Князь

с Тёмкой пойду, потолкую с уродами.
Глава 7
Проводив Казака с группой мужиков до околицы, Костя с Тёмой направился к офицерам, которых держали в погребе возле школы. Панкрат в сопровождении двух крепких парней увязался с ними. Вообще, Костя заметил, что их не оставляют без внимания ни на секунду и постоянно рядом кто-нибудь присутствует. Недоверие крестьян понять, конечно, можно. Неизвестно откуда появляются три человека( и это они Аркадия Львовича ещё не видели), крови не боятся, почтения к главе поселения не выказывают. Костя улыбнулся, вспоминая, как возмущался учитель, когда они тремя голосами против одного проголосовали за то, чтобы оставить его в лесу охранять имущество и никуда до особого распоряжения из этого самого леса не высовываться. А тут этот ещё «глава» непонятный, шепчется за спиной, что-то мутит. Иван уже говорил ему, что слышал, как тот жалуется на них сельчанам: « Командуют тут направо и налево, а чего ждать от них – не- понятно, а всё, что непонятно, то настораживает…». Да чёрт с ним, убогим, тут других проблем край непочатый. Вытащив на улицу лейтенанта, Костя присел на корточки рядом с помятым офицером. На голове у того была кое-как наложенная повязка с запёкшейся кровью, в глазах ужас. Припухшая скула говорила о том, что конвой из двух деревенских парней понятия не имел, что тот подпадает под статус военнопленного. Панкрат, недобро щурясь, потёр лиловую сторону лица:
– Спроси его, чего они припёрлись.
– Спрошу, Панкрат, спрошу. Вначале за учительницу узнать надо.
– Всё-то им бабы нужны…
Закончить он не успел, осёкшийся на полуслове под взглядом Кости. Повернувшись к офицеру, Князь задал вопрос на русском:
– Вы нас понимаете?
– Was sagen Sie? (Что вы говорите?)
– Du verstehst die russische Sprache? (Вы понимаете русский язык?)
– Nein (Нет)
Панкрат занервничал и встал между Костей и немцем, дёргая затвор винтовки:
– Вы о чём там разговариваете? Не позволю тут предательство учинять.
Тёма подскочил к мужику:
– Отец, ты стволом не махай. Отойди в сторонку да слушай. Пояснят тебе, о чём разговор идёт, коль интересно так.
– Так как понять, если по не нашему разговаривают?
Костя зло сплюнул на землю:
– А на каком языке же ему говорить, если он немец?
– Не знаю, но я не разрешаю тут антисоветчину мне разводить. Его должны компетентные органы допрашивать, а не вы…
Костя, встал на ноги и, взяв за грудки Панкрата, зло зашипел:
– Пока ты, вошь навозная, в хлеву сидел, ждал, когда «хозяин» тебя на работу выгонит, за тебя другие твою работу сделали.
Панкрат попятился от Кости:
– Это какую же мою работу?
– Вверенное тебе население оберегать. Потому сиди и не дёргайся.
Оттолкнув его, Костя вновь повернулся к немцу. Тот с интересом наблюдал за конфликтом, довольно улыбаясь. Резкий удар в печень стер с его лица улыбку.
– Wo ist der Lehrer? (Где учительница?)
– In einemFleischvorrat. (На складе мяса.)
Костя недоумённо повернулся к мужикам:
– Про какой-то мясной склад говорит, ничего не понимаю.
Стоящий за Панкратом парень зло выругался:
– Это они, твари, девку в ледник засунули.
– Покажите дорогу, может, успеем ещё.
Костя, резко поднявшись, с ноги вынес офицеру челюсть. Тот захрипел, завалившись на бок. Встретившись с Тёмой взглядом, Костя показал глазами на небо и рванул на окраину деревни. Два парня бежали впереди, показывая дорогу к хранилищу. Панкрат, тыча винтовкой в лейтенанта, забубнил:
– Данной мне властью вы арестованы за…
Тёма, отодвинув рукой ствол, взял немца за волосы и резким движением перерезал ему горло. Панкрат нервно сглотнул и попятился от пацана, сжимая побелевшими пальцами винтовку:
– Вы, вы… Ответите за убийство, это вам – не там…
Развернувшись, он рванул по улице, что-то ещё крича про законность на вверенном ему участке и самоуправство пришлых. Тёма, зайдя в погреб, чиркнул спичкой, зажигая свечу. Её мерцающий свет осветил второго немца. Тот с круглыми от ужаса глазами забился в угол и, заикаясь, заговорил:
– Я не военный, я учёный, я…я… наукой занимаюсь.
– О! Тебе и переводчика не нужно?
– Нет, я пять лет работал в СССР, изучал культуру, занимался раскопками в Средней Азии.
– Чего хорошего откопал?
– Да много всего… юноша, отпусти меня, я тихо уйду.
– Куда же я тебя отпущу, «Обморок Тевтонский», там же кругом варвары бородатые, обидят ещё.
– Вы не понимаете, завтра сюда приедут серьёзные люди и вас уничтожат.
– Вот с серьёзными людьми и поговорим «по серьезному», а с тобой-то, о чём говорить?
Парень склонился над мелко дрожащим немцем.
– Не убивайте меня, я знаю много интересного про эти места.
– И что же?
– Это не простые места, здесь есть древние древлянские капища, построенные ещё до христианского периода.
– Ну, тоже мне тайны, вот сидел бы у себя и изучал, а так… извини.
Нащупав точки над ключицами немца, Тёма пережал артерии и, когда глаза у «учёного» остекленели, резко ударил в висок. Тело безвольно повалилось на пол, и он затих. Проверив пульс, Тёма удовлетворённо качнул головой (не забыл ещё уроки Шолбана). Затолкав в погреб тело офицера, он закрыл дверь на замок. Припорошив песком кровавое пятно, парень отправился к окраине деревни, куда ушёл Костя.
Встретились они на полдороге. Костя нёс на руках девушку, а сзади двое парней тащили тело женщины в ночной рубашке. Крупные слёзы катились по небритым щекам парня и падали на мертвенно-белое лицо учительницы:
– Уроды, девку живьём заморозили, порву гнид.
Костя обессилено опустился на колени, продолжая прижимать к себе девушку. Тёма, склонившись, внимательно вгляделся в ее лицо. Что-то зацепило взгляд. Но что? Когда Костя опустился на колени, голова девушки откинулась. «Пожилая женщина уже окоченела, а девушка еще нет»,-сообразил он. Отодвинув прядь волос девушки, Тёма потрогал мочку уха. На секунду задумавшись, поднёс к носу несколько её волосков и, подержав несколько секунд, озадачено проговорил:
– Костя, она жива! Просто жизненные процессы замедлились. Она в этом, как его, в анабиозе...
Костя недоуменно посмотрел на Тёму:
– В чем?
– Да не важно. Её сейчас в баню надо, отогревать, чтобы кровь жидкой стала.
– В какую баню?
– Русскую. Мочки уха мягкие, значит, кровь в голове не остыла, а пока жив мозг – жив и человек. А сердце и лёгкие запустим, не сомневайся.
Тёма повернулся к слушающим его парням:
– Нужно срочно баню организовать. Может, топил сегодня кто? Ну, чтоб тёплая была.
Белобрысый парень мотнул головой:
– Так у Матрёны каждый день топится – иву распаривает, это… для плетения.
– Тебя как звать?
– Васята.
– Вот что, Васята, беги к ней и берёзой нагревай баню, а мы сзади подойдём.
Тёма принял у него