Не оборачивайся, оно у тебя за спиной (СИ)

Даже сейчас это существо умудрялось пугать его.
Парень принял душ, встряхнул головой и выключил воду. Затем запихнул в себя пару бутербродов, уже не обращая внимания на ощущение чьего-то взгляда, прихватил громоздкий рюкзак и собирался выйти пойти на работу, как вдруг остановился на пороге и обернулся. Пустота тоскливо смотрела ему вслед, изредка поскрипывая дверьми.
 — Магнус? — вдруг тихо проговорил он, зная, что его и так услышат.
Но ответа он так и не дождался. Рассердившись, сам не понимая на что, Алек вылетел из квартиры, громко хлопая входной дверью.
Была куча вопросов, которые он хотел задать ему, но Лайтвуд был почему-то уверен, что Оно не сильно захочет на них отвечать. Магнусу было нужно только одно — его душа. И Алек понимал, что не сможет после этого остаться в живых.
Вернулся он далеко после заката. Пьяный. Еле волоча ноги. И был серьезно настроен, поговорить по-мужски с этим Магнусом.
 — Эй! Кровосос! Выходи, я знаю, что ты здесь! — Алек скинул с себя верхнюю одежду, чуть заваливаясь на бок и бормоча ругательство себе под нос, ворвался в свою комнату.
 — Магну-ус!!! — он споткнулся об порог, больно прикладываясь головой об пол, но его это не остановило. Он медленно, но решительно подполз к кровати, залезая под нее.
 — Эй, я залез в твой домик!.. Теперь ты убьешь меня, да? — язык еле шевелился, и говорить с каждой секундой становилось все труднее.
 — Не убивай меня… — его голос задрожал.
 — Пожалуйста, я не хочу… умирать. — по лицу Алека покатились соленые капли, и пару раз тяжело моргнув, он вырубился.
Проснулся Лайтвуд от холода. И сразу испугался, что разозлил его и теперь снова начнет замерзать. Господи, он или дурак, или реально жить не хочет, раз осмелился грубить Магнусу.
Увидев вокруг себя лишь тьму, он понял, что все еще лежит под кроватью, и резко у него свело желудок от осознания этого. Тихо, стараясь не скрипеть полом, он начал вылезать из-под кровати. И как только он оказался на свободе, намереваясь лечь в постель, как за его ногу схватилась уже знакомая рука и резко затащила обратно под кровать.
 — Нет! Остановись! — пытался кричать Лайтвуд, вырываясь из мертвой хватки. Магнус, затащив его полностью в темноту, нависая сверху, придавливая собственным весом. Лайтвуд, увидев, как блеснули во тьме острые зубы, забрыкался еще сильнее.
 — Не пей больше мою кровь! Я… я не выдержу… — он снова ощутил соленую влагу на своих щеках и, уже не сдерживаясь, зарыдал.
 — Ты же сам хочешь, чтобы я укусил тебя. — глаза вновь в темноте блеснули золотом, и Лайтвуд почувствовал горячий язык на своих щеках, который слизывал его слезы, и громко всхлипнул, понимая, что Магнус прав.
Алеку безумно хотел вновь почувствовать его зубы на своей коже, как он будет высасывать кровь из его вены, и как потом будет нежно зализывать место укуса.
В этом было что завораживающе-опасное. Его жутко тянуло к этой опасности. Он чувствовал, как внутри зарождается страх и желание.
 — Скажи… Скажи, что боишься меня… — в темноте было сложно уследить, что происходит, но скоро его рука перехватила оба запястья Алека, стиснула так, что сухожилия перекатывались болезненно и ощутимо.
Горячие подушечки вжались в ладонь, проскользили выше, и Лайтвуд невольно наклонил кисти под таким углом, чтобы было удобней. Все чувства сосредоточились в одном единственном месте, и в темноте, кажется, не существовало больше ничего. Но Алек не хотел ему уступать. Не хотел исключительно из упрямства.
 — Я не боюсь тебя! — срывая хрип надорванных связок с искусанных губ, выкрикнул Алек.
Все еще брыкаясь, пытаясь вырваться и убежать. Хоть и знал, что бежать некуда.
Он отчетливо почувствовал, как шевелятся на голове вставшие дыбом волосы, как по спине бегут мурашки. Алек сжал зубы и закрыл глаза. Горячее дыхание прошлось по щеке, ниже, еще ниже, останавливаясь, над бешено бьющейся жилкой на шее. Пока над его головой удлинившееся когти нежно оглаживали пальцами темные вены под тонкой кожей.
 — Я чувствую твой страх… — зловеще прошептал монстр, шумно втягивая носом воздух.
 — И кое-что еще очень интересное… Ах, ты маленький хулиган. От тебя же несет сексуальным возбуждением! — восторженно вскрикнул он.
 — Нет! — упрямился Лайтвуд.
 — Я ни с чем не спутаю этот твой восхитительный аромат. Я почувствовал его еще в первую твою ночь, когда ты ласкал себя. — руки Магнуса забрались под кофту, царапая нежную кожу.
Было что-то опасное во всей этой ситуации. Что-то хищное. Когтистые пальцы скользнули по груди, и горячая ладонь замерла в области сердца. Алек попытался оттолкнуть его освободившимися руками, но те отказывались его слушаться, все еще находясь над его головой.
 — Ты следил за мной?! — возмущался Алек, не желая признаваться себе и Магнусу, что, несмотря на страх, вся эта ситуация жутко его заводила. — Что ты сделал со мной? Почему мне это нравится?! Почему меня тянет к тебе! — кричал Алек.
 — Мы связаны… В первый же день, когда ты переехал, я стал питаться твоей душой. — Алек ощущал, как он шарит ладонями под кофтой и ловко справляется с застежкой на джинсах. В одежде все больше становилось невыносимо жарко. Она липла к телу, мешалась.
 — Это связало нас, и ты стал моей жертвой. Моей самой вкусной и любимой жертвой. Когда ты покинул меня на несколько дней, твоя душа, никем не сдерживаемая, начала просто утекать из твоего тела, не успевая регенерировать. — его руки уже избавили Лайтвуда от одежды, раздвигая его ноги и прижимаясь своим возбуждение к заду Алека, отчего он несдержанно выгнулся и застонал, против воли начиная потираться о Магнуса.
Острые зубы вспороли мягкую губу, слизывая кровь.
От предвкушения поджимались пальцы ног.
От предвкушения пульсировало в и без того больной голове.
От предвкушения хотелось укусить его в ответ, да посильнее.
Алек с каким-то диким рвением стал отвечать на поцелуй, чувствуя, как его язык проникает максимально глубоко, собирая из самых дальних уголков вкус сладко-горькой крови.
 — Знал бы ты, насколько восхитителен твой вкус. — он снова наклонился, впиваясь в разодранные в кровь губы.
Целуя, вылизывал небо и проходился мокрым языком по внутренне стороне щек.
Лайтвуд, даже не заметил, как Магнус оказался внутри него, и только когда крупная головка проехалась по простате, Лайтвуд застонал от удивления и бешеного желания.
 — Как?.. — выдохнул Алек, сильнее выгибаясь в спине, чтобы принимать в себя еще глубже.
 — Ты еще многого обо мне не знаешь. — усмехнулся Магнус, сильнее въезжая в судорожно сжимавшеся колечко мышц.
Тяжесть тела сдавливала грудную клетку, мышцы ныли от твердого пола под ним, а руки занемели от такой позы, и еще - собственная кровь, которая стекала по скулам. Даже не смотря на все это, Алек чувствовал себя просто настолько великолепно, что готов был отдать Магнусу все, что тот захочет.
В какой-то момент он резко остановился, и жалобный стон слетел с губ Лайтвуда сам собою, не специально, потому что - слишком, слишком, по чувствительному. Так приятно, что больно. Невыносимо.
 — Продолжай… Магнус, пожалуйста… — Лайтвуд закатил глаза. Внутри все требовательно заныло, изнывая от ожидания продолжения ласк.
 — Александр… — и по телу словно электрический разряд пустили. — Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу? — он дал время привыкнуть, расслабиться, а дух все равно вышибло.
 — Да… да, я хочу этого… — Магнус ухмыльнулся, в этот раз меняя темп на плавный, нежный, размеренный.
Лайтвуд просто потерялся от контраста того, как бешено бьется его сердце, и как осторожно Магнус толкается внутрь сладкого узкого тела.
 — Еще я хочу прикоснуться к тебе… Освободи меня. — руки тут же начало покалывать от бросившейся по венам крови. Алек обнял занемевшими ладонями лицо Магнуса, плавно скользя ими, ощущая мягкую горячую кожу. Пальцы зарылись в его густые волосы и наткнулись на…
 — Что это? — удивленно пробормотал Лайтвуд, стараясь хоть как-то соображать под сладко-мучительными толчками.