Синеглазка для Грома (СИ)

— Доброе утро, — мужчина прошелся по мне взглядом. — Ну вот, другое дело, теперь вы настоящий боец.
Что это? Ободрение? Он похвалил меня? Боже, ничего с неба не упадет?
— Доброе утро, товарищ комбат. Вы тоже отлично выглядите, — послав мужчине широкую улыбку, развернулась и гордой походкой направилась в казарму. Клянусь, я чувствовала его взгляд, пока не зашла в помещение. Сердце выпрыгивало из груди.
***
День был жутко суматошным. Но, стоит отдать должное Грому, больше он не ворчал на меня. Только работой заваливал так, что я не успевала изучать порученные мне документы. Поговорить с ним о Сугробове пока не выдалось возможности, и я надеялась, что после обеда он будет менее загруженным и сможет меня выслушать.
Обложившись папками, я усердно готовила документы, порученные мне Громом. Даже не заметила, как прошла первая половина дня и наступил обед. Привел в себя звонок от Женьки. Она сообщила мне, что ждет у выхода для совместного похода в офицерскую столовую.
Только я положила трубку, в кабинет ворвался Грызунов. Один только вид мужчины навеял на меня ужас.
Мало того, что он не переваривал меня с первого взгляда (хотя, есть за что), так и, к тому же, сейчас был не в настроении. Сергей Витальевич так посмотрел на меня, что мне тут же захотелось схорониться под стол.
— Рядовой! — рявкнул мужчина. Я испуганно вздрогнула. Боялась его. Даже Грома не боялась, а этот… страшный какой-то.
— Почему не поднимаетесь, когда старшие заходят?
— Так я не успела, товарищ старший лейтенант, — скрипнув стулом, поднялась из-за стола.
Мне было до сих пор стыдно перед Грызуновым. Досталось ему из-за меня сильно. Я собиралась извиниться, но все никак….
Мужчина прошелся по мне хмурым взглядом.
— Почему неподобающий внешний вид?
От удивления едва не охнула. В смысле неподобающий вид? А потом посмотрела на свои пуговицы. Две верхних были расстегнуты. Принялась судорожно исправлять ситуацию.
— Товарищ капитан у себя?
— Да, но он отдал приказ никого не впускать. Прием после обеда.
Не обращая внимания на мои слова, он рванул к двери. Я за ним. Встала можно сказать грудью. Грызунов едва не врезался в меня.
— Счастливцева, вы перечите вышестоящему руководству? — его голос напоминал рев турбин. Я вся дрожала от испуга, но позиций сдавать не собиралась.
— Простите, но я не пущу вас, — проговорила тихо, но твердо.
— Вы с первого дня начали свою службу с не той ноты! — рявкнул он, упоминая мой постыдный проступок.
— И продолжаете двигаться в неверном направлении. Вы понимаете, насколько ваше положение шатко?! — его ноздри были раздуты от гнева, а глаза едва дыры во мне не прожигали. Но я старалась сохранять видимое спокойствие.
— Передайте, что у вас за вопрос, я сообщу товарищу комбату.
Губы мужчины вытянулись в тонкую линию.
— Вот, — он вдруг вручил мне в руки стакан с подозрительной желтой жидкостью. Я посмотрела на нее, приподняв на свет.
— Это что?
— Это моча рядового Самолетова, который утром не смог выдавить из себя ни капли.
Грызунов произнес это без тени улыбки. Я же силилась понять, в чем подвох. Не думает же он, что я и правда пойду к Грому с …этим.
— Вы издеваетесь?
Клянусь, я видела, как его глаза буквально по миллиметру наливаются яростью.
— Это вы издеваетесь! Не ходить же мне до конца обеда с этим! — он брезгливо посмотрел на анализы в моих руках. — Товарищ комбат самолично требовал предоставить ему результаты испражнений.
— Я не понесу это, — отставила на стол. Решительно посмотрела на него. — Вы смеетесь! Так вот, ваши шутки неуместны.
— Да какие шутки?! — закричал он во всю. — У нас в полку эпидемия гепатита! Трое солдат за прошлую неделю и один офицер! Личным распоряжением командира полка все батальоны обязаны сдавать мочу каждое утро и докладывать ему. Сегодня, когда комбат лично контролировал сбор анализов, один из бойцов не смог сдать. Мне было поручено предоставить сразу же при получении. Довольны? Теперь идите!
Казалось, еще минута, и его разорвет как ту гранату и разметает по разным углам.
 
— Х-хорошо… ой, так точно..
Как только за Грызуновым захлопнулась дверь, я взяла треклятый стакан и направилась к Грому. Постучав, вошла в кабинет. Он как раз разговаривал по телефону.
Заметив меня, сделал знак проходить.
Я поставила перед ним стакан и отошла немного. Гром что-то кричал в трубку, ругался. А потом с грохотом положил ее на аппарат.
— Черт знает что! Идиоты, уже и шага без меня ступить не могут! Все нужно контролировать! — крикнул и, не глядя, схватил стакан, поднося его ко рту. Я поняла, что вот-вот случится страшное. Рванув к нему, буквально выхватила из рук Грома, едва не расплескав половину на пол.
— Что вы творите? — зарычал на меня мужчина.
— Товарищ комбат, это не сок. Это моча рядового Самолетова.
— Что?!
Его глаза расширились в два раза. Ну все, мне конец. Этот точно пристрелит и закопает где-нибудь в лесочке. Наверняка, Грызунов решил отомстить мне таким образом.
— Моча рядового Самолетова, — повторила тихим, дрожащим голосом. — Товарищ Грызунов просил передать. Простите, я не хотела вам это нести, но он убедил меня, что вы сами отдавали приказ…
Гром снова опустил взгляд на злосчастный стакан.
— Не могли в банку налить, на кой хрен стакан портить? Дебилы… — проворчал.
— Ладно, свободны.
Махнув рукой, уселся обратно за стол, потеряв ко мне всякий интерес. Я не знала радоваться мне или плакать. Хотя, признаюсь, порыдала бы сейчас с большим удовольствием. Такой стресс за плечами.
— Мне забрать его?
Игорь оторвал взгляд от бумаг.
— Да, вылейте.
Кивнув, схватила стакан, но на полпути замерла.
— Простите, товарищ комбат. А как можно понять есть гепатит ли нет по моче?
Он посмотрел на меня задумчиво.
— Цвет. Если красная — значит болен.
Я кивнула и вышла.
***
— Ну что ты так долго? — подруга недовольно притопывала ногой. Только когда вышла из здания и вздохнула полной грудью, немного попустило. Как там говорилось? Кто в армии был, тот в цирке не смеется?
— Ты чего такая смурная? Случилось чего? — Женя взяла меня под руку и повела в сторону столовой.
— Комбат лютует?
— Нет, что ты. С ним, слава богу, все хорошо. Грызунов этот… неприятный такой тип.
Мне не хотелось вдаваться в подробности этой странной истории.
— Ой, Ванька мне про него рассказывал. И если Сугробова отправят на КМБ, то Грызунов будет проводить полковые занятия. Вот это будет плохо…
— Слава богу, нам это не грозит!
Женя покосилась на меня, усмехнувшись. Я хотела поинтересоваться, почему она так отреагировала, но тут мы услышали громкую песню, которую хором напевали солдаты, чеканя строевой шаг по плацу. Посередине стоял Сугробов и хмуро следил за бойцами.
Богатырская наша сила –
Сила духа да сила воли.
Богатырская наша сила –
Сила духа да сила воли.
Богатырское наше правило –
Надо другу в беде помочь,
Отстоять в борьбе дело правое,
Силой силушку превозмочь!
Слова песни и то, как она звучала в исполнении солдат заставило нас остановиться. Сугробов отдал команду строиться. Спустя несколько мгновений, бойцы уже стояли в ряд.
— Реутов, это что за блеяние? Ты слов песни не знаешь? — спросил Ваня, подойдя к одному из солдат.
— Никак нет, товарищ старший лейтенант. Знаю.
— Так чего голоса твоего не слышу?!
В ответ тишина. Тогда Сугробов набрал побольше воздуха в грудь и пророкотал.
— Рота! При исполнении песни открывать рот на ширину приклада!
— Так точно! — ответила солдаты.
— Ты смотри какой он у тебя бывает…командир, — протянула со смехом. Так непривычно было видеть Ваню строгим. Женя проворчала что-то себе под нос. В этот момент Сугробов вдруг повернулся и посмотрел на нас. Женя тут же одернула меня.
 
— Пошли.
***