Синеглазка для Грома (СИ)

— А вообще, спасибо вам за Молота! — улыбнулась ему. Гром удивленно вздернул бровью.
Вы такое доброе дело сделали! Такого человека спасли!
Он кивнул, опустив взгляд на свои руки. А потом, словно, решив для себя, что с него хватит нежностей, принял воинственную позу. Откинувшись на спинку стула, сложил на груди свои огромные руки и посмотрел на меня исподлобья.
— Не хочу тебя расстраивать, рядовой Счастливцева. Но я бы спас его и без твоих просьб.
Я молчала. Он меня обидеть хочет?
Гром, видимо снова прочел мои эмоции. Уголок его губ дернулся кверху, заставив мое сердце бежать галопом.
— Таких бойцов редко встретишь. Они — на вес золота.
— Молотова ведь ругали как, у него столько нарушений.
Гром скривился.
— Ерунда это все. Он — настоящий воин. С таким и в разведку не страшно. Он же сдохнет, но принципы свои и веру не предаст. И своего не бросит в беде, даже если ему будет опасность грозить. Молот — верный боец. И ему самое место в моем батальоне.
***
Меня раздирало поделиться новостями с подругой. Но Женька была на рабочем месте, а мне нужно было рассказать ей все именно сейчас. Заметив телефонный аппарат на углу рабочего стола, я ломанулась к нему.
Набрав номер коммутатора, попросила соединить меня с Сугробовой.
— Жень, ты не представляешь, где я сейчас нахожусь! — воскликнула, как только услышала голос подруги в трубке.
— Надеюсь не на вокзале? Учти, тебе продержаться до завтра кровь из носу. Ты свидетель у меня! Загс ждет!
— Да нет, дурочка ты! — засмеялась. — Я… — проговорила, а потом вспомнила, что мы то не одни с Женькой. Связистки нас прекрасно слышат!
— Я сама знаешь у кого… — проговорила заговорщическим тоном. Женька едва не завизжала.
— Так он не уволил тебя?
— Нет, он привел меня к себе и сказал, чтобы я устав тут учила. А сам уехал до вечера! А еще он Молота спас! Представляешь, оставил у себя в роте сержантом!
На том конце провода раздался радостный визг.
— Подру-у-уга, ты же понимаешь, что все это значит?
— Что?
Женя цокнула недовольно.
— Влюблен он в тебя, дурочка!
Меня рассмешили ее слова.
— Да нет. О чем ты говоришь?
Но Женька была неумолима.
— Если бы ты ему не нравилась, вряд ли он бы возился с тобой…
А может и права подруга. К себе то привел, и за устав, считай не отругал.
— И что мне теперь делать?
— Ну а тебе он как? Нравится?
Я покраснела с головы до ног. Женька восприняла мое молчание за положительный ответ.
— Значит так, подруга. Сейчас включаешь все свои умения на полную мощность и готовишь ему обалденный ужин! Он приедет, а дома накрытый стол, свечи, романтик. И все, мужик твой.
— Ты думаешь?
— Ну конечно, кто ж из мужиков пожрать то не любит?!
Так-то оно — так. Но с другой стороны, отреагировать Гром может не совсем так, как я того ожидаю.
— А вдруг он раньше приедет? Вдруг не успею?
Женька замолчала.
— Кто, Громов? — раздался посторонний женский голос в трубке. — Да он до вечера точно будет отсутствовать, его комполка послал на совещание, а они всегда там надолго.
Я даже икнула от растерянности.
— Вообще-то подслушивать чужие разговоры некрасиво — недовольно пробурчала Женя.
— Работа у нас такая, — ничуть не смутилась таинственная дама-связист.
— Да не парьтесь девчонки, не скажем мы ему. Так что, готовьте свой сюрприз, — рассмеялась она.
Я положила трубку, ощущая себя раздосадованной. Ну что за место такое? Даже секретов не может быть. Все в курсе всего!
Немного успокоившись, я все-таки решила последовать Женькиному совету. Сбегав к себе в комнату, забрала всю продовольственную провизию, которой затарилась в городе. На что-то неординарное у меня не было времени, так что выбор пал на приготовление картошки пюре и котлет.
Пока готовила все думала о словах Женьки. Нравится ли он мне? Если забыть о нашей первой с ним встрече, и о том, каким несносным он бывает порой — да конечно, Гром нравится мне.
Но разве может не симпатизировать мужчина, представляющий из себя гору тестостерона, со взглядом, заставляющим твои ноги дрожать? Мужчина, которому боятся противоречить все вокруг. Настоящий защитник, стена. А теперь оказалось, что у него еще и сердце огромное. Почему-то сейчас вспомнились слова Родичева о Громе. «Командир строгий, но справедливый».
 
Понимание словно лавиной накрыло. Я даже присела на стул от растерянности. Черт возьми, да люблю же! Люблю его, и каждый день только и жду, когда ж посмотрит на меня своими глазами голубыми, когда скажет мне что-то теплое, а не это его «рядовой Счастливцева». И сегодня, когда командир полка ушел, Гром вдруг стал таким нежным… улыбался. И я поняла, что не боюсь его совсем. Как только отпустил страх, вышли наружу другие эмоции. Те, о которых я и не мечтала.
— Господи, Счастливцева. Ну почему в Грома? Почему не в солдата Литвинова? Почему не в Молота? Почему именно в хмурого и сурового комбата?
Да и не нужен был ответ. Сердцу ведь не прикажешь и не научишь кого нужно любить, а кого нет.
В реальность вырвала кастрюля, с закипевшей картошкой. Когда вода стала выплескиваться на плиту, я подскочила со стула. Черт. Оказывается, в моей руке была ложка, измазанная маслом, и, задумавшись, я выронила ее на рубашку. И теперь на ней было отвратительное жирное пятно.
Медлить было нельзя. Стянув с себя одежду, ломанулась в ванную комнату застирывать пятно. Кое-как справившись с ним, вывесила рубашку на балкон. Вернувшись в комнату, осмотрела себя в зеркале. Что ж теперь делать? Не ходить же мне в одном белье. Посмотрела на платяной шкаф комбата. Шерстить по чужим вещам — очень и очень плохо.
— Простите, командир, но это жирное пятно не оставило мне выбора.
Открыла дверцу шкафа. Вещей у Грома было не сильно много. В основном форменная одежда. Ее я и надела. Рубашка была слишком большой, она смотрелась на мне как мини платье. Стянув юбку, повесила ее на вешалку. Покрутившись перед зеркалом, посмотрела на свои новые погоны. Оу, по четыре прекрасной звезды на каждом. Отдала честь, прислонив ладонь к виску.
— Здравия желаю, товарищ генерал! Капитан Громова Виолетта Андреевна.
— Пф… — засмеялась своей шутке. Ну и фантазия у тебя… Гро-мо-ва.
Прошептала и так хорошо стало. А что, мне очень даже идет. Подцепив пальцами ворот, прислонила ткань к лицу. Вдохнула аромат. Рубашка была свежей, пахло стиральным порошком, но несмотря на это, от одежды так и веяло Громовым. Силой его, мощью.
Сковородка зашкворчала. Я ломанулась к плите, перевернув котлеты, выдохнула.
Приготовив ужин, немного почитала устав. А когда посмотрела на часы поняла, что пора бы и на стол накрыть. Застелив его скатертью, отысканной в одном из шкафов комбата, красиво за сервировала стол. Даже пару свечек нашла, но подумав, убрала на место. Не хочу выглядеть глупо.
Стоило мне поставить бокалы на стол, как вдруг раздался стук в дверь. Сердце забилось тревожно, я бросила взгляд на блюда. Выглядит красиво, и вроде как, можно списать на простую заботу о командире. Ужин и ужин.
Поспешила к дверям.
— Добрый вечер, товарищ комбат, — улыбнулась, открыв замок и замерла с открытым от удивления ртом. На пороге стояла стройная блондинка. Одета девушка была в гражданскую одежду, довольно таки красивую. На ней было красное платье, чуть ниже колен. Ее пышная грудь выглядывала из глубокого декольте.
— А где Игорь? — раздался ее тихий, с нотками грусти голос. Девушка выглядела такой нежной, словно невесомой.
— Здравствуйте, а его нет. Он в городе… — я в конец растерялась. В голове крутились десятки мыслей.
 
— А вы кто? — слетело на выдохе.
Ее глаза блеснули злостью. Вот тебе и цветочек…
Девушка прошлась оценивающим взглядом по моей фигуре. А я только сейчас поняла, что стою одетая только в его рубашку. И словно в самом ужасном кино, в этот момент по лестнице к нам поднялся Громов. Девушка, услышав, его шаги, обернулась.