Когда остановились часы

– Прошу тебя, мисс Люси, мне надо вернуться!
Люси повернула голову и увидела, что прямо над ней стоит маленькая собачка с широко раскрытыми глазами и высунутым языком. Она лизнула ей щёку, и Люси вскочила.
Собачка ожила!
– Не бойся, мисс Люси, – сказала собачка и отступила на несколько шагов назад. – Просто открой дверь, чтобы я мог вернуться в наше убежище.
Люси продолжала сидеть неподвижно, моргая глазами и широко раскрыв рот от удивления.
– Наверное, это сон, – пробормотала она, и тогда собачка снова подошла поближе.
– Нет, мисс Люси, – прошептала она. – Теперь ты наша новая хранительница.
– Хранительница?
– Ты ведь обо мне позаботилась, верно? – спросила собачка, подёргивая приклеенным ухом. – Но если Меридиан узнает, что ты положила меня рядом с открытым окном, она ни за что не поверит, что ты на нашей стороне. Открытые окна против правил!
– О чём ты говоришь? Кто такой Меридиан? И кто ты?
– Меня зовут Торстен Шесть, – ответила собачка, помахивая хвостом. – А Меридиан – кошка, у которой во рту было моё ухо.
– Но вы ведь просто… статуи. А статуи не разговаривают, не кусаются и не…
– Мы можем всё это делать, но только после полуночи. Меридиан считает, что именно тогда наша магия становится особенно сильной. После полуночи мы можем то оживать, то снова становиться статуями, просто подумав об этом. Смотри!
Торстен закрыл глаза, а когда снова их открыл, его зрачки превратились в чёрные камни, а тело стало деревянным. Люси вскрикнула, глаза статуи моргнули, и Торстен снова ожил.
– Здорово, правда? – спросил он. – Но когда восходит солнце, мы уже не можем этого делать. Мы должны оставаться статуями до полуночи, хотим мы этого или нет.
– Но я ничего не понимаю!
– На самом деле мы тоже не совсем понимаем. Это для нас в новинку. Всё началось, когда остановились часы, и именно поэтому нас с Меридиан застали в библиотеке. – В животе у Торстена заурчало. – Это всё я виноват. Я просто пытался найти нам еду. Мы не ели уже несколько дней, и я ужасно проголодался. Мне казалось, что до рассвета ещё есть время, а Меридиан пыталась меня остановить, когда вдруг моё ухо оторвалось. И еда для нас тоже в новинку. Когда мы жили в часах, нам это было не нужно.
– Погоди! Так вы с Меридиан действительно из часов?
Торстен кивнул.
– Но я пыталась вставить вас в отверстия и…
– И это тоже моя вина. На рассвете мы застыли в других позах, поэтому больше не вставлялись в отверстия. Твои брат и папа нас увидели, и нам пришлось оставаться на месте, пока… – Торстен повернул голову к двери. – Это всё я виноват! Мне вообще не стоило выходить из убежища!
– Убежища? От чего вы прячетесь?
Торстен открыл было рот, чтобы ответить, но тут в ветвях деревьев за окном громко застонал ветер. Собачка вздрогнула и задрожала.
– Прошу тебя, мисс Люси! – проскулила она. – У меня нет времени объяснять! Я должен вернуться. Мне слишком опасно бродить по дому одному. И если что-нибудь случится и Меридиан увидит, что окно было открыто, а ты принесла меня из библиотеки, она никогда не поверит, что ты новая хранительница.
В этот момент Оливер начал ворочаться на своей кровати.
– Заткнись, Люси, – сонно пробормотал он. Он лежал лицом к стене и под одеялом был похож на большую серую глыбу. Люси видела, как поднималась и опадала его грудь, и когда его дыхание снова стало медленным и ровным, она повернулась к Торстену.
Но собачка опять стала деревянной и застыла в прежней позе. Люси зарычала от раздражения и принялась трясти её.
– Торстен, проснись!
– Люси! – простонал Оливер и повернулся к ней. В лунном свете его глаза были похожи на тёмные тени, но Люси видела, что они открыты. – Что ты делаешь?
– Ничего, – быстро ответила Люси и положила Торстена на кровать рядом с собой. – Наверное, мне просто что-то приснилось.
– Тогда ложись и спи. – Оливер проверил часы на тумбочке. – Уже больше двенадцати.
За окном снова застонал ветер. Люси поёжилась, и её сердце забилось быстрее. Она выскользнула из кровати и закрыла окно.
– Зачем ты это сделала? – спросил Оливер.
– Мне холодно, – солгала Люси. Хотя Оливер был самым понимающим человеком на свете, она не знала, как объяснить ему случившееся. Если ей всё приснилось, то это был самый яркий и реалистичный сон. А если нет, то оставалось всего две возможности: либо деревянные статуи из библиотеки были волшебными, либо Люси сошла с ума.
Все эти мысли за долю секунды промчались у Люси в голове. И когда Оливер снова повернулся лицом к стене, она вернулась в кровать и лежала там целую вечность со статуей Торстена на груди, глядя в чёрные каменные глаза, пока Оливер наконец не захрапел.
– Теперь можно, – чуть слышно прошептала Люси. Но глаза собачки по-прежнему оставались неживыми, и она не двигалась.
Хотя это было не совсем так. В свете луны Люси показалось, что плечи Торстена опустились чуть ниже, а голова была повёрнута так, как когда он смотрел на кошку. Уши тоже не были такими напряжёнными, но самое главное: его глаза уже не казались испуганными, грустными и одинокими, как раньше.
Люси снова засунула статую под мышку.
– Я защищу тебя, – прошептала она и закрыла глаза. Люси была уверена, что Торстен её слышит. В конце концов он знал её имя и знал, что это она приклеила ему ухо.
Если, конечно, всё это не было просто сном.
Люси снова стало тепло и уютно рядом с собачкой, как в тот миг, когда она стояла в лучах света, падавшего в окна библиотеки. Может быть, это место действительно было волшебным. Люси решила, что в любом случае ей нечего бояться.
По крайней мере пока.
 
Глава 6. Мальчик в лесу
На следующее утро Оливер проснулся и увидел, что Люси крепко спит с собакой под мышкой. Они оба были уже слишком большими, чтобы спать с плюшевыми игрушками, а уж тем более с деревянными, но Оливер понимал Люси. Наверное, немного страшно спать в одиночестве в этом большом доме, ведь раньше они спали в одной кровати.
Оливер тихо оделся, прошёл по коридору в ванную и увидел в зеркале очередной ярко-красный прыщ. На этот раз он появился на подбородке, и теперь прыщей стало шесть. У Оливера сжалось сердце. Он втайне надеялся, что чистый воздух Род-Айленда поможет ему избавиться от прыщей, но пока этого не случилось. Ситуацию усугубляло и то, что в Блэкфорд-Хаус была только холодная вода.
Оливер плотно сжал губы и умылся, потому что супергерои не жалели себя из-за прыщей и отсутствия горячей воды. Потом он почистил зубы и пошлёпал на кухню, где папа уже ел над раковиной овсянку. Оливер сообщил ему, что Люси ещё не проснулась.