Импровизация в тональности форс-мажор (СИ)

— Не факт, что способ, который применил Князь, для меня сработает, — мрачно заметил Володька. — Вы ведь говорили, что он был магом-пустотником, да? А я-то точно нет!
— Зато я — да, — Сандра тоже хлопнула его по плечу, как Сашка раньше. — Вместе что-нибудь придумаем! Вот, Людмила Иосифовна говорила, на Роовли-Кообас еще какие-то документы Князя остались, дневники или еще что… Может быть, в них найдется какое-то средство.
— Не исключено, — кивнула Людоедка. — Я точно знаю, что некоторые свои заклинания он записывал. В смысле, те, которые сам придумал.
— Мы все равно туда летим, — подвел Сашка итог. — И ты, Володька, летишь с нами. Ничего не поделаешь.
— А я ведь контракт подписал и аванс получил! — тот схватился за голову и ойкнул, потому что кандалы больно ударили его в грудь.
— Ну что, значит, ударишься в бега, — вздохнула Катерина. — Аванс придется вернуть, конечно…
— Так я из него за коттедж заплатил! И там вернуть деньги нельзя, специально в договоре прописано!
— Ну, — сказал Сашка, — значит, слиняешь, нарушив условия контракта. Не ты первый, не ты последний.
— Пошли письмо с объяснениями и отправляй им рисунки почтой, — посоветовала Катерина. — Комиксы художника, одержимого эфирной тварью, еще больше будут цениться!
— Особенно посмертно, — буркнул Володька.
— Ну, если умрешь, точно не придется волноваться о нарушении контракта, — оптимистично заметила Людоедка. — Говорят, поднятые некромантами трупы все равно ничего не чувствуют, этим только родственников пугают.
  
Глава 3, в которой отношения автора и читателя грозят перейти на новый уровень
 
Дата неизвестна 
Наталья — красивейшая планета. И здешние водопады стоят любых усилий. Какой нахрен Париж? Так себе городишко. Увидеть водопады Натальи и умереть — вот это я понимаю! 
Впрочем, умирать не собираюсь. Собираюсь убивать. Возможно, даже устраивать массовые убийства. 
Нет, я догадывался, что на Окраине, где влияние закона и права ничтожно, а слово крупных корпораций — закон, творятся отвратительные вещи, но это знание было где-то вдалеке от меня. Плюс к тому, я даже не подозревал о масштабах. 
Что мне было известно о производстве двигательных и стандартных энергетических кристаллов? Да не больше чем любому школьнику: это магия высокого полета, которой нужно долго и специально учиться, а в производстве такие кристаллы настолько вредны, что, едва их изобрели, так тут же стали изготавливать как можно дальше от Земли. А что может быть дальше Окраины? Однако одно дело просто отвлеченно знать, что это «вредно», а другое — своими глазами видеть огромную проплешину черной сухой земли и умирающий лес по ее краям! И это, как мне сказали, случайный след: некалиброванный кристалл выпал из контейнера при перевозке, дежурному чародею пришлось быстренько его обезвреживать. Следы от плановых испытаний — это безжизненные пустоши от горизонта до горизонта, по которым носит пыль сильный, не сдерживаемый ничем ветер. Да, я слышал, что Толкин стоял у истоков создания двигательных кристаллов и именно с их испытательных площадок взял вдохновение для своего Мордора, но не очень-то в это верил. А зря.
Короче говоря, нынешняя Наталья — загаженная помойка. 
На освоенной территории УЖЕ не найдешь светлячков, для того, чтобы их увидеть, необходимо отправляться в многодневный поход. 
Не знаю, что теперь делать. 
Самый простой выход: сказать «да что я могу?" — и махнуть рукой. Меня такой вариант не устраивает. 
___________
К удивлению Сашки, в этот раз авральный старт с Порт-Суглата предложила Людоедка.
— Я уже закупила все основные припасы, можем поторопить поставщиков и улететь завтра-послезавтра, — сказала она. — А товара все равно никакого не берем. Так что…
"Ну надо же, — удивился Сашка, — видно, она сильнее беспокоится за Володьку, чем я думал!"
 
Его первым порывом было согласиться — по той же самой причине. Их товарищ попал в переплет, конечно, хотелось как можно быстрее начать выручать его. Да и о поисках Княгини Сашка не забывал… ну как, почти не забывал. Сложно с этакими-то приключениями ни на миг не выпустить одну проблему из поля зрения!
Однако, к своему собственному удивлению, он категорически и сразу отказался.
И только отказавшись, понял, почему. Подсознание, уже привыкшее к капитанской ответственности, опередило сознание, но рассудило совершенно верно.
— Во-первых, — возразил Сашка, — мы еще реализовали не все Ново-Оловатские ковры. Тащить их на Землю никакого смысла нет, там они будут стоить едва ли не дешевле, чем в порте покупки…
— Да, но… — начала Людоедка.
— Во-вторых, — продолжил Сашка, — неизвестно, что нас ждет на Роовли-Кообас, я не хочу, чтобы мы в спешке позабыли о чем-то важном. И чтобы экипаж весь этот длинный переход опять сидел на сухпайке, тоже не хочу. 
— Этого не будет… — начала Людоедка.
— А кроме того, Эдмундсен еще не передал нам данные о кораблях, которые нас преследуют, хоть и обещал. Не мне вам объяснять, как это может быть важно! Ну и наконец, — закончил Сашка, — состояние Володьки не ухудшается. По моей просьбе Сандра проверяет его каждые несколько часов. Пока никаких изменений.
На самом деле Сашка не знал, насколько весом последний довод: они с Сандрой могли только догадываться, какие изменения происходят в организме человека под влиянием вселившегося спрута. То есть Сандра сказала, что ей удалось что-то то ли заметить, то ли почувствовать у Паштровича перед тем, как он погиб — какую-то особую связь с эфиром — и теперь она могла более-менее твердо судить, истончается эта связь в Володьке или укрепляется. Но, ясное дело, полной уверенности у нее не было.
Сам Володька говорил, что с кандалами на руках он мыслит ясно и никаких убийственных порывов у него нет. По его словам, ментальный напор спрута возрастал приступами, но ему вполне можно было сопротивляться, а в периоды затишья Володька и вовсе чувствовал себя полностью собой. Однако Сашка отдавал себе отчет, что полной веры человеку, попавшему под влияние спрута, быть не может.
Эх, будь Сашка полноценным вампиром, прочел бы его поверхностные мысли… Хотя вот сотник Эдмундсен читал у своих подчиненных — и ничего у Паштровича не обнаружил. Возможно, спруты маскируются куда лучше, чем они все думают.
— Вы точно не знаете, насколько можно доверять этим осмотрам… или словам самого Владимира, — ответила Людоедка, эхом к Сашкиным мыслям.
— Придется положиться на наш здравый смысл и друг на друга, — жестко ответил Сашка. — До отлета в любом случае осталось всего пять дней. С учетом того, что нам нужно еще покинуть акваторию, мы можем ускориться… ну да, дня на два. Не считаю это целесообразным.
— Как скажете, капитан, — ответила Людоедка максимально нейтральным тоном.
Тут Сашка сделал такое, чего сам от себя не ожидал. Он положил руку на плечо Людоедке, нагнулся, заглянул ей в глаза и мягко спросил:
— Людмила Иосифовна, в чем дело? Почему вы вдруг так стали спешить? Ведь не только из-за Володьки?
Он ожидал, что она сбросит его руку и саркастически усмехнется. Или разразится холодной отповедью. Но Людоедка неожиданно обмякла — он почувствовал ладонью, как расслабились ее мышцы.
— Не только, — неохотно сказала она.
— Из-за Марины Федоровны? — попытался угадать Сашка.
— Да, — Людоедка неохотно кивнула. Поколебавшись, добавила: — Вряд ли она нарочно скрыла от меня, что спруты могут вселяться в людей. Скорее всего, и сама не знала. Значит, Князь ей не сказал. Уж не знаю, почему, с него бы сталось просто забыть… — она неодобрительно покачала головой. — Или решить, что этот секрет вообще никто не должен знать, кроме него. 
 
— А если и сам Князь не знал про это? — спросил Сашка.