Товарищ Миша

– Думаю, твои товарищи слышали выстрелы и успели смотаться. Фрицы сюда не полезут.
– Почему фрицы?
– Ну, гансы. Так понятней?
– Какие гансы?
– У немцев часто встречаются имена Фриц и Ганс, как у нас Иван.
– А-а-а, – протянул старик и подкашливая засмеялся.
– Ты чего не сказал, что в винтовке один патрон?
– А ты спрашивал?
– Винтовку я там бросил.
– Эх-ма, а как же я без своего оружья?
– Так бери карабин. Там, правда, три патрона, но всё-таки оружие.
Старик тяжело вздохнул.
– Надо парнишек шукать.
– Пошли, – удивляясь своей решительности, сказал Мишка и уверенно направился в сторону поворота дороги.
У двух брошенных грузовиков уже стоял мотоцикл и бронетранспортёр. Пулемёты смотрели в сторону леса.
– Опасаются, – хмыкнул довольно Мишка. – Шандарахнуть бы по этому гробу из противотанкового ружья.
Старик тронул Мишку за рукав указывая куда-то в сторону. На дереве, запутавшись в ветвях, белел парашют, из-под которого торчала голова лётчика.
– Сиди тут, наблюдай. Если пойдут сюда, скажешь.
Мишка прошёлся вокруг раскидистой берёзы, рассматривая лётчика. Советский. Глаза открыты. Признаков жизни не подаёт. Висит высоко, но, кажется, Мишка уловил запах разложения. Этот подождёт.
– Ну, что там? – спросил Мишка старика.
– Кажись, собираются идтить до лесу.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, будут прочёсывать лес. Решение надо принимать срочно. Мишка с удивлением отметил, что в экстренных ситуациях у него стал исчезать страх, голова начинала работать, словно вычислительная машина, появлялись совершенно неожиданные простые действенные решения. Всё это он прибавил к уже открытым снайперским талантам.
– Ищем твоих и мне надо предупредить своих.
Поиски завершились быстро, те сами вышли на Мишку и его спутника. Выяснять отношения времени не было и Мишка, к явному недовольству одного из солдат, взял командование в свои руки. Ещё одна неожиданная черта – способность командовать проявилась у Пананина. В прошлой жизни Мишка боялся оказаться в центре внимания. А здесь он не только командовал, но и чётко знал, что надо делать.
При солнечном свете, Мишка легко ориентировался в лесу, вот и ещё и один приятный бонус. Ему не составило труда привести новых знакомых в созданный лагерь.
Лейтенант выслушал Мишкины предложения и согласился. Все останутся в лагере, займут позиции для отражения атаки, если немцы на них выйдут. Сам Мишка с пулемётом МГ постарается увести врага в сторону от лагеря.
Лейтенант крепко пожал руку, Кухарин сдавил плечо, а Лена смотрела на него словно на героя. Мишка улыбнулся.
Перед глазами сразу встал образ Терёхина.
– Мне с них должок надо получить.
– Ты это, вертайся, – буркнул старик, оказавшийся сорокалетним дядькой, с интересным именем Варфоломей.
– Живы будем, не помрём.
Мишка удачно расположился со своим пулемётом под завалившемся стволом дерева. На самом фланге развёрнутой вражеской цепи солдат. Небольшая поляна дала возможность видеть их как на ладони. Пропустив немного ближайших врагов мимо себя, первой очередью уложил на землю сразу троих, оказавшихся на линии огня. Не обращая внимания на действия немецких солдат, Мишка рванул в сторону дороги, старясь выйти в тыл тем, кто в лес не пошёл. У самой опушки оглянулся и заметив движение в свою сторону, лёг за старый пень и дал очередь по шевелящимся кустам. И опять сделал рывок в сторону дороги. Тяжеловат МГ, но Мишка не обращал на это внимания. Он даже не замечал своего живота, который раньше при попадании в прошлое всегда мешал. Ещё им овладел не здоровый азарт. Как в компьютерной игре. Пот вот только мешал сильно, заливая глаза. Рукава гимнастёрки промокли от постоянных вытираний лба и висков. Гимнастёрка на спине, груди и животе неприятно липли к телу.
Мишка перемахнул через дорогу. Из кювета по опушке сделал несколько выстрелов и подхватив пулемёт вместе с коробкой для лент, помчался дальше, заходя в тыл колонне. Танка на дороге не было. Две автомашины, три мотоцикла и всё. Мишка выбрал небольшой холмик, с которого просматривалось место вражеской стоянки, и в несколько очередей расстрелял остатки ленты. Одна из автомашин загорелась. Пули рвали тент на грузовиках, терзали тела мотоциклов вместе с их пассажирами.
– Надеюсь, что теперь откажитесь от прочёсывания леса? – Мишка злобно усмехнулся.
Для возвращения в лагерь, ему пришлось сделать внушительный крюк. Когда эйфория боя отступила, Мишка ощутил, как он сильно устал, как неимоверно тяжёл пулемёт. Желание всё бросить и свалиться отдохнуть с каждым шагом становилось убедительнее. Неожиданно его ударили сзади, и он потерял сознание.
– Быстров, полегче не мог? Когда он теперь очухается?
– Товарищ капитан. Так получилось. Я как увидел, что у него немецкий пулемёт на плече, так и приложился.
– Хорошо, что хоть не убил. А форму его не видел? Будет тебе фашист пешком ходить и к тому же совсем один. Головой, когда думать будешь? Она ведь не только для того, чтобы в неё есть и носить каску.
– Так я и думал, – обиделся Быстров.
Из подслушанного диалога Мишка понял, что попал к своим.
– Дайте попить, – проворчал он и медленно сел, как оказалось, он лежал на подводе.
– Очнулся! – радостно сообщил Быстров.
Мишка посмотрел на молодое лицо высокого бойца и улыбнулся. Кто-то сунул кружку с водой. Мишка пил не торопясь, мелкими глотками, от холодной воды сводило зубы. Вокруг подводы собрались любопытные.
– Пулемётик где утащил?
– Ну да, с таким хозяйством в виде рюкзака спереди, только утащить и можно.
– Их интендантов?
– Из хозвзвода, – ответил Мишка, вытирая рукавом губы.
Собравшиеся рассмеялись.
– Чего собрались? Разойдись! – скомандовал капитан. – А ты вставай, пойдёшь со мной. Быстров сопроводишь нас.
Под заинтересованными взглядами красноармейцев, Мишку привели в палатку. За импровизированным походным столом сидело трое командиров. У одного в петлицах виднелись звёзды.
– Товарищ полковник, задержанный доставлен.
Капитан отошёл в сторону, пропуская вперёд Мишку.
– Кто такой? Вид у тебя словно стая собак валяла в песке. Служил в какой части? Со складов, поди?
Мишка вытянулся, подобрал живот, насколько это оказалось возможным.
– Никак нет, товарищ полковник. Хозвзвод, помощник повара 444-го стрелкового полка 108 стрелковой дивизии красноармеец Пананин.
– Как же ты в живых остался, Пананин?
Мишка рассказал всё, что видел, как их пленили, как убили Терёхина, как его засыпало землёй.
– Складно говорит, товарищ полковник, – на Мишку глянули жёсткие, не предвещающие ничего хорошего, глаза командира, с красной звездой на рукаве.– Мы проходили там. Все погибли. Живых никого не осталось.
– Допустим. Что делал дальше? – полковник закурил и продолжал взирать на Мишку исподлобья.
– Похоронил Ивана Николаевича и пошёл искать своих, – пожал плечами Пананин.
– Где взял портупею с наганом и пулемёт?
Пришлось Мишке рассказывать о брошенном грузовике, о встрече с лётчиком, санинструкторе и красноармейцах.
– Собиратель какой-то, – фыркнул командир со звездой на рукаве. – С такими данными и бегать от немцев с МГ? Мне кажется, что этот клоун нас разыгрывает.
– Постой комиссар. Капитан, отправляй разведку по данным красноармейца. Пусть проверят его слова и приведут всех сюда. Бойца накормить, но глаз с него не спускать. Идите.
Когда капитан и Мишка вышли, полковник в задумчивости затушил сигарету.
– Странный он какой-то. Только понять никак не могу, что меня в нём напрягает. Вид, конечно… Но он помощник повара. На кухне можно отъесться. Он тут упомянул, что их формировали на окраине Минска. Это получается он в армии около недели. Когда бы он мог отъесться. Всё же не это меня смущает.
– Согласен, Алексей Викторович, странный он. Но пока предпосылок не доверять ему, у нас нет, – вступил в разговор третий командир.