Восток Соф (СИ)

Он не понимал зачем его отцу двухъярусный дом когда он собирается покорять столицу.
Как то раз, когда мы с мамой пропалывали грядки, стали свидетелями семейной беседы директора. Он говорил: — Не спорьте со мной!
— Ты что решил открыть музей? — Шутил Амин.
— Ты еще молод и ничего не понимаешь. Сейчас это перспективно. Вон Мехровар открыл фабрику.
— И что с того? Рай бывает и в шалаше.
— Не смей насмехаться надо мной!
— Я не смеюсь.
— Это всё ради твоего будущего.
— Моё будущее в столице. В место этих диких земель и долгой рутины я бы построил дома в центре и сдавал их. Вот где реальные деньги. А ты бы мог хотя-бы с купить соседние дома для начала. Устроил бы курорт и избавился бы от этих ненужных соседей.
— Мысли настоящего тунеядца.
— Я еще не докончил папа. И в итоге перевёз бы маму.
— Что ты имеешь ввиду?
— Лучше подумал бы о ней чем о своём бизнесе.
— Не смей так говорить со мной! Я делаю всё что в моих силах.
— Видимо плохо делаешь.
Это было не приятно. Мама тут-же поспешила в дом, а я осталась удивленная.
Вечером заходя в постель я успокоила себя тем, что дружба между моим отцом и директором намного крепче чем слова его сына. И в тот вечер эти слова, как будто записались в книге нашей жизни. Проснувшись на завтра я узнала, что Амин собирается уехать в город. Как же я ликовала, что наконец смогу с легкостью вздохнуть. Больше не придется ждать по часам у ворот думая когда же освободится проход соседей или же прятаться за углом, чтобы не встречаться с Амином при входе. У меня будет абсолютная свобода. Вся улица станет моей, как когда-то была его.
После этого, месяц прошел очень быстро. Как ни когда я усиленно готовилась к экзаменам, но тайно надеясь, что в честь его исчезновения ко мне придет сверхъестественная сила и я не зубря отвечу на любой вопрос. Но этого не случилась, я с трудом сдала экзамены. В конце Августа Амин наконец переехал в город, так что мне больше нечего было бояться.
Следующий год стал для меня пожалуй одним из самых лучших. Сейчас я вспоминаю эти дни, как самые лучшие. Наконец пришло время, когда я забываю про Амина и начинаю наслаждаться жизнью. Ко мне возвращается бодрость духа. Школа больше не кажется противной, ученики стали как-то добрее или может быть я внушила их снисхождение к себе, но как бы то ни было я чувствую долгожданное облегчение. Однако не всё так гладко. Девятый класс привёл за собой несколько трудностей. К нам добавили новые предметы о которых я до этого ничего не слышала. А дома прибавилось дел. Отец купил еще онду корову. Ка вырастал молниеносно. Не успевала я уследить за ним как он тут же что-то вытворял.
В школе добавили ОБЖ. Я ненавидела эти занятия не понимая для чего мне все это нужно ведь я всё равно никогда не смогу выстрелить в человека даже под страхом смерти или пробежать по канату с которого скорее всего упаду. Остальные новые предметы хоть и были сложными, но по крайней мере не ненавистными. Политическая география в некоторой степени даже увлекала меня, а история современности удивляла. Со временем я смогла совмещать домашние дела, огород и школу, и постепенно стала входить в прежнею колею. У меня повысилась успеваемость, оценки поднялись до ступеньки удовлетворительного, а уже через полгода появились новые друзья. Я стала почти отличницей с приличной характеристикой, сама не ожидая, что одно исчезновение Амина может поменять меня до неузнаваемости. Да я изменилась не только, как ученица, но и как девушка. Хоть отец и относился к моей учебе скептически, но всё-таки разрешил продолжать обучение. И я стала чувствовать былую энергию, обрела новый стержень. Мой рост не заметно вырос, кожа поздоровела, загар спал и на щеках появились легкие румянцы. Я так же немного исправилась в характере. Стала меньше болтать и больше работать. Стала следить за модой одеваться по-современному. И уже к своему шестнадцатилетию ничем не отличалась от всех сверстниц. Мама была в полном замешательстве от того, как ее дочь сумела за такой короткий срок превратится из отстающей серой неряхи в человека. Она умилялась моими успехами. И как воскресшая из мертвых я теперь обрела новый статус среди школы и улицы — Я стала "сестрой Соф"!
 
Закрываю главу прошлой жизни потому что она доходит до конца. Через неделю мне исполнится ровно шестнадцать и кто знает, что будет. Кто-то сказал, что полное счастье бывает только в раю и это абсолютно верно. Земля, как и судьба превратна. Среди полного упоения я не забываю, что Амин все ещё ходит по этой земле и как бы он не был далеко когда-нибудь вернется и тогда снова заставит людей ненавидеть меня.
  
5
 
— В чем пойдешь на вечеринку?
— Ещё не решила.
— Я в субботу еду в районе и ты обязательно должна поехать со мной.
Я пытаюсь что-то возразить, но Нилу останавливает меня жестом.
После школы за семейным ужином я рассказываю о своих новых планах родителям. Отец тут же спрашивает сколько мне надо.
Я жалею о решение, но вопрос отца заставляет прикинуть среднюю стоимость общего образа и я робко отвечаю.
— Сто…
Все смеются. Мама объясняет, что на такие деньги не купишь даже одной туфли из пары.
Перед сном отец дает мне вдвое больше и советует не экономить. Он никогда не имел предрассудков против свободы мышления женщин от чего я решила, что нет и предосудительного в желание пойти на вечеринку красивой.
Следующие выходные мы с Нилу отправляемся за покупками. К счастью нас сопровождает Фарзона, старшая сестра Нилу, которая имеет уже приличный жизненный опыт. Она ведёт нас, как руководитель и советует, что стоить брать, а что не стоит. С помощью независимого эксперта мы покупаем себе весьма приличные наряды и к ним подбираем аксессуары. Но перед тем как вернутся домой, отправляемся в кафе и неожиданно, совсем случайно, встречаем Амина. Он выходит из машины с тростью в руке. Его невозможно узнать. Однако интуиция подсказывает, что это именно он. Правая нога как-то странно двигается. Лицо прикрыто черным капюшоном, руки дрожат. Моё сердце невольно сжимается. Он выходит из такси и пройдя медленными шагами подходит к машине своего отца. От удивления я стояла бы вечно, но толчок Нилу в правый бок возвращает в реальность. Сколько раз во время своих побед я вспоминала о нём и страх распустивши свои корни давно не переставал душить сознание. И вот теперь я должна вновь встретится с ним.
Вернувшись домой я долго стою за углом не решаясь войти в подъезд. Я не знаю чего бояться и стоит ли теперь придавать этому какое-то значение, но всё равно мои ноги не слушаются. Кровь медленно стынет и руки нелепо дрожат. Проходит минута, потом час, пока я пытаюсь побороть внезапно проснувшиеся детские волнения и в итоге истощенная собственной борьбой осторожно шагаю вперёд. Улица пуста. Во дворе по соседству полная тишина. Ни малейших радостных или печальных отзвуков.
— Неужели мне привиделось, — думаю я.
Неосознанно запираюсь в своей комнате и чувствую, как ко мне вновь возвращается забытый страх. Но кого я боюсь? Искалеченного человека или же свою слабость? Этого я никак не могу понять. Все потухшие воспоминания снова приходят на память и быстрыми потоками сменяются отображая самые грустные моменты детства. Эти воспоминания почти невыносимы. Они уже столько времени не возникали в моей памяти.
Так в течение всей ночи во мне накапливаются мысли, которые трудно понять.
На следующий день я не выхожу из дома.
Беспрерывно, расставляю все вещи по местам, а потом снова разбрасываю, делая вид, что занята уборкой. Не в состояние разобраться в том, что происходит в моей душе, минутами чувствую какое-то непонятное ощущение жалости к потерявшему здоровье человеку. А потом борюсь с ними противопоставляя тиранию последних восьми лет своей жизни. В душе рушится страшное внутреннее спокойствие, которое я так тяжело обрела. В течение стольких лет поступки этого человека наполняли мою душу отравленным ядом, давая испытывать жгучую детскую боль. Неужели теперь с удвоенной силой пробудились во мне. Совесть должна была пожалеть его, но разум твердит обратное, вспоминая как подвергалась самым сильным, самым мерзким натискам какому когда-либо подвергаются более слабые дети со стороны сильных. Меня охватывает безумное чувство радости, что он теперь немощен. Но совесть душит радость и сознание говорит, что если я устою перед соблазном и подамся милосердию, то получу неимоверное облегчение. Недавно я думала о чем-то схожим, но не предполагала что всё это предчувствия. Жизнь отняла у него самое дорогое: обезобразила его тело и уничтожила дух. Но растоптала ли она его гордость, его хладнокровие, кем же он стал теперь и будет ли Мирали Амин прежним тираном? Вопреки всему я уговорила себя быть милосердной и не пытаться разыскивать сатану в искалеченной душе. Мама уже заподозрила неладное в моих действиях поэтому придется бежать в библиотеку. Лишь там я могу поддаться бесконечному раздумью и найти ответы на все свои вопросы. Я беру стопку книг которые накопились у меня за несколько месяцев и притворившись спокойной выхожу из дома.