Синеглазка для Грома (СИ)

Мы устроились за дальним столиком. Особого аппетита не было из-за жары, поэтому я выпила только компот. Женя так вообще была сама не своя.
— Ты не поговорила с комбатом? — спросила подруга.
— Нет, утром не было возможности, после обеда скажу.
Она кивнула.
— Ты не расстраивайся так, мы обязательно что-нибудь придумаем!
Снегирева вдруг посмотрела куда-то поверх моей головы.
— Ты все доела? — спросила меня и принялась подниматься из-за стола.
— Да… — я непонимающе смотрела на нее.
— Тогда идем! — прошипела и направилась к стойке с грязной посудой. Оставив там свой поднос, подруга пошла к выходу. Я за ней. Только когда был уже в дверях столовой, я увидела, что ее спугнуло. Сугробов. Он стоял прямо на входе.
— Жень, — ротный попытался остановить ее. Но подруга ловко вывернулась из рук жениха и выскочила на улицу.
Снегирева шла слишком быстро. Я еле поспевала за ней. А когда догнала, заметила слезы в ее глазах.
— Зря ты так. Он ведь правда не виноват.
Она покосилась на меня со злостью.
Через несколько метров, я заметила комбата, стоящего в тени дерева. Рядом с ним было несколько офицеров. Их я видела впервые.
— Счастливцева! — раздался его голос. Я закатила глаза, досадливо подумав о том, что мог бы хоть раз и по имени назвать, в качестве исключения.
Махнув Жене, остановилась. Подруга пошла дальше в одиночку.
Собеседники Грома, как и он сам, смотрели на меня. Стало не по себе. Только на взгляды остальных мне было все равно, а вот задумчивый прищур его голубых глаз заставлял меня нервничать.
— Вы что-то хотели, товарищ комбат?
Он кивнул.
— У тебя десять минут на сборы. Сейчас идем в штаб.
— Зачем в штаб? — слетело с губ прежде, чем я смогла остановить себя.
К моему счастью, Гром не разозлился на вопрос не по уставу.
— Как зачем? Представляться командиру полка по случаю новой должности.
— Как представляться?
Гром усмехнулся. Остальные офицеры с улыбками следили за нашим разговором.
— Как обычно.
Тут заговорил темноволосый капитан.
— Товарищ комбат, вы зачем такую девушку красивую пугаете? Смотрите, она уже трясется вся.
Гром покосился на него недовольно. Чувствовалось, что ему не нравится то, как пытается задеть его мужчина. Но он ничего не ответил, вернул ко мне взгляд.
— Ладно, не переживай. Сейчас все расскажу. Иди пока в казарму.
Развернувшись, направилась к зданию. Услышала смех за спиной.
— Гром, у тебя отменный вкус. Где такую… — раздался голос того самого, брюнета. Но договорить он не смог, Гром перебил его суровым тоном.
— Там, где нашел, там уже нет, Кудинов. Ты лучше иди, технику проверь.
Улыбнулась, прищурившись, посмотрела в небо. Не оборачивалась, специально, но знала наверняка, что комбат идет за мной.
  
Глава 8
 
Я стояла в коридоре, возле кабинета командира полка и чувствовала, как от страха стучат мои зубы. Гром всю дорогу разучивал со мной речь, он терпеливо повторял мне слова, когда я сбивалась или забывала их. Но я все равно ни черта не запомнила.
Я опозорюсь! Точно! Сейчас скажу что-нибудь не то, и все, меня выгонят.
Правильно говорила моя мама, что память у меня кошачья. Разве сложно вызубрить одно предложение?
Вдруг открылась дверь кабинета, в проеме появилось лицо Грома.
— Заходи.
У меня затряслись поджилки.
— Товарищ комбат, я не смогу, — едва не расплакалась. Он вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь. Гром окинул меня хмурым взглядом, а потом его руки опустились на мои плечи. От их тепла я почувствовала себя немного лучше.
— Все хорошо будет, слышишь? Не переживай. Пошли, — комбат потянул меня за собой. Мои ноги словно приросли к полу и я даже шага не смогла сделать. Гром вздохнул, понимая, что так просто мою истерику не побороть. Подцепив пальцем мой подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.
— Я рядом буду, если что, защищу.
Эти слова были сказаны тихо, но в моей голове они прогремели, отдаваясь эхом. Я стояла и смотрела на него, а потом вдруг поняла, что верю. Защитит ведь, действительно, и в обиду не даст. За таким как он, как за стеной каменной. Я кивнула ему, улыбнувшись.
 
Зашла в кабинет командира полка я уже в совершенно другом настроении.
Мужчина восседал за рабочим столом в конце кабинета. Немного полноватый, лет тридцати пяти на вид, весьма симпатичный. Гром уселся на стул рядом с командиром. Я же остановилась посреди кабинета.
Оверьянов не сводил с меня прищуренного взгляда. Он сидел расслабленно в своем кресле, видно было, что эта процедура особого значения для него не имеет. А может это всего лишь видимость? И он пытается смутить меня или как-то проверить. О боги! Эти мысли в голове, не давали возможности сконцентрироваться. Мои нервы были настолько натянутыми, казалось, я в любой момент не выдержу. Либо сбегу отсюда куда глаза глядят, либо в обморок свалюсь.
— Ну, Гром, ну даешь, хитрый лис, — засмеялся командир полка, косясь на комбата. — Теперь понятно, чего ты на больничку то отправил писаря своего…
Гром нахмурился.
— Дмитрий Алексеевич, так он сам. Вы ж знаете…
Оверьянов перевел на меня взгляд.
— Давайте знакомиться…
Я молча смотрела на него. Тогда Гром, кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Рядовой Счастливцева, представьтесь товарищу майору, — прогововорил суровым тоном.
— Товарищ майор, рядовой Счастливцева Виолетта Андреевна по случаю назначения на должность писаря третьего батальона прибыла! — выпалила как на духу и в конце выдохнула. Ура! Ни единой запинки. Я сделала это!
— А имя то какое, Виолетта, — ухмыльнулся Оверьянов, посмотрев на Грома. Тот сделал вид, что не услышал его слов.
— Рядовой Счастливцева, поздравляю вас с назначением. Теперь вы солдат, а ты значит что? — проговорил командир полка, внимательно следя за моей реакцией. Что- то мне не нравилось его настроение. И вопросы его тоже…
— Что я буду Родине служить?
— Это правильно, — кивнул, улыбнувшись.
— Значит так, мое вам личное распоряжение. Имейте ввиду, потом проверю исполнение, — он пытался сделать строгий вид, но было видно, что настроение у него шутливое.
— Так вот, форму одежды подшить так, чтобы сидела по фигуре! Чтобы у любого десантника на вас глаз горел и хотелось совершать подвиги!
Удивленная его заявлением, покосилась на Грома. Комбат был явно не в восторге от слов Оверьянова, но старался скрыть эмоции.
— Так точно, товарищ майор, — отчеканила громко. Мужчина кивнул, довольно улыбнувшись.
Вдруг раздался стук в дверь. В проеме появился дежурный.
— Товарищ майор, там рядовой Молотов.
— А-а-а, — протянул Оверьянов и с его лица тут же слетела улыбка. — Пусть войдет.
— Есть у меня один залетчик. Посиди, посмотри на этого наглеца, — проговорил он Грому.
Через мгновение в кабинете появился солдат. Он отдал честь майору и Грому, а когда заговорил, я поняла, что знаю его. Это ведь тот самый Молот, который защитил меня и Сабину в парке!
— Товарищ майор, товарищ капитан, рядовой Молотов по вашему приказанию прибыл.
— Молотов! — закричал Оверьянов так, что я едва не подпрыгнула от страха. — Долго я тебя терпеть буду?!!!
Удивленная, посмотрела на солдата. Он ничего не ответил, стоял словно каменное изваяние перед вдруг разозлившимся командиром. Я была удивлена столь резкой смене настроения Оверьянова, но совершенно точно мне не нравилось то, что он так кричит на Молота.
— Какой это залет по счету, солдат?!
— Пятый, — произнес Молот тихо, но в его голосе слышалась вина.
— Пятый!!! — Оверьянов подскочил из-за стола и потряс кулаком в воздухе. — Ты у меня уже в печенках сидишь!
 
Он замолчал, пытаясь выровнять дыхание. На несколько минут в кабинете воцарилась тишина.
— Морду рядовому Ленивцеву набил?! — вопрошал командир полка.
Молот молчал.