
– Ты там говорил, что посмотрел, определил. Куда ты смотрел и что определял?
– Когда занимался зрительной памятью, через глазной нерв… Я… ну, в зеркало, и вот…
Алиса аж замерла, чтобы обдумать ситуацию. Мысли сложились в логическую цепочку:
– То есть ты, бомж противный, незаконно заселился, копаешься в девичьих мыслях, а теперь ещё и подглядывать начал! И чего я ещё не знаю?
– Я же рассказываю тебе всё, что спрашиваешь. Ты спросила – я ответил.
– Когда детально рассмотрел и… Ах вот оно