Общая теория управления

Как и во всём, социальное управление состоит из информационно-коммуникационных действий, которые приводят в движение различные социотехнические объекты, но при этом сами требуют существенно меньших затрат материалов и энергии, чем деятельность этих объектов. В них больше личного общения, субъективного обмена информацией, чем функционального взаимодействия, объективного обмена энергиями и веществами.
Вряд ли можно говорить о специализированном выделении управления в процессе разделения труда. Хотя число людей, занятых в управлении, растет, его эффективность не растёт так же, как производительность труда на производстве. Менеджмент как социальный слой наёмных профессионалов по управлению предприятиями появился, однако управление так и не стало отраслью экономики.
Социальное управление, в отличие от менеджмента, существует изначально с момента возникновения кооперации трудовых усилий. Социальное управление значительно сложнее и шире менеджмента. На своём самом высоком уровне оно есть управление обществом в целом и его отдельными подсистемами (public administration). Но социальное управление в последнее время многие стали связывать не только с публичным и деловым администрированием, но и в целом с управлением организациями как социальными системами, с подчинением людей в них общим интересам, власти и иным социальным институтам, включая рынок.
Рынок действует в экономике общества как эволюционно сложный, разветвлённый, всепроникающий социальный институт, но его свободное действие нуждается в обеспечении, сохранении и развитии со стороны общества. Получается всё намного сложнее.
Автоматические механизмы управления обществом не запускаются в автоматическом режиме функционирования, а без их запуска и совершенствования никак не обойтись в развитии общества. Безликое функционирование государственного управления с жёстким приведением всего в соответствие с законодательством не может заменить личное и коллективное творчество граждан. К тому же, этому творчеству мешают массовые стереотипы в восприятии и поведении людей, которые, как правило, реакционны, не прогрессивны, но разрушение которых, даже ради благой цели преобразования общества, может нанести ущерб механизмам воспроизводства общества.
Только сознательное управление, кооперация и творчество каждой личности в общем деле развития общества может снизить возможный ущерб от разрушения отживших традиций.
Здесь следует согласиться с К. Марксом: «всякий… совместный труд… нуждается в большей или меньшей степени в управлении, которое устанавливает согласованность между индивидуальными работами и выполняет общие функции, возникающие из движения всего производственного организма в отличие от движения его самостоятельных органов». [19] То есть, конкретные органы и меры социального управления могут противоречить общей функции управления в деле развития целостного организма общества. Понятно, что люди в кооперации друг с другом должны подчинять себя общему делу, но каждый участник общего дела действует при этом всё равно индивидуально, по личному выбору. Здесь простым кибернетическим, автоматическим устройством управления не обойтись. В интересах именно согласованности действий всех участников совместной деятельности осуществляются все функции сознательного управления.
Приходится согласовываться с каждым на уровне сознания посредством рефлексивного, а не автоматического, управления. В этом специфика социального управления и данное положение действительно для всех уровней и сфер организационной структуры любой социальной системы, в том числе государства.
Например, чтобы рынок в обществе свободно действовал, необходимо доминирование в сознании общества либерально-демократической идеологии в её классическом варианте, что в принципе противоречит социальной психологии постсоветских стран. В них необходимо не потакание массовому сознанию в части социальной зависти, а последовательное распространение в общественном мнении идеологии индивидуальной конкуренции и её преимуществ – без этого не обойтись. Рынок, как высшая стадия товарного производства, никогда не возник бы, не сохранился бы без управления, которое обеспечивает режим его функционирования, охраняет его от вмешательства людей, не признающих рыночных норм морали, сложившихся в обществе. Рынок в данном случае является механизмом реализации объективных ценностей в общественном взаимодействии, а не просто «стихийного» управления. Он – результат развития социального движения, «расширенный порядок» социального взаимодействия. Поэтому, хоть и в искажённом виде, он сохраняется даже в условиях централизованно-распределительной экономики.
Разве не прекрасны люди, когда доверяют друг другу в процессе свободного обмена товарами (торговли), вопреки запрету «базаркома» или правительства? Разве не высок человек, когда берёт деньги взаймы под проценты у другого человека безо всяких «расписок», так как в Казахстане запрещены займы от физических лиц на возмездной основе, и отдаёт при этом? Правильно говорил Кант, что если бы невозврат долгов был всеобщим явлением общества, то кредита в принципе не существовало. Как бы ни были повсеместны «неплатежи», они никогда не станут нормой общения, всеобщей ценностью.
Таким образом, в обществе, помимо автоматического механизма управления, который принято называть «стихийным», сложился и сознательный механизм управления обществом – социальное управление. Считается, что при автоматическом механизме (например – рыночном), «упорядочивающее воздействие на систему» происходит «само собой» и не требует вмешательства людей, а при сознательном – формируются организации, осуществляющие «целенаправленное воздействие» на общество [20].
Хотя, на самом деле, управление как процесс организации везде и всегда является целенаправленным при согласовании изменений, не только при сознательном управлении. А автоматическое управление порою требует сознательного запуска, содействия и развития, по крайней мере – в обществе. Одним словом, организованность как состояние всегда является результатом организации как действия.
В обществе управление как интеллектуальная функция деятельности представляет собой сознательный процесс целенаправленного согласования индивидуальных целей c групповыми и деятельностью общества в целом, даже при запуске и использовании автоматических механизмов управления. Более того, последние являются, как правило, единственными средствами такого всеобщего согласования.
Деятельность как социальная категория
Но нельзя приписывать целенаправленность только управлению как одной из функций деятельности, поскольку деятельность в целом сама как категория отличается от обычного поведения людей именно своей целенаправленностью и социальностью. В деятельности общества есть процессы функционирования, где устанавливаются автоматические механизмы управления в экономике (рынок) и в политике (бюрократия), но есть также и процессы развития (совершенствования), где включаются сознательные принципы и методы управления, разрушающие и созидающие, учитывающие и вовлекающие в развитие общества автоматизмы его функционирования, в том числе управляющие.
Деятельность – это полиструктурная система взаимодействия людей по преобразованию ресурсов природы в продукты производства, разработке технологий и технических средств их применения.
Деятельность всегда социальна, и в этом смысле более целенаправленна, в отличие от биологического поведения. Поэтому управление проявляется в ней как интеллектуальная функция реализации воли, замыслов людей по воздействию на объекты физической, животной, социальной и духовной природы, с помощью техники и технологий, использующих законы природы. При этом воздействии на объекты природы вряд ли уместно говорить об осуществлении управления ими (например, травой или коровой). Управление будет осуществляться всё равно лишь в отношении социотехнических систем общества, воздействующих на объекты природы.