С Новым годом! (СИ)

Тишь, гладь, да благодать. Я растерянно перевела взгляд на пациента. Он зябко кутался в короткую дубленку, явно с чужого, много меньшего плеча, которая едва ли по швам не трещала.
— Заходите, раз пришли. Замерзнете, — буркнула неприветливо и посторонилась. Мужчина без смущения прошел, с откровенным облегчением снял тесную дубленку.
— А у тебя уютно. — Он с любопытством осмотрелся. Свитер на нем тоже был не по размеру. Слишком короткие рукава открывали крепкие запястья. Повезло еще, что с его ростом длина подходила.
— А мы разве переходили на «ты»? — спросила строго, складывая руки на груди.
— А я разве разговаривал на «вы»?
Это он насмехается надо мной? С ответом я не нашлась, а потому сменила тему и прозвучало это довольно грубо:
— Зачем пришли?
— На пельмени, видимо, — ответил с улыбкой, игнорируя мой резкий тон.
Я перевела взгляд на видневшийся из коридора и уставленный теми самыми пельменями кухонный стол.
— А я вас приглашала? — Я не спешила оттаивать.
— А похоже, что меня нужно приглашать? — спросил будто с искренним удивлением.
— А вы наглый!
Несмотря на раздражение я просто не могла не восхититься!
— Это лучший комплимент для меня!
— Только это не комплимент. — Я вызывающе выгнула бровь.
— А это, малыш, смотря как посмотреть. — И он, подмигнув, ушел на кухню!
Растерянно постояв в собственном коридоре, я все же двинулась следом. Ну не выходить же на улицу и не орать как потерпевшая!? Мол, помогите-спасите, на меня напал пациент. Тем более не напал. Да и не уверена, что он вообще пациент. Выглядит слишком уж бодро. Кстати, о главном-то я и не спросила.
— Но как вы смогли так быстро встать на ноги?
— О, если меня не убить сразу, второй попытки не будет, — ответил с улыбкой и заглянул в один из ящиков. Видимо, не нашел искомого и заглянул в другой.
— Что вы ищете? — не выдержала я.
— Кастрюлю, конечно. Пельмени сами себя не сварят, — пояснил и только что пальцем у виска не покрутил, мол, большая девочка, а очевидного не понимает.
Я закатила глаза и поняла, что с этим типом легче смириться, чем попытаться что-то изменить.
— В самом низу справа, — ответила терпеливо.
— Маловата будет. — Он задумчиво покрутил посуду в руках. В его лапищах она выглядела и правда крохотной. Но мне одной была как раз — не успевала пропасть еда, и легко мыть.
— Другой нет. — Я пожала плечами и вернулась к лепке.
— Ничего страшного, малыш, нам хватит, — ответил так, будто я действительно переживала по поводу размера кастрюли.
Я уже даже глаза не закатывала. Интересный, однако, тип у меня в гостях. А тип как раз набирал воду в кастрюлю и устанавливал ее на магический камень, который разогревался до нужной температуры.
— Так кто вы? — спросила я, не выдержав в итоге тишины и не сдержав любопытства.
— Если бы я знал, — вздохнул грустно.
— После серьезных ранений такое случается. Со временем вспомните, — поспешила я успокоить и, наткнувшись на хитрый взгляд, тут же прикусила язык. Да-а-а, этот тип явно не из тех, кто нуждается в сочувствии и утешении. — А как мне вас звать? — и, видя лукавый огонек в глубине синий глаз, предупредила: — Если скажете опять нелепое «милый» или «любимый», я буду звать вас… — Я задумалась и выпалила: — Йося!
— Оу, — озадаченно пробормотал он. — А ты знаешь толк в угрозах, малыш.
— Если будете называть меня малышом, тоже буду звать вас Йося!
Он рассмеялся.
— Э нет, второй раз не прокатит! Я уже почти привык к этому имени.
Я замерла. Мой мозг разомлел за три года жизни в глуши и не находил ответа на поддразнивания.
— Но можешь звать меня Аарон. Кажется, мое имя звучит именно так.
— Хорошо. — Я чувствовала себя проигравшей.
— Не дуйся, малыш, давай лучше свои пельмени, вода закипела.
Когда первая порция пельменей была готова, я как раз долепила оставшиеся, убрала их в заморозку и успела убрать со стола разведенную грязь.
— Малыш, тебе с бульончиком? — спросил деловито, стоя с половником над кастрюлькой. Я едва удержала смех: так нелепо выглядел этот здоровый мужик в маленьком свитере на моей крохотной кухоньке, да еще и с половником.
Заметив мое веселье, он тоже улыбнулся.
— Что?
А я резко посерьезнела. Три года я держала дистанцию со всеми приезжими рабочими, наемниками и тем более с осужденными. Они, рано или поздно, отсюда уедут. Я же не смогу. Не хотела ни к кому привязываться, а потом провожать, оставаясь тут в одиночестве, и страдать. Да и, честно признаться, даже мыслей как-то не было по поводу секса или тем более отношений с местными.
И хотя Аарон не местный, но он тоже уедет. И то, что он чертовски сексуальный, сильный и обаятельный, играет против него. Из-за этого мои страдания только заиграют новыми красками.
Заметив перемену моего настроения, Аарон с показной заботой спросил:
— Так расстроилась из-за бульончика?
— С бульончиком мне, с бульончиком… — пробормотала, лишь бы уже отстал. Хотелось скорее поесть, выпроводить гостя и посмотреть магъящик. Возможно, вышла какая-нибудь новая синема-лента.
— Зелень покрошить?
— Да кроши ты, что хочешь, — вздохнула обреченно.
Надежда поесть в молчании разбилась о суровую реальность, стоило только Аарону занять место за столом.
— Слушай, — начал он задумчиво, — а у вас тут всех гостей так «приветливо» встречают?
— Нет, только самых болтливых и наглых, — съязвила я, а он укоризненно на меня посмотрел. — Почему ты пришел ко мне?
Обратив внимание, что перешла на «ты», прикусила язык. Аарон сделал вид, что не заметил. Впрочем, может, и правда не заметил.
— Считай, я как звереныш. Кого первым увидел, за тем и пошел!
Я фыркнула.
— А если серьезно, то мне, в принципе, больше некуда идти.
— Ты мог бы остаться у кого-то из мужчин. Места тут всем хватает.
— Ты правда думаешь, что при выборе, пожить у тебя и пожить у мужика, я выберу мужика? — И он удивленно заломил бровь.
— Я думаю, что мне было бы удобнее, выбери ты мужика.
— О, это тебе сейчас так кажется.
— Звучит самоуверенно.
— Звучит так, будто это правда. — Он даже на стол налег, чтобы поведать мне эту истину.
Я опять фыркнула. Кажется, у меня это уже вошло в привычку. Хотя собеседник он и впрямь интересный. Не был бы еще таким красавчиком, было бы вообще чудесно. А у меня больше трех лет мужчины не было… Я отогнала эти мысли в самый пыльный угол сознания. Скользкая эта дорожка — начинать отношения, тем более на границе.
— Выгнать тебя, я так понимаю, не получится? — уточнила на всякий случай. И поймала себя на мысли, что уже не очень-то и хочется.
— Малыш, ты делаешь успехи, — удивленно протянул Аарон, я закатила глаза.
— Постелю тебе на диване.
— Ты собираешься спать? Так рано?
— А ты спать не хочешь? — Я посмотрела на часы. Почти восемь вечера. И если меня, после опустошения резерва и целого дня, потраченного на уборку и готовку, уже не просто клонило в сон, а практически вырубало на месте, то мой незваный гость на удивление выглядел бодрячком.
— Честно говоря, нет.
Я вздохнула и в лоб спросила:
— Кто ты такой?
Аарон пожал плечами. У меня закрались сомнения, что амнезия у него выдуманная. Не может человек после такого ранения на следующий день лопать пельмешки и сыпать шуточками направо и налево. Да к тому же не чувствовать себя уставшим. Какая, нафиг, амнезия?
— Есть подозрение, что ты мне врешь.
— Или не хочу говорить, — сказал и едва ли не впервые выглядел при этом серьезным.
— Так почему я? — Только сейчас подумала, что, возможно, выбрал он мой дом в качестве убежища не просто так.
— Я поспрашивал о тебе и понял, что ты тут прячешься. Я, собственно, тоже. Так почему бы нам не прятаться вместе? — начал серьезно, закончил, как обычно, шуточкой и наглой улыбочкой.
— И как ты это понял? — Веселья я не разделяла.