Злодей моего романа. Кощей и Александра Прекрасная (СИ)

— Еще один инцидент — оттрахаю так, что на ногах стоять не сможешь.
Сашка залилась краской, но смело посмотрела ему в глаза и ответила:
— Я буду очень, очень плохой девочкой.
Тут уже покраснел Кощей.
— Вообще-то это была угроза, — хрипло сказал он.
— А мне показалось, что обещание, — усмехнулась Сашка.
Развернулась, махнула волосами и ушла.
Кощей смотрел ей в след, смотрел, смотрел, да и сел на землю прямо где стоял.
То ли ноги не держали, то ли голова закружилась — сам не понял.
Сидит, смотрит в пространство, вникает в себя. Автоматически сложил тело в позу лотоса, нашел точку равновесия внутри: 15 лет в тибетском монастыре — это не шутки.
Как обычно при медитации дракон выполз наружу, пристроился в ногах. Что-то много воли ему сегодня.
Спустя некоторое время Кощей почувствовал, что рядом кто-то стоит. Судя по безумно полыхающей ауре — Игнат. Жжет так, что сквозь закрытые глаза больно.
— Пошел к черту, — не открывая глаз, вежливо попросил Бессмертный.
— Константин Адамович, что у вас с Александрой? — не пошел к черту Игнат. — Она моя племянница, я за нее отвечаю.
— Ты кто такой, щенок, чтобы я перед тобой отчитывался? — ласково спросил Кощей, легонько пошевелив рукой.
«Щенок» отлетел назад на добрых полтора метра, подняв при приземлении кучу пыли.
— Я тебе, Игнат, говорил, чтобы ты детей поскорее завел? — заодно решил прояснить ситуацию Кощей. — Говорил. Ты завел? Нет. Я тебя предупреждал, что огонь рода растет? Так вот, осталось немного. Года два-три — и тебя он сожрет. Или сердце не выдержит, или твой лис сожрет человеческую сущность. Выбор большой: или сдохнуть человеком, или бегать остаток жизни лисицей.
Игнат что-то буркнул, но Бессмертный не вслушивался.
— Дети, Игнат, дети! Дети разделят твой огонь. Дух рода спокоен, если стая растет. Ну ладно, ты сдохнешь. Но ведь тогда вся эта хрень ляжет на Василия и Александру. Они половинки оборотней, духу они пока неинтересны, если есть ты. А вот если не будет тебя… В общем хватит зубы скалить, проваливай, неудачник. Иди размножайся.
Игнат исчез из поля зрения, но момент был упущен.
Что делать с Сашкой, Кощей не знал. И хочется, и колется. Вообще-то девчонка явно заявила, что не против отношений. Девчонка не просто принимает его домогательства, но так активно в них участвует, что непонятно, кто кого домогается.
Нравится ли ему это? Безусловно. Очень нравится. Он, черт возьми, в восторге.
Но заводить отношения на своей территории, с сестрой своего Мастера?
Этого придется как-то сдерживать, иначе за сестру он на любой контракт наплюет. В темницу сажать мастера жалко, да и толку от него в темнице? А оставить такого врага за спиной — нет уж извините. Убить не убьет, но крови выпьет немало.
Кощей, задумавшись, шел в никуда и пришел, как ни удивительно, к русалкам.
Прилег на травку, уставился в небо. Огромное голубое пространство с перьями облаков резало глаза своей безупречностью и глубиной. На траве думалось бы привольно, кабы не русалки.
Конечно же, эти тут же выползли и прижались к нему с двух сторон. Да что ж такое! Нигде не спрятаться!
Кто говорит, что русалки холодные, просто не обнимались с русалками. Теплые они. Как люди. А как девушки даже горячие.
Одна русалка уже уткнулась носом в шею, руки запустила под футболку. Вторая обвила руками бедра, того и гляди, в штаны залезет.
— А ну, пигалицы, отошли от него! — раздался детский голосок от реки.
Русалок как ветром сдуло.
Так себе главная у русалок, на любителя. Худющая, аж ребра торчат, ручки как веточки, личико детское. На вид лет тринадцать ей. Но авторитет у нее железный, силы много, русалок в ежовых рукавицах держит. На деле Марьямь и в самом деле была молода, всего-то лет 70 как русалка. Но столько всего пережила за свою короткую людскую жизнь, была столь самоотвержена и чиста, что русалка из нее получилась очень могущественная.
Кощей историю Марьям знал, уважал ее. Да и по факту она была сильнейшей в России.
Вот и сейчас скомандовала — и разлетелись девки. С одной стороны не больно-то и хотелось (и это тоже надо обдумать на досуге), а с другой — никогда Марьямь русалкам не запрещала развлекаться. Тем более, с сильным колдуном. Для них это энергия, которая слаще меда.
Русалки, очевидно, подумали так же.
— Марьямь, ну почему? — возмутилась Галла, пухленькая блондинка.
— Руками чужое не лапай, — отрезала Марьямь. — Сашкин это мужик, оставьте.
— Чего это Сашкин? — взвизгнула глупая баба.
— Того, — ответила Марьямь. — Пока Сашка не разберется со своими чувствами, Кощея не трогать. Нам с Мастерицей ссориться не с руки. А еще раз вякнешь супротив меня — корягой обращу. Полежишь пару недель на дне, подумаешь о жизни.
Галла надулась, буркнула словно про себя:
— То же мне, мастерица. То же мне, чувства. С зельем-то любая дура мужика окрутит, а эта не сумела.
Чтоооо?
Кощей сел рывком.
С зельем?
Да неужто эта… эта… лисица хитрая сумела ему приворотное зелье подсунуть? Тогда и неудивительно, что его так повело.
Но какое зелье? У него за столько сотен лет иммунитет почти ко всему, да и он любые зелья на раз чует.
А ну ка девочки, поговорим?
Русалки не дуры, их уже волной смыло, как и не было. Одна коряга на воде покачивается, булькает, да и та тонет.
— Марьямь, ну ка поди сюда, — позвал Кощей.
Приворот? На него, на Кощея? Вопреки логике, это польстило. Привораживать его не пытались никогда. Какая изобретательная девочка эта Александра! Ох затейница!
Марьямь не показывалась.
— По-хорошему прошу, Марьямь! Выходи, поговорим! Не обижу!
По-хорошему тоже не получилось.
Что ж, будет по-Кощееву.
Небольшое заклинание, немного силы — и три русалки и одна коряга висят над водою в ряд, трепыхаются как рыбы.
— Ну что, дамочки, будем разговаривать? — Кощей прохаживался по берегу как генерал по плацу.
Русалки висели по стойке смирно, корягу он отпустил.
— Давай, Марьямь, поведай мне все тайны, устрой вечер откровений!
Но русалка молчала как рыба, только глаза опустила.
Жизнь становилась все интереснее и веселее!
Темноволосая Брижит открыла было рот, покосилась на Марьямь и закрыла его.
— Что же такое Александра натворила, что даже русалки молчат? — не выдержал Кощей. — Может, мне саму ее об этом спросить?
Брижит истово закивала головой, рыжая Аленка пожала плечами. Марьямь вздохнула тяжко.
— Отпусти девочек, Кость, я все расскажу, — устало сказала она.
Бульк — и русалки попадали в воду.
Марьямь вышла на берег, молодая, живая, с горящими глазами, в военной гимнастерке, мужских штанах и сапогах, волосы в две косы заплетены. Знает, ведьма, чем бить, как разжалобить. Морок конечно, но убедительный.
Вышла, села на берег, поглядела серьезно.
— Не секрет, Константин, что Саше ты люб, — сказала она, глядя в глаза. — А любовь заставляет творить глупости.
Кощею ли не знать? И он любил. И он глупил.
— Обидел ты ее очень, отказал ей, — продолжала русалка. — Подлила она тебе зелье сонное, да в твой сон зашла.
В смысле сонное зелье?
В смысле в сон зашла?
В первый момент Кощей ощутил острое разочарование и обиду. Нет, никто его не привораживал.
Во второй — ему стало ужасно интересно, каким образом ему подлили зелье.
В третий он внезапно осознал, что значит «в сон вошла». Наведенный сон! Это настолько невероятно, что неудивительно, что он ни о чем не догадался. Во-первых, подобные зелья сотни лет никто не использует. Во-вторых, про зелья с любовными приключениями он и не слышал, и не читал даже. Впрочем, может, про них где-то и написано, но он всегда считал, что уж подобное его никогда не коснется. В-третьих, эти зелья всегда были односторонними. Участвовать в них мог только «отправитель», жертва же была обычно безвольна. Во всяком случае, никаким правом выбора она не обладала и в действии участвовала только пассивно. Кощей когда-то сам такие зелья варил и некоторых зарвавшихся личностей пугал по ночам. Само собой, в роли жертвы он тоже бывал, но запугать его сложно, просыпался он легко, и даже охотно пил подставляемые ему чарки с зельем. Интересно же, на что у людей фантазии хватит!