Шанс даётся дважды (СИ)

После того как Слава закончил университет, он пошёл работать в органы. А я училась дальше. Но он всё так же меня встречал с учёбы. Вскоре я переехала к нему. Это случилось после того, как он однажды пришёл ко мне в институт и сказал:
– Переезжай ко мне, Мила. А то мне очень не хватает тебя ночью. Мне мало наших встреч. Хочется в обнимку с тобой спать. Устал я.
Его мама на тот момент жила в деревне.
Святославу от дедушки и бабушки досталась трёхкомнатная хрущевка, комнаты были как бы трамвайчиком, совмещенный санузел.  
 Я уже закончила почти учёбу, когда забеременела. И тогда приехала его мама, чтобы помогать нам с маленьким. Я была очень ей благодарна. Так как Святослав, чтобы заработать на свадьбу, в первый раз тогда поехал в горячую точку. А когда вернулся, мы сыграли свадьбу. Вскоре я родила сыночка Глеба, которого в данный момент прижимала к своему трепыхающемся от боли сердцу. И вспоминала дальше нашу жизнь.
Святославу приходилось часто ездить в горячие точки. И когда он приезжал, то неделю он обычно пил. Я старалась вести себя, как мышка. Не отсвечивать. Его мама жила в дальней комнате, мы – в средней. В зале никто не жил, он был предназначен для приёма гостей.
Муж чаще стал пропадать на работе. Я, наверное, сама виновата, что он пошёл искать на стороне отношения. Денег он мне не давал. Всё покупал сам. У меня одежда-то была: джинсы и пара юбок. Да кофт, может, несколько.
Я как-то у матери мужа попросила для себя отрез и воспользовалась швейной машинкой, чтоб сшить себе красивое платье. Мать его дала мне. Сшила за один вечер. Муж должен был приехать, как раз с третьей командировки из горячей точки. Я в тот день так хотела быть красивой. Утром проснулась. Подошла к стулу с платьем. Но его там не оказалось.
Постучала в комнату свекрови. Мелкий сидел рядом с ней на полу. И ножницами резал мое платье. Свекровь смотрела сериал.
– Ой, Милочка, а я не видела, что Глебушка взял ножницы и платье твоё испортил.
Я подошла к мелочи.
– Антонина Петровна, хорошо, я вам верю. Ну что, мелкий, давай мне ножницы, так как это не детские игрушки.
Сын расплакался. Взяв его на руки, прошла в нашу комнату с мужем. Опустила сына на кровать, вручила ему любимого зайца. Держала в руках испорченную вещь и мысленно приказала себе не плакать.
Свекровь что-то бубнила, а я не обращала на неё никакого внимания. Да и с матерью мужа зачем мне сейчас выяснять отношения? Кому я лучше сделаю? Уж точно не себе. А ссориться с пожилым человеком, чтобы доказать самой себе, что я права – это того не стоит.
А она всё суетилась около меня. Надоела хуже редьки. Но она же мама любимого. И, вроде как, относится неплохо ко мне. Подождать надо мужа.
Слышу, как открывается входная дверь. Ну что ж, выясним, кто прав, кто виноват. Я пытаюсь натянуть на своё лицо улыбку. Но похоже не получается. Мои глаза встречаются со взглядом мужа, который светиться от счастья. 
– Святик, а мы с мелочью собираем замок. Присоединяйся к нам. – Мы как раз в этот момент сидели с Глебом в зале.
– А почему меня с такими постными лицами встречают? – Муж подхватил меня с пола и собирался поцеловать. – С чего такая кислая?
– Почему ты так подумал, любимый? У меня всё о’кей, у мелочи тоже.
– И почему на тебе опять эти шмотки непонятные? Я ведь хорошо зарабатываю и матери денег дал, чтоб она тебе дала на платья.
– Не было никаких денег.
– Как не было? Мать, ты почему Миле денег не дала? – обращается он к ней, отвернувшись от меня.
– Что это не дала? Почему она врёт-то?! Опять на всякую хрень израсходовала. А ты меня обвинил? Сыночек, как ты можешь? – И мать начинает плакать. А Святослав подошёл к матери и начал её успокаивать. Я же стояла, смотрела и в шоке то открывала, то закрывала глаза.
И ничего не понимала. Как такое возможно? Что за подстава?! Это что за сюрреалистическая картина? Что за цирк? Платье испорчено однозначно с её лёгкой руки. Не, я не буду никого обвинять. Недоказуемо. Я подхватила тогда мелочь. И спросила Свята:
 
– Может, сходим погулять в парк?
На что мне муж ответил:
– Сегодня не могу. Давай позже. Да и идти не хочется. Устал я. Проглотила обиду и ушла в комнату с мелким. Одела его. Сама не стала переодеваться. Как была в джинсах, так и осталась. Только свитер натянула. Поверх топа. Надела кроссы. Мелкому сандалии.
Под бухтение его матери мы вышли на лестничную площадку. Спустились по пролёту и пошли гулять. На лавочке сидели наши соседки, переговаривались. А я, как всегда, сделала счастливое лицо и поздоровалась с ними. Мы играли с мелким на детской площадке. Но я старалась наблюдать и за подъездом.
И вскоре вышел муж. Зашёл за дом, пошёл к гаражам. Ну и ладно, подумала я тогда. Придёт домой, может, получится с ним поговорить. Смотрю, свекровь вышла. Начала переговаривались с соседками. Беру мелочь, и мы идём домой. Свекровь улыбается мне и, сидя на лавочке, обсуждает сериал.
– Глебушка, иди поцелуй бабушку.
Но мелкий тогда к ней не пошёл.
– Мам, на ручки, – попросилось моё счастье.
– Что ты сюсюкаешься с ребёнком? Надо из него мужчину воспитывать. А ты кого?
Дальше постаралась не слушать, что говорит эта добрая женщина.
От этих воспоминаний у меня разболелась голова. Зачем я сейчас себя извожу? Пока я себе тут накручиваю, муж стоит с какой-то девушкой. Целует её, обнимает. Но уже не меня. Я плакала очень тихо, чтобы не разбудить Аню и её детей.
Завтра же надо искать, куда мне с мелким уехать.
  
Глава 9 Решение принятое глухой ночью.
 
"Решения, принятые глухой ночью, обычно теряют силу при свете дня."
Диана Сеттерфилд "Тринадцатая сказка"
==
 Утром я решила съехать от Ани. Поеду в деревню. Выбора особого всё равно нет, там и воздух чистый. Мелкому прописали лекарства, а чтоб их получать, надо быть где-то прописанной. Хоть мелкий и был прописан в квартире мужа.
 О, я вспомнила, мне же по закону полагается квартира. А точнее, дом в посёлке «Ключи», недалеко от города, где был детский дом. К тому же, я слышала от соседок, что наш дом попадает под переселение. Почему-то злорадно подумала, а мелкого-то он не сможет выписать. Хотя, сдалась мне его квартира, как и он сам. Он обвинил меня в том, чём, по ходу, занимается сам. Возможно, уже давно начал мне изменять. А я глупа и наивна. И мама мужа двуличная, но я всё равно пытаюсь оправдать её в своих глазах.
Ну что ж, поеду в посёлок городского типа Ключи. Там мой дом родной. Да и профессия у меня первая позволяет работать зоотехником. В деревню, в глушь, чем дальше буду, тем лучше. И также сегодня решила, что заберу свои документы с работы.
– Аня, посидишь с мелким?
– Не вопрос, Мила. Вот, надень мою блузку и юбку, – она достала из шифоньера вещи и подала мне. – Примерь.
Я оделась и взглянула в зеркало. Меня порадовало, что они на мне хорошо сидят. Повезло, что мы с ней одного роста.
 Пришла к проходной. Турникет не сработал на мой пропуск. Заблокировала его всё-таки моя бывшая начальница. На звонки мои стерва не отвечала. Хоть и скинула я сразу эсэмэс, что с мелким в больнице лежу. Она прочитала, но не ответила. На что же я тогда надеялась, что меня пропустят и отдадут спокойно мою трудовую? Я непроходимо наивна.
– Вы куда? – Охранник сегодня был на посту новенький. – Не положено.
– Я здесь работала. Позвоните Эльмире Темуровне или в отдел кадров.
– Хорошо. Ждите. – Он набрал по стационарному телефону офис моей начальницы. – Элона Тимуровна, к вам рвётся девушка, – сказал он в трубку. – Фамилия ваше и имя, – а это уже ко мне.
 
– Кроткова Мила Андреевна.
– Проходите. – И он пропустил меня через турникет. – Кабинет, надеюсь, вам можно не говорить?
– Спасибо, не надо. – Я улыбнулась. Охранник расплылся в ответ.