Искупление грехов (СИ)

— Не двигаться! — закричал я. — Застыли все! Стоять!
Бойцы послушно застыли, боясь даже оглянуться на меня. А я стоял в телеге и осматривался. Не точтобы мне было интересно смотреть на каменистую пустыню под чёрными небесами. Просто я пытался понять, что делать дальше.
— Шрам! Я вижу наш поглотитель! — сообщил Кирри из строя.
Я перевёл взгляд на Кирри и проследил, куда он смотрит. Там действительно был наш поглотитель. И было до него не меньше половины перехода.
— Надо идти к нему?
— Нет! — я продолжал осматриваться.
С телеги я обратил внимание, что наш отряд окружён какой-то цепочкой камней, которая хорошо выделялась благодаря тому, что от неё в сторону поглотителя уходила дорога, также отмеченная по краям камнями.
— Долго ещё стоять? — спросила Фука.
— Сколько надо, столько и стоим, — ответил я, обходя по кругу отряд.
Камни — граница. Дорога — тоже ограничена. Это ясно. Стоило приблизиться к дороге, стало понятно, что уйти смогут только пять человек. Это — в голове. Правила.
— Фигура в тумане — похоже, один из алхимиков, — громко озвучил я свои мысли, чтобы все услышали. — Мы в малом мире. Слабом, но нам от этого не легче. Все видят камни вокруг отряда?
Дождавшись подтверждения от десятников, я продолжил:
— За камни никто не заходит! На дорогу, ограниченную камнями — тоже! Стоять не обязательно, но бесцельно шататься — не надо. Это вам не площадка для прогулок. Когда все разместимся — десятники в телегу!
— Что происходит, Шрам? — спросила Пятнашка, когда все десятники собрались.
— Мы в малом мире. Правил тут мало — с круга могут сойти только пятеро бойцов. Нарушим — и нам конец.
— Почему только пятеро? — спросил Хохо.
— Не знаю, — ответил я честно. — Но думаю, что нам готовят торжественную встречу. Это попытка не дать нам пройти. Их последняя надежда.
— Довольно хитрая надежда, — сказал Ша-арми. — И подлая. Пятеро бойцов против каких-нибудь пятерых ног-кавалей местных.
— Или чего похуже, — буркнул Нож.
— Нет, так не будет, — постарался я их успокоить. — Правила тут действуют в обе стороны. Мы не можем их нарушать, и алхимики — тоже, наверно. Противник будет равноценным. С точки зрения правил. Но такой, чтобы нам было очень сложно…
Прислушавшись к себе, я получил очередную порцию информации:
— И похож на нас.
— Не обнадёживает, — заметил Нож хмуро.
— Совсем не обнадёживает, — поддержал Хохо. — Что за противник, что умеет? А вдруг — пятеро мудрецов-изменённых?
— Это неважно, — жёстко проговорила Пятнашка. — В последнее время вы слишком часто сомневаетесь не по делу.
— Э?.. — удивлённо посмотрели на неё остальные десятники.
— Вам сказали условия, вам сказали примерную силу противника — нечего тут плакать и стенать. Если среди нас нет мудрецов, то и среди нападающих не будет. А если и будут, то без поддержки, а Шрам умеет развеивать мудрость! И не надо ныть как девочки! Нам просто надо выбрать бойцов, которые пойдут. Развели тут сопли!
— Да, начальник! Прости, начальник, не наказывай! — в полной тишине прошептал Хохо, разрядив обстановку.
— Я пойду, — сказал Нож, отсмеявшись. — Я, Суч с топором, Шрам — ещё двое?
— Возьмём Пузо и Молчка, — сказал я.
Выйти мы так и не успели — пока собирались, очнулся пленник. Пришлось отвлечься и пообщаться с ним. Я не верил, что мы получим какие-либо ответы — не учили нас пыткам, не показывали, как добиваться нужной информации, а портить изменённого не хотелось. Хотелось сдать его Соксону — ну или графу — и получить большую благодарность. Возможно, даже деньгами.
Когда я залез в телегу, пленник пытался освободиться, бормотал что-то себе под нос и тёрся лицом о доски пола.
— Даже не пытайся, — мрачно предупредил я его. — Будешь пытаться сдёрнуть повязку, и я тебе её к лицу пришью.
Пленник затих, а я воспользовался моментом и рассмотрел его. Человек как человек, совсем молодой — чуть старше меня самого. Тёмные волосы, бородка клочками, впалые щёки — плохо их там в Линге кормят. Увидел бы вне пределов изменённой земли — и не подумал бы, что передо мной страшный и ужасный враг.
— Мы ещё в новом мире? — проговорил пленник.
— Если ты про Линг и окрестности, то да, в одном из малых миров, — ответил я.
— Значит, меня вытащат, — пленник гаденько засмеялся. — Не завидую я вам.
— Об этом мы обязательно поговорим через пару дней, — ответил я. — Либо ты с нами, либо мы с тобой.
— Глупый, ты даже не представляешь, с чем столкнулся! — жадно заговорил тот, перекатываясь на живот и пытаясь подняться. Вместо этого он снова упал, опёршись на больную ногу и коротко взвыв. — Их сила безгранична, их могущество — неоспоримо!
— Если бы это было так, они бы не городили правила, которым сами обязаны подчиняться, — возразил я.
— Только в безграничном могуществе можно жить по собственным правилам!
— И почему же тогда их правила такие же, как и любые другие? — спросил я.
— Так правильно! — ответил пленник и заткнулся.
— Правильно, — я покивал и улыбнулся. — Знаешь, «правильно» и «правила» — во всех человеческих языках почему-то похожие слова. Так правильно — потому что правила, или правила, потому что правильно? Если так правильно и поэтому такие правила, то какие правила объясняют правильность правил? Кто сочинил эти правила, которые диктуют правильность твоим хозяевам?
— Молчи, — пленник затрясся. — Я не хочу этого слышать! Так правильно, потому что так решили они! Тебя сотрут в порошок!
— Но только по правилам, которые правильны? Потому что так решили они и не хотят их нарушать, потому что так правильно, но непонятно, кто так сказал, что правильно, но, вероятно, тоже они? — продолжал я неумело изощряться в острословии и даже заслужил одобрительное похлопывание по плечу от Хохо.
— Их мудрость безгранична! С ними и говори! — снова успокоился пленник.
— Да с радостью, только со мной особо никто не разговаривает, — ответил я.
— Чтобы говорить с ними, надо погрузиться в новый мир! — ответил пленник.
— Чтобы говорить со мной, надо вернуться в старый, — парировал я. — Всё их могущество кончается на границе нового мира, который становится всё меньше и меньше.
— Это не так! Мы растём! Не в старом мире, в новом мире! Их время придёт! Ты поймёшь! — ответил голосом пророка пленник, вызвав приступ неконтролируемого смеха у окружающих.
— Когда я ем, тоже расширяюсь вовнутрь, — ответил я. — Твои хозяева творят всё что угодно в своих уютных мирках, не появляясь за их пределами. Потому что снаружи сразу получат по наглым мордам. Впрочем, мы же сейчас в малом мире одного из твоих хозяев. Что же он не приходит за тобой?
— Их мудрость безгранична! — ответил пленник.
Дальнейшие попытки разговорить его натыкались только на презрительное молчание.
— Свяжите его, а будет пытаться стянуть повязку — пришейте её к лицу. Или оглушите и позовите меня. Всё, времени нет с ним возиться. Нож, Суч, Пузо и Молчок — пошли.
В путь нас провожали всем отрядом. Пятнашка не удержалась и, судорожно сглотнув, при всех обняла меня. Мы вышли, вооружённые лучшим из того, что было при себе у бойцов. Короткие мечи, щиты, копья. По дороге, отмеченной цепочкой камней, с новым поглотителем магии на плече. Дорога извивалась из стороны в сторону, как след от проползшей в песке змеи. В итоге на середине пути мы были только через полчаса. Дорога неожиданно раздалась в стороны — образовав круг наподобие того, в котором стоял отряд. И в этот круг из облачка тумана шагнуло пять солдат гарнизона поселка. Солдат, хорошо знакомых нам по видениям в заброшенном селе.
Они молчали, разглядывая нас, мы — разглядывали их. Стоявший во главе отряда солдат, державший факел, бросил его на землю и потянул из ножен меч.
— К бою! — выкрикнул он.
Все пятеро обнажили мечи и подняли щиты.
— Ксатран, остановись! — попытался я договориться.