Ставки сделаны (СИ)

— И зачем ты мне все это рассказываешь? — милорд Норги лихорадочно просчитывал цели приезда герцога Ленкиса, совершенно не различая вкуса вина. — Ну, заигрались юноши, и кто-то решил им отомстить. Дело житейское. Пусть семьи разбираются.
— До тебя совсем не доходит? — лорд-управитель Бренира закатил глаза и скривился. — Максвел, пошевели мозгами, будь любезен! Работали наемники. Две группы профессионалов. Я же не зря уточнил, что аристократок среди девиц не было. А от простолюдинов наемники заказ на аристократа не возьмут. Ни от горожан, ни от купцов. Никогда! То есть нанимал убийц аристократ. По-прежнему ничего не хочешь мне сказать?
— Пока я внимательно слушаю тебя, — Норги пытался сопоставить происходящее в Бренире с происходящим в Ларентии. Ему не хватало Хорини с его способностями к интригам. — И какие я должен сделать выводы?
— Ты разочаровал меня, Максвел, — с досадой вздохнул Ленкис и отставил бокал. — Ладно, продолжу. Одну группу мы повязали. Точнее, пятерых убили при их попытке грохнуть очередного мальчишку, одного раненого взяли в плен. Только ничего внятного он не сказал. Да и не мог сказать, он — простой стрелок. Но суть такова, что их группу нанял кто-то очень родовитый, выдал список из шести имен, заплатил хорошо. И вот что самое интересное, заказчик — не бренириец. Заказчик из Тортореи. Начали рыть дальше. Выяснилось, что второй группой руководит Каренсий. А Каренсий — один из ручных псов лорда-управителя Тортореи герцога Митила. Как сам понимаешь, самого герцога я спросить не могу, я с ним в плохих отношениях. Попытались взять Каренсия, но он что-то почувствовал и вместе с группой из Бренира ушел в Ларентию. Не в Торторею. И последнее, у убитого старшего группы наемников была еще одна карточка.
— «Ларентийское пари. Выигравший проиграет», — герцог Норги брезгливо взял за уголок протянутую Ленкисом вторую карточку, испачканную с одной стороны чем-то бурым, похожим на засохшую кровь. — Понятно. Прежде чем продолжим беседу, скажи, ты не узнавал, у остальных лордов-управителей нет таких проблем с пари?
— Нет, только у нас с тобой, — герцог Ленкис отрицательно покачал головой. — Как сам понимаешь, в лоб такие вопросы не задашь. Но мои люди просмотрели все некрологи всех двенадцати городов за последние три месяца. Так вот, мор на молодых аристократов только у нас с тобой. Еще в семи городах все живы и здоровы. В остальных трех: в одном баронет на охоте упал с лошади и сломал себе шею, во втором какой-то аристократик отравился из-за несчастной любви, в третьем — такой же «счастливчик» пал жертвой грабителей. И только в Бренире и Ларентии умерло больше трех высокородных. Тебя это не наводит ни на какие мысли?
— Наводит, — хозяин кабинета решил все же поделиться информацией. — У меня шесть трупов. Восемь разоренных до нищеты. Один банк умер полностью, еще один испытывает очень большие финансовые трудности. Из наемников в Ларентии — Каренсий, Трикси, Лонрак и… Джен Великолепная.
— Джен здесь?! — герцог Ленкис удивился так, что аж подпрыгнул на месте. Маленькие глазки оживленно блеснули. — Она же кровью никогда не пачкалась! Хотя если банки и банкротства — её работа, а трупы — других групп, то все может быть. Хотя никогда не слышал, чтобы Джена с кем-нибудь кооперировалась. Джен — человек Стила, это Сокраментия. Каренсий — Митила, это Торторея. На кого работают Трикси и Лонрак?
— Трикси — вроде бы на олентийскую купеческую гильдию, — милорд Норги в задумчивости теребил салфетку. — Но это сомнительно. Олентийцы бы своими силами справились, если бы действительно хотели с кем-нибудь разобраться. Прислали бы тройку «котов» и придушили обидчика где-нибудь в темном переулке. Скорее всего, этой глупой курице просто скормили очередную сказку. А вот Лонрак — человек герцога Сенрая, это Лагери. И мне все это не нравится. И что-то мне кажется, что пари на любовь — это только верхушка, которую нам хотят показать.
— Мне тоже так кажется, мне тоже…, - герцог Ленкис поболтал остатками вина в хрустале. — Но это практически открытое объявление войны. А месть за жертв пари только для того, чтобы придать войне видимость законности. И самое в этом поганое, без ведома лично Императора такие вещи не делаются. Ну и что мы имеем в остатке, Максвел, как минимум три лорда-управителя объявили нам войну. Император в лучшем случае будет держать нейтралитет. В худшем… Даже думать не хочется.
— Четыре лорда-управителя, — Норги потер переносицу, решая, как будет договариваться о поддержке с наглым коротышкой и с остальной сворой стервятников-управителей. — Джена Великолепная сейчас носит имя Джена Аль Ван Хонн. Вышла замуж за Холрика Ван Хонна. И у них обоих ко мне личные счеты. Очень большие счеты. И если мы с тобой в одной упряжке, то при большой игре и тебя зацепят.
— Значит, в игре еще и Сиятельная, — помрачнел милорд Ленкис, такой расклад ему никак не подходил, но выбора не оставалось. — Плохо, очень плохо. И еще не факт, что нет еще кого-нибудь, про кого мы пока не знаем. Осталось шесть лордов-управителей. Ты с ними общаешься?
— Нет, и не имею желания, — отрезал лорд Норги. — Иногда встречаемся по делам, не более того. Поэтому даже предположить не могу, кто еще к ним может присоединиться. Но ветер дует из столицы. Ты в столице давно не был? Не на пару дней с отчетами перед Императором, а так, среди высокородных пообщаться?
— Лет пять уже не был, — вздохнул лорд-управитель Бренира и щелчком поправил выбившийся из рукава манжет, отделанный дорогим кружевом. Такое продавалось только в столичных лавках и стоило баснословных денег. Норги похолодел от догадки. — Не нравится мне вся эта столичная суета, Максвел. Хотя начинаю понимать, в свете надо хоть иногда показываться. А то вот так заговор можно и проспать. Или хотя бы держать там доверенных лиц. Ближе к делу, твое сиятельство, что предпримем? Неужели у тебя во дворце совсем никого из соглядатаев нет? Надо как-то прояснять ситуацию!
+*+*+*+*+
Мелкий дождик сыпал бесконечной холодной моросью, норовя забраться за шиворот форменных сюртуков, грубая ткань которых неприятно намокла и отдавала мокрой псиной. Длинный нос барона Хорини, привыкший по долгу службы герцогу к таким низменным ароматам казенной формы и немытых тел, лишь слегка морщился и подрагивал. Сам барон напоминал недовольного, потасканного жизнью лиса, в своем камзоле цвета темной охры с некогда белой кружевной манишкой, с редкими, натопорщенными светло-каштановыми прядями, гладко зачесанными назад и открывающими острые хрящеватые уши, жилистыми ладонями в узких черных перчатках.
— Господин Хорини, там в палисаднике еще один труп, — агент виновато смотрел на доверенное лицо герцога Норги, прячущегося от дождя на пороге заброшенного дома в предместьях города. — Итого семь, вашмилость.
— Мать твою разтак! — со злостью выругался барон, которому с утра герцог уже устроил головомойку по поводу порядка в городе на время присутствия императорских аудиторов. — Это не мои агенты, а сиротский приют! И что ты смотришь на меня, как пугливая монашка, которая в первый раз увидела …? Почему я должен вытягивать из тебя сведения клещами?! Докладывай живо, кто здесь бойню устроил? Кто такие, установили?
— Вашмилость, сами не разобрались! Вроде как, двое из наемников Каренсия, еще двое — люди Трикси, а трое вообще от Лонрака, — в помощь первому агенту, замершему истуканом от испуга, подоспел более сообразительный второй. — Они что, между собой передрались? И вообще, как они все в одной развалюхе оказались?
— Домик на отшибе, подходы просматриваются, — в разговор вступил старший группы, который до этого на корточках скрупулёзно осматривал трупы по одному. Он поспешил к своему начальнику, едва лишь заслышав зарождающуюся взбучку подчиненных. — В нем чья-то лежка была. Или людей Каренсия, или Лонрака. Трикси со своими мордоворотами в гостинице живет, практически в открытую. А что здесь произошло… Если предположить, что это была лежка Каренсия, то на них напали люди Лонрака. Каренсий потерял двоих и ушел. Лонрак потерял одного. Это я по характеру ран и оружию смотрю. И в это время на них напали люди Трикси. Убили еще двоих людей Лонрака. А потом появилась четвертая сила и прихлопнула людей Трикси.