Пять ночей у Фредди: Ужасы Фазбера. В бассейн!

Задержав дыхание, он прошёл мимо родительской комнаты и на цыпочках добрался до кухни. Если жёлтая жуть его тут застанет, всегда можно сказать, что он просто вышел попить водички. Кухня – лучший вариант для побега. Дверь здесь скрипела меньше, чем входная.
Он надел кроссовки и медленно, дюйм за дюймом, приоткрыл дверь. Когда проём оказался достаточно широким, он выскользнул на улицу и тихо запер дверь за собой.
А потом побежал. Он бежал по кварталу, мимо соседей, гулявших с собаками, мимо детишек, катавшихся на велосипедах. Кто-то смотрел на Освальда странно, и он никак не мог понять почему. В этом районе немало бегунов.
А потом он всё понял. Освальд бежал не так, словно просто разминается, а так, словно за ним кто-то гонится. Что, вполне возможно, было правдой.
До «Пиццы Джеффа» было довольно далеко, и Освальд отлично понимал, что всю дорогу с такой скоростью не пробежит. Покинув пределы квартала, он перешёл на шаг, сворачивая в переулки, чтобы за ним сложнее было проследить.
Он боялся, что к тому моменту, как дойдёт до «Пиццы Джеффа», она уже закроется, но когда он туда добрался, раскрасневшись и тяжело дыша, табличка «Открыто» ещё горела. Джефф стоял за прилавком и смотрел по телевизору какой-то матч, но больше внутри никого не было.
– По вечерам мы подаём только целые пиццы, а не отдельные куски, – обычным монотонным голосом проговорил Джефф. Как и всегда, он выглядел измождённым.
– Ага, я просто зашёл, чтобы взять газировку навынос, – сказал Освальд, невольно поворачиваясь к огороженному бассейну с шариками.
Джефф озадаченно взглянул на него, но в конце концов сказал:
– Ладно, сейчас достану из печки пирог, потом принесу газировку. Апельсиновую, правильно?
– Правильно. Спасибо.
Как только Джефф исчез в кухне, Освальд бросился в дальний угол зала и нырнул в бассейн с шариками.
Когда он погрузился в шарики, нос заполнил знакомый затхлый запах. Освальд сел на пол и, как и обычно, досчитал до ста, хотя и не был уверен, нужно ли это на самом деле, чтобы попасть в «Пиццу Фредди Фазбера» 1985 года. Чуть пододвинувшись, он почувствовал, как в спину упёрлось что-то твёрдое.
Ботинок. Подошва ботинка. Он нашарил её за спиной. Да, в самом деле, ботинок со стальным носком – такие папа носил на фабрике, а сейчас ходил в них в «Закусочный космос». Освальд продвинул руку немного дальше. Лодыжка! Чья-то нога в толстом ботинке, какие нравятся папе. Он пополз дальше по полу бассейна. Лицо. Нужно найти лицо. Если это окажется гигантская мохнатая голова, как у жёлтой жути, он, наверное, никогда уже не перестанет кричать. Но всё-таки надо всё узнать.
Он нащупал рукой плечо, потом – ткань дешёвой рубашки на груди. Его трясло, когда руки продвинулись выше. Освальд нащупал лицо – несомненно, человеческое. Кожа, щетина. Мужское лицо. Это папа? Он…
Он жив. Точно жив.
Освальд видел телепередачи, в которых люди, оказавшиеся в экстремальных ситуациях, вдруг обретали потрясающую силу, и им удавалось приподнять машину или трактор. Именно такая сила сейчас и нужна была Освальду. Папа не был слишком крупным, но всё-таки весил как минимум вдвое больше сына. А чтобы спасти папу, его надо сдвинуть с места.
Если это вообще папа, а не какая-нибудь жестокая шутка, которую придумала жёлтая жуть, чтобы поймать его в ловушку. Освальд не мог позволить себе так думать – ни в коем случае, если хочет сделать то, что должен.
Он пробрался за спину лежащего человека, схватил его под мышки и потянул. Ничего не произошло. «Мёртвый груз, – подумал Освальд. – Нет… пожалуйста, пожалуйста, он не должен умереть».
Он снова потянул, на этот раз сильнее, издав что-то среднее между ворчанием и рыком. Тело сдвинулось, и Освальд снова потянул. Он выпрямился и вытащил голову и плечи человека из бассейна. Это действительно оказался папа, бледный и без сознания, но он дышал, определённо дышал, а вокруг них была не «Пицца Фредди Фазбера» 1985 года, а обычная странная «Пицца Джеффа».
Как Освальду его вытащить? Можно позвонить маме. Она медсестра, она знает, что делать. Но что, если она подумает, что он врёт или сошёл с ума? Он почувствовал себя тем мальчиком из сказки, который много врал, и ему больше никто не верил.
Освальд ощутил это раньше, чем увидел. Что-то стояло сзади, совсем близко. Прежде чем он успел развернуться, пара мохнатых жёлтых рук схватила его в страшные объятия.
Он сумел высвободить правую руку и ударил локтем в живот жёлтой жути. Хватка ослабла, но чудовище закрывало единственный выход из бассейна. Освальд не сможет выбраться даже один, не говоря уж о том, чтобы ещё и вытащить несчастного отца.
Даже не задумываясь о том, что делает, Освальд пригнулся и бросился на кролика. Если он сможет как-то свалить его с ног или утопить под шариками, то, может быть, чудовище провалится обратно в «Пиццу Фредди Фазбера» 1985 года, и это даст Освальду с папой немного времени, чтобы сбежать.
Он боднул жёлтую жуть, и кролика отбросило к верёвкам и сеткам, окружавшим бассейн с шариками. Чудовище споткнулось, потом выпрямилось и, широко раскинув руки, кинулось на Освальда. Оно прижало Освальда к стенке бассейна. Его глаза оставались такими же мёртвыми и пустыми, а вот рот открылся, обнажив двойной ряд клыков, острых как ятаганы. Пасть чудовища раскрылась широко, как вообще не должна раскрываться, и оно попыталось схватить Освальда за горло, но тот выставил перед собой руку.
Предплечье Освальда пронзила боль – жёлтая жуть погрузила клыки глубоко под его кожу.
Здоровой рукой Освальд изо всех сил ударил кролика в морду, пока тот не прокусил ему руку насквозь. Клыки. Что это вообще за безумный кролик с клыками?
Челюсти чудовища разжались, но времени зализывать раны не было, потому что оно переключило своё внимание на папу Освальда. Кролик снова широко раскрыл пасть, словно змей, готовый заглотить ничего не подозревающую жертву целиком.
Его клыки были красными от крови Освальда.
Освальд пихнул жёлтую жуть локтем и встал между ней и отцом, до сих пор лежащим без сознания.
– Оставь… папу… В ПОКОЕ! – закричал он, потом, оттолкнувшись от сетки, запрыгнул жёлтой жути на спину. Он бил его кулаками по голове, потом попытался выцарапать глаза, которые на ощупь оказались совсем не похожими на настоящие. Кролик отшатнулся, прижав Освальда к сетке, потом схватил его за руки и с размаху швырнул в бассейн.
Освальд влетел в шарики головой вперёд, радуясь хотя бы тому, что пол в бассейне мягкий. Рука пульсировала от боли, сил уже не оставалось, но нужно было подниматься. Нужно спасти папу. Словно древнегреческие герои, о которых говорила Габриэлла, он должен быть смелым и встретить чудовище лицом к лицу.
Пошатываясь, Освальд поднялся на ноги.
Сбрасывая Освальда с себя, жёлтая жуть, похоже, запуталась в верёвках и сетках, окружавших бассейн с шариками. Вокруг шеи чудовища обвилась верёвочная петля, и оно хваталось за верёвку огромными лапами, пытаясь освободиться. Освальд не понимал, почему у него это никак не получается, пока не увидел, что ноги жёлтой жути не касаются пола. Жёлтая жуть висела на верёвке, прочно закреплённой на металлической перекладине над бассейном.