Клинок предателя

Блондинчик со товарищи обыскивал трупы в поисках монет и оружия, которое лишним тоже не бывает. Я заметил, что никто их них даже не попытался присвоить найденное, всё складывали на рогожу, которую Фелток расстелил на земле. Там уже собралось достаточно денег: бойцы не бедствовали, а возможно, подстерегли караван не в первый раз.
Оружие Фелток сложил в одну из повозок, монеты разделил между своими людьми. Он подошел ко мне и протянул кошель.
— Законы рынка. Ваша доля, потому что вы деретесь и едите наравне с остальными. Шкурников не люблю, но вы честно заработали.
Я махнул рукой.
— Спасибо, но я их не приму. Мы можем взять лишь оговоренную плату за наши услуги. А это отдай хоть каретнику. Он все еще не поправился, да и за этот раз ему не заплатят.
Трин услышала наш разговор и вмешалась.
— На этом настаивает миледи, — сказала она. — Вы рискуете оскорбить ее, если откажетесь.
— В этом случае, — ответил я, — мы их точно не возьмем.
Фелток покачал головой и рассмеялся.
— Ты серьезно, парень? Никогда не держал вас за монахов.
— Я тоже, — проворчал Брасти за моей спиной.
— Таков обычай.
Должно быть, капитану это понравилось, потому что он положил руку мне на плечо.
— Послушай, парень, ты это заработал и возьмешь. На своем веку я повидал немало шкурников. Поверь мне, есть такие, что берут все, до чего могут дотянуться, да еще и за удачу почитают. Некоторые даже принялись грабить караваны.
— Ты ошибаешься, — возразил я. — Плащеносцы не берут чужого, по крайней мере до тех пор, пока не нарушается королевский закон и людей не приходится штрафовать.
— Верь в то, что хочешь, — сказал капитан. — Но не нужно лгать самому себе.
Он отошел, и я уже подумал, что разговор окончен, но вскоре Фелток вернулся с тремя винными мехами.
— Держи, — сказал он. — Это просто вино. Полагаю, пить вам не запрещается?
Я благодарно кивнул. Хорошая вечерняя попойка вернет нас в форму, насколько это сейчас возможно.
Фелток погрозил пальцем.
— Только пообещай мне, что больше не будешь петь свою чертову песню всю ночь. Половина моих парней до сих пор напевает эту проклятую мелодию. Тебя поэтому называли кантором плащеносцев?
Я усмехнулся.
— Поди попробуй, заставь крестьянина запомнить, каким образом применяется закон в той или иной ситуации: после завтрашней попойки они всё забудут. На самом деле обычный человек и десятую часть законов не может назвать. Но научи их песне, и они всю жизнь будут помнить. Выпивка в этом деле даже помогает.
— Что ж, очень даже может быть. — Фелток почесал затылок. — С моими парнями сработало.
Он кинул мне пару монет.
— Это плата за неделю. А остальную часть вашей доли отдам Чику, моему копейщику, которого ты опозорил на рынке. Надеюсь, после этого он передумает и не станет убивать тебя, пока ты спишь.
Утешающая мысль. Я отнес монеты и мехи с вином Кесту и Брасти, и мы разбили лагерь на ночевку. Оба сидели хмурые, поэтому мы почти не разговаривали.
Я решил держать дозор первым и выпил немного вина, чтобы согреться. Увидел, что Фелток снова ищет меня, и удивился: ночных дозоров он никогда не нес, потому что ему требовалось сохранять бдительность в течение дня.
— Видел что–нибудь? — спросил он.
Я покачал головой и предложил ему вина. Он взял мех и отхлебнул, по подбородку потекла тонкая струйка. Похоже, он уже порядочно набрался.
— Парень, — начал он, — нам нужно поговорить. Я старый солдат и знаю, как дерутся люди. Знаю, на что они способны, и не люблю бросаться лживыми словами. Поэтому скажу так, как есть. Вы хорошие бойцы. Твой друг–лучник — настоящий дьявол, а длинный машет клинком быстрее всех на свете.
— И? — спросил я.
— Только ты меня пугаешь, — заявил он. Знаком приказал мне молчать, прежде чем я успел что–то ответить. — Скажу прямо. Ты отличный фехтовальщик, и какой–то святой сделал тебя чертовски хорошим тактиком. Ты удержал парней в строю во время первого нападения, даже когда они повели себя как глупцы, и уберег нас от этого так называемого рыцаря и его людей. — Знаком он попросил еще вина и, отхлебнув, вернул мне мех.
— Ты вроде собирался говорить прямо, — сказал я.
— Сейчас дойду до сути, дай мне время, — вздохнул он. — Ты хороший боец, но берсерки мне не нужны. Я со многим мирюсь, святые знают, но с этим не стану.
— Берсерк? Я? Назови мне своих святых, и я поклянусь всеми ими, что я не берсерк.
Он посмотрел мне прямо в глаза.
— Я видел, что ты сделал с тем здоровенным вахлаком с топором. Мне не хотелось брать этого негодяя в караван, но миледи сама все решила, как и в случае с вами. Честно говоря, я даже не запомнил его имени. Но то, как ты с ним расправился, парень, такого увидеть я больше не хочу.
С тех пор как мы уехали, я ни разу не вспоминал о том, что произошло на рынке, просто не хотел. Он пытался убить меня, на нем были доспехи, так что выбора он мне не оставил.
— Не обманывай себя, парень, — сказал Фелток. — По лицу вижу, что ты пытаешься придумать историю, только скажу тебе, что все это ложь. Ты говоришь, что не берсерк, — ладно. И друзья твои клянутся чем хочешь, что ты не такой. Но говорю тебе правду. Ты рычал и выкрикивал что–то непонятное в лицо тому парню и выглядел как сумасшедший.
Я немного обдумал его слова.
— Нет, капитан, поверь мне, я не сумасшедший. Я сходил как–то с ума, но это делается совсем по–другому.
Фелток разинул рот.
— Святая Биргида, Наплакавшая реку! Парень, и как же это делается?
— Тихо, — ответил я. — В основном очень тихо.
Он отхлебнул еще вина.
— А этот рыцарь, Линнийяк? Ты побежал на него как безумец — любой, кто знает, как держать арбалет, пронзил бы тебя на месте. Хочешь сказать, ты был в себе?
— Нет, — сказал я. — Это мой ответ.
— Твой ответ на что?
Я посмотрел в ночное небо: звезды подмигивали нам, словно все это было шуткой.
— Пять лет назад, после того как войско герцогов захватило Араморский замок, они убили короля и скинули его тело со стены. Водрузили голову на пику. Некоторые кричали от радости, другие смотрели в сторону. — Я отхлебнул вина. — А некоторые смеялись.
— Значит, Линнийяк был там?
— Линнийяк был там, — повторил я. — Командир отряда рыцарей. Сначала я не узнал его, но когда он наставил на меня арбалет и засмеялся…
Фелток прикусил губу. Затем сказал:
— Думаешь, ты помнишь всех, кто был там в тот день?
Я задумался.
— Не всех.
Фелток внимательно посмотрел на меня, словно хотел по глазам понять, помню ли я его. «От этого больше проблем, чем пользы», — подумал я. Но был уже немного пьян, да к тому же устал, поэтому сказал:
— Но если интересно, то да, я помню тебя, генерал Фелток.
Он выпучил глаза, а потом горько рассмеялся.
— Не генерал, вот уже несколько лет как.
Мы выпили еще по глотку в полном молчании.
— Так что ж, — сказал он, распрямляя хрустнувшие колени, — в следующий раз придешь за мной, парень?
Я вздохнул и ответил:
— Нет.
— Почему? Я тоже был там. Я был одним из тех, кто сверг твоего короля. Так чем я отличаюсь от Линнийяка?
— Ты не смеялся.
Он долго смотрел на меня.
— Ха! — выдохнул он наконец, затем встал и пошел к повозкам.
— Почему ты стал капитаном, Фелток? — бросил я ему в спину. — Почему ты больше не генерал?
Он повернулся и грустно улыбнулся мне. Затем вернул мех с остатками вина.
— Потому, парень, что, когда они водрузили голову короля на шест, я забыл посмеяться.
  
УБИТЬ КОРОЛЯ
 
Я не могу рассказать, что именно случилось после того, как я нашел Алину в трактире. Помню лишь какие–то фрагменты, словно кусочки яичной скорлупы, которую пытаюсь сложить в своей памяти, но они все время принимают разную форму. Помню, что я долго стоял там. Кажется, даже похоронил ее на заднем дворе, но не уверен в этом.