На краю миров (ЛП)

— Что-то еще, Кантор?
— Да, да. Я хотел сказать спасибо.
Дакми улыбнулся.
— Пожалуйста. У нас все еще много работы. Ты должен быть в состоянии работать в окружении большого количества пишущих инструментов. Ты должен различать, у какого из них есть сообщение, которое надо передать дальше. Я использовал этот карандаш прямо перед тем, как вышел к тебе. Ты должен быть в состоянии работать с инструментом, который долгое время не использовался.
Кантор воодушевленно кивнул. Все, что угодно. Теперь, когда он был свободен от ужасающего страха, он будет практиковаться, пока его пальцы не покроются мозолями.
Дакми поднял вверх палец.
— И мы попытаемся отточить твое мастерство до такой степени, что ты будешь знать, что скажет ручка, даже не перезаписывая сообщение. — Глаза целителя блеснули. — Еще прежде чем ты приложишь ее к бумаге. А после этого…
Кантор не мог представить, что может быть после этого. Дакми громко рассмеялся.
— Посмотрим, сможешь ли ты прочитать сообщение, которого больше нет.
Парень наблюдал за тем, как Дакми возвращается в офис. Он посмотрел на карандаш, который недавно использовал и поднял его.
— Столько потерянных впустую лет.
***
Биксби вытащила последнюю стрелу из высокого ведра и приставила ее к тетиве. Ее предыдущие сорок девять выстрелов ограничивали пространство, остававшееся в яблочке. Она потянулась, чтобы поправить корону, которая увеличивала ее целевые навыки, поняла что на голове ничего не было, и вспомнила, что она сняла корону в середине упражнений.
Кантор лежал на траве, заложив руки за шею, глядя на двух драконов, пролетающих над ними. Его ведро было пустым. Его мастерство в стрельбе из лука было намного выше, чем у нее. Но она догоняла. На данный момент он быстрее стрелял, но она так же точно попадала в цель.
Она снова прицелилась. Небольшое пятно рядом с правым внешним краем красного круга обеспечивало единственно возможное место для цели. Девушка отпустила тетиву и с удовлетворением вздохнула, когда стрела попала в цель.
Она легонько толкнула Кантора носком сапога.
— Давай, лентяй. Я дала тебе время отдохнуть. В следующем сете я собираюсь ускориться, чтобы у тебя не было и десяти минут, чтобы расслабиться.
Перекинув лук через плечо и схватив ведро, она направилась через поле к цели.
Кантор вскочил и зашагал рядом с ней через траву высотой до колен.
Она резко остановилась и пробормотала:
— Для чего я собираюсь использовать этот навык? Поиск пропитания? Чтобы подстрелить кролика?
Кантор тоже остановился и посмотрел на нее, склонив голову на бок. Она вспомнила о гнезде милых, пушистеньких, маленьких кроликов, которое когда-то повстречала в дикой природе, и спроецировала изображение в его разум. Он ухмыльнулся, покачал головой и ушел к целям.
Она поспешила нагнать его.
— Я могу съесть кролика, если он был пойман кем-то другим. Я могу приготовить его, если он попадет в мои руки без головы, кожи или внутренних органов. Но, Кантор, я не могу представить себе, чтобы я смогла выстрелить в кролика. То же самое касается стрельбы в оленей с их большими глазами.
Она взмахнула перед собой ведром, чтобы занизить более высокую траву.
— Не думаю, что смогу подстрелить даже дикую индейку!
— Дикие индейки — противные, Биксби. Возможно, ты могла бы подстрелить одну после того, как узнаешь их получше.
— Узнаю получше? Было бы сложнее, если бы я лично знала какую-то птицу!
Она заметила улыбку, которую он попытался скрыть. Теперь он потерял контроль над собой и хохотал, как мальчишка.
Следующая мысль заставила ее остановиться. И хотя она сознательно не послала изображение Кантору, он протрезвел, а его смех внезапно оборвался.
Она посмотрела чуть не плача.
— Смогла бы ли я застрелить человека? — Возмущение расправило ей плечи. Она хлопнула рукой по дну пустого ведра. — Нет! Я не смогла бы.
Ее ненадолго наполнило чувство удовлетворения. Она приняла решение. Так же быстро ее уверенность погрузилась в песок.
Когда они достигли цели, девушка поставила ведро у ног и принялась за трудную задачу — вытаскивать стрелы. Кантор с легкостью вытащил свои, но у него было гораздо больше мышц для подобной работы. Даже с ее маленькими пальцами было трудно ухватиться за стрелу там, где та вошла в цель. Ей нужно было прийти за стрелами, пока яблочко еще не было так заполнено.
Первая стрела, которую она выпустила, напомнила ей, что ей довелось наблюдать за врачом, который лечил солдата. Воспоминания о плоти вокруг раны резко контрастировало с остатком сена, торчащего из древка.
— Тьфу, Биксби. Хватит думать о крови и кишках. Неудивительно, что у тебя живот заболел.
Все стрелы Кантора были в ведре. Он оттолкнул ее в сторону и аккуратно собрал ее стрелы из цели.
Она отступила назад, не оскорбившись, что он принял на себя ее работу и передавал ей одну стрелу за другой.
— Пристрелить человека? Пристрелить дракона? Я не смогла бы этого сделать, Кантор.
Стрелы вонзались в жестяное ведро, когда она их отпускала.
— Биксби, нужно думать в контексте. Что если бы ты находилась в отчаянном сражении? Ты могла бы выстрелить, чтобы убить? Может быть, ты могла бы выстрелить, чтобы ранить.
Она прокрутила в голове этот сценарий и увидела гримасу Кантора.
Он вытащил последние несколько стрел и пожал плечами.
— Может быть, нет. — Он осмотрел ставший рыхлым красный круг. — Эти две цели разрушены. Нам придется использовать следующие две на очереди.
Она тяжело вздохнула и подняла ведро.
— Что ж. Я могла бы выстрелить, чтобы ранить кого-то, кто причиняет боль ребенку.
Они вернулись обратно к линии, с которой стреляли во время первого сета.
— Нам нужно испытание, — сказал Кантор и повел Биксби к следующей линии, которая прибавляла девять ярдов к дистанции. Он усмехнулся как только уронил ведро и снова натянул лук.
Драконы над ними прекратили притворяться будто заняты боевыми маневрами, но они делали упражнение за упражнением таким образом, что их крылья, казалось, соприкасались кончиками. Затем они закружились и повторили странную аэробику.
— Что они делают? — спросила Биксби. — Тотоби-Родолов, что ты делаешь?
Широкая улыбка Кантора показала его белые зубы на фоне потемневшей от солнца коже.
— Они передают маленькие предметы назад и вперед. Им не нужно приземляться, чтобы дать друг другу что-то маленькое.
Тотоби-Родолов пустилась в ленивый полет по кругу, подальше от своего младшего брата. Но она заговорила обращаясь к Биксби:
— Я истощена, дорогая, и плохо себя чувствую. Я забыла, насколько строга физическая подготовка. Скажи мне, милое дитя, что в твоей сумке-складе для исцеления найдется мазь от переутомления мышц.
— Есть. А почему ты чувствуешь себя плохо? Что ты делала весь день?
Тотоби-Родолов застонала.
— Мы занимались перевозками на дальние расстояния. Легче перевозить пассажиров, чем громоздкие, тяжелые брезентовые сумки. По крайней мере, с пассажиром можно поговорить. Тогда Дакми «предложил», чтобы мы попрактиковали боевые маневры. Теперь мы передаем различные объекты назад и вперед. Думаю, завтра мне стоит заняться терапевтическим шоппингом.
Биксби покосилась на Кантора, лежавшего на траве. Его взгляд следовал за движениями драконов, а рот оставался неподвижным. Но она знала, что между ходоком и драконом сейчас шел разговор, даже если она не могла разобрать слова. Чтобы подключиться к их мысленному разговору, ей придется сконцентрироваться и в то же время отгородиться от комментариев Тотоби-Родолов.
Биксби опустилась на землю и заняла такое же удобное положение — легла на спину, положив руки за голову. Она лучше поболтает со своей драконихой, чем выстрелит еще пятьдесят стрел.
— Как успехи с твоими раундами? — спросила она.
— Не спрашивай. Я думала, что они зачтут мне хоть что-нибудь из того, что я сдавала в прошлый раз.